Звездный меч

Вольнов Сергей

— Ладно, Щщипаак, беги, — кивает сержант. Экран гаснет. Мы переглядываемся.

Клюнули.

Соответствуя выработанному плану, мы с Кэпом Йо перемещаемся к экрану. Капитан становится с той стороны, где люк, а я на корточках присаживаюсь под коммуникатором — единственным относительно слабым местом в непробиваемом коконе, опутавшем камеру.

Расчёт на то, что мутотень, соизволившая посетить нас, не исчезла. Мутотень — не магия, она посильней будет.

Против неё защит нету, подсказывает нам, сдаётся, сама она. По крайней мере — в информационно-энергетических сферах.

Словно извиняясь за

то, что не помог нам в момент пленения, Свет возник, отбросил мутотень, и теперь она настойчиво подсказывает, как и что нам делать. Всем работа нашлась, по плану Света задействованы все четы...

— Пять. — Она выходит из-за ширмочки как ни в чём не бывало, словно отлучилась на минутку по малой нужде.

Не вижу, как у Биг Босса, а у меня челюсть на серый цемент отваливается моментально. Но как же...

— Они меня не воспринимают, ваши СВЕТлости. — Фея плавно, как настоящая балерина, скользит через камеру к люку. — Когда я хочу оставаться незаметной, я остаюсь таковой. Этого парня, — проходя мимо нашего мафиози Щщайзза, застывшего на полушаге с приподнятой ногой, Фея трогает его плечо кончиками пальцев, — и его шайку я уже использовала разок, но он вряд ли вспомнит меня, хотя и остался у него на память о встрече шрам от луча... Тем более, что программа использования не была выполнена. Танцующей в тот раз не удалось подкорректировать намерения поющей...

Она скользит дальше, останавливается рядом со «статуей» принца Джона, слева от него. В чарующе-прекрасных глазах Феи сверкают отблески внутреннего огня, снедающего её. Трико, обтягивающее одну из самых лучших женских фигур из виданных мною в жизни, уже не чёрное. Оно золотистое, переливчатое, кружевная пачка же, наоборот, чёрная теперь. Аромат, исходящий от нашей негаданно появившейся и нежданно пропавшей боевой подруги, напоминает мне родные запахи вольной степи...

— Он хороший мальчик. По сути, ради него я и вернулась, а вовсе не ради моего собственного сына, как могло показаться, — говорит она нежно-нежно и, хотя на две головы ниже ростом, вовсе не смотрится маленькой в сравнении с дылдой Джо. — Танцевать для живущих очень тяжело, я знаю, что выдохнусь и жестоко поплачусь. Но мне не привыкать, — она улыбнулась каким-то своим мыслям, и улыбка осветила юное и одновременно древнее лицо, — платить за своеволие по высшему разряду... Ну, мальчики, начнём, пожалуй?

И начинает она танцевать...

Ошарашенные и восхищённые, мы с Кэпом Йо не успеваем вымолвить ни словечка, когда Фея, кружась в ослепительном фуэте, тает и растворяется. Время растормаживается, Жжихло опускает ногу, делая шаг, принц Джо удивлённо смотрит налево, будто увидел танец Феи, и тут же загорается экран, явив нашим взорам физиономию немолодого роальда с мягким обручем комиссарского «хайратника» на седых волосах. Функционер скептически осматривает нас и говорит сержанту:

— Шууйя, у тебя галлюцинации, что ли?

— Ага, — Кэп Йо разворачивается, суёт руку прямо в экран, — они самые, — и вцепляется номенклатурному ревмагу в кадык.

Я, не сомневаясь ни доли секунды в реальности происходящего, просовываю руки прямо в экран снизу и тоже хватаю комиссара. Функционер хрипит и конвульсивно дёргается. Не хотел бы оказаться на его месте, ясный пень. Коммуникатор

вспухает ручищами и хватает тебя за горлянку и за яйца — с ума сойти!

Мы втягиваем комиссара в камеру, начхав на законы природы, презрев материальные и энергетические препоны, разделяющие нас.

— Вертухаи, — коротко бросает капитан, без труда держа роальда на вытянутой руке, а я уже, втянув голову в плечи, тараню экран.

Моё тело прорывает его вместе со стеной, как тонкие пластиковые плёночки, и я кубарем выкатываюсь в туннель.

Продолжая движение, в перекате ногами захватываю с клещи поясницу сержанта, валю того на пол, и резким, ломающим позвоночник рывком отправляю в следующую жизнь. Я не пацифист. «Встретимся уже там! Если карма сведёт нас», — комментирую злобной мыслью, отталкиваясь от трупа и прыгая к солдату. Любитель похихикать отшатывается, и я промахиваюсь. Ах ты гад... Второй прыжок — и у души сержанта появляется спутница. Тело уже никуда не уйдёт — безголовым особо не пошляешься.

Немного удивлённо смотрю на голову в своих руках. Отшвыриваю в сторону. Ничего себе. Вот это я дал так дал!.. Похоже, подсознательно настроился на широкомасштабные бескомпромиссные боевые действия. Ухмыльнувшись, целую сержанта — обещал ведь...

Выброшенный крепкими руками Биг Босса, в туннель влетает Жжихло Щщайзз. Приземляется на ноги, удерживает равновесие, пригибается в стойку уличного драчуна и злобно зыркает окрест: кому глотки рвать?! Глотки рвать некому, и бандит разочарованно вздыхает.

Не успевает Принц припечатать подошвы в полуметре от вора, как из коммуникатора показывается верхняя половина туловища Кэпа Йо. Ознакомившись с обстановкой на фронтах, Биг Босс кивает и втягивается обратно в камеру. Седой комиссар появляется в туннеле через полсекунды, совершив посадку на костлявые ягодицы.

Капитан выбирается вслед, подводит кровавый итог, забрызгавший стены, пол и даже экран:

— Изверг, ясный пень. Варвар степной. — И, комплиментарно высказавшись в мой адрес, подхватывает ревмага за шкирку: — Веди, краснолобый. Нарекаю тебя ЭКСКурсоводом.

Мерцающий смерчик вырывается из коммуникатора и окутывает облачком вора и Принца. Не успевают они удивиться, как обретают телесные личины сержанта и стражника, души которых отправлены мною в следующую жизнь. Принц спрашивает:

— Это что? — и я отвечаю:

— Это кто. Наша боевая подруга. Потом познакомитесь, после бала.

И мы пускаемся в танец...

Конвоируемый «шпиёнами», в свою очередь «конвоируемыми» ложными надзирателями, комиссар (аутентичный, без всяких кавычек) выводит нас к пересечению нескольких туннелей.

Мерцающее радужное облачко (вероятно, сейчас Фея желает, чтобы её присутствие замечали) плывёт над головой ревмага. Встречные краснозвёздники, впрочем, как ни в чём не бывало козыряют номенклатурщику. На пересечении мы сворачиваем в коридор, ведущий мимо общих камер, и шествуем по нему. Соблазн выпустить томящихся узников велик, но мы ему не поддаёмся. Кровавая баня — наилучшая среда обитания для ушедших в побег. Но создать её не подымется рука даже у меня, варварского изверга.

Лифтом подымаемся на несколько уровней выше. Архитектура тюрьмы явно нетрадиционна для низкоэтажного Экскалибура. Выходим из кабины в пустынный туннель.