Звездный меч
Шрифт:
Пьеса, если не подводит память, как минимум шестиактная. С бесчётным количеством интерлюдий.
Декорации: соответствующие.
Музыкальное сопровождение: эклектичное до изумления, но не умолкающее в пространстве каюты и в голове Главной героини ни на мгновение.
Жанр: конечно же, синтетический неопостмодернистский симбиоз — псевдоприключенческая мелодрама, через эротические хэппенинги, откровенные цитаты, символистические навороты и детективные коллизии драматически переходящая в высокую трагедию, с элементами комедии положений, музыкальной драмы и комедии, чернухи, порнухи, более чем откровенной притчи и не менее откровенного трагифарса. Жуткий мут, ясный пень. Неизвестной в ОП модификации.
Такие вот жанрово-персоналийно-пространственно-временные
Разлетевшись на мельчайшие осколки, вдрабадан, как и положено.
Спустя недели и месяцы Номи со светлой грустинкой подумает: «Могла ли я, изверившаяся и затравленная кисумуанская девчонка, вообразить, что меня наконец-то выпустит из тюрьмы собственных комплексов фри-трейдер? Я не смогла бы даже заподозрить, что где-то во Вселенной меня дожидается именно такой Он... Солид Т. Убойко, уроженец экзотической до изумления планеты, обретающейся в диаметрально противоположном от Кисуму краю Пределов. Фантастический любовник и искренний друг, кочевник-бродяга и правительственный агент, ковбой и наёмник, пират и каторжник, освояк и сержант имперской звёздной пехоты, любитель старинной литературы и страстный меломан, дипломированный социопсихолог и потомственный дворянин... рождённый в самом конце второго тысячелетия Космической эры, но отслеживающий родовые корни до последнего века второго миллениума Докосмической эры... с ума сойти, за тысячу лет до Первой Волны Освоения, с момента начала которой ведёт отсчёт наша эра!..»
Категорично отвечая сама себе, Номи решает: «Ни за что не могла, дхорр забодай! Ни под жарким небом пент-Кисуму не могла, ни, тем более, — уже став фри-трейдером сама. Сказал бы мне кто, что долгожданное свершится и я стану женщиной с самоуверенным мачо, который моментально записал меня в шлюхи, которого возненавидела с первого взгляда, несмотря на прямо-таки брызжущую из него сексапильность... Вот бы, ясный пень, посмеялась от души! И совершенно напрасно. Оказалось — Принц. Да, да, именно Он, истинный Он, хоть смейся, хоть плачь. И то и другое — от счастья, переполнившего в ту ночь душу, разум и тело. Хотя, приласкай его Вырубец, даже не очень высок ростом, не говоря уж о том, что далеко не голубоглазый блондин... Но то, что нам нужно, никогда ведь не ожидает нас там, где мы его ищем. Разве нет?»
...Теперь Номи из принципа не включает ту ночь в свою жизнь. Когда в жизни появляется хоть что-то хорошее, это уже не жизнь, а «малина». С жизнью — только плохое ассоциируется.
А та ночь ассоциируется в памяти исключительно с переспелой, фантастически сладкой малиной, брызжущей соком при малейшем прикосновении... Точнее, клубникой. Клубничкой...
«Шоколадка с клубничным наполнителем», — пошутила Номи в антракте после третьего акта и впервые в жизни почувствовала, что мерзкое словечко «чоко» произнесла свободно и естественно. Абсолютно всё в ту ночь получалось свободно и естественно. Словно так и надо. «А так и надо, родная моя! Если бы этому не судилось свершиться, мы бы сейчас, ёжась от холода одиночества, гуляли по туннелям базы, потерявшись в жизненной пустыне. Одинокому везде пустыня, сообщил Чехов Антон Палыч, а этот классик ерунды не писал, уж будь спок!» — сказал ей женщник Сол. (Ещё цитата из устных высказываний Его Высочества С. Т. У.: «Я не бабник, Но-оми, я... женщник, во! Был бы я бабник, сотни девчонок на сотнях планет меня бы матюками крыли, икал бы да икал непрерывно! А меня, я уверен, незлым и тихим словом поминают: со-о-олнышко. Потому что согревал души, а не только трахал и дрых, удовлетворённо к стенке отвернувшись, как делают бабники...»)
Удивительно, но факт: теперь и Номи мысленно зовёт своего друга исключительно Со-о-олнышком. Протяжно. Копируя мягкий медленный выговор, с которым
Катарсис — перестройка нейронов в мозгу. На самом-то деле. Всего-навсего. Но скольким же факторам, психологическим и физиологическим, необходимо так удачно совместиться, чтобы вычистить из души и памяти человека всю, накопившуюся по дороге, грязь?!
Той ночью Номи испытала подлинный катарсис и, невзирая на то, что сверкающий, лучистый Мир На Двоих рассеялся утренней дымкой, сохранит она искорку Солнышка в сердце. Именно ей, Искорке, до конца этой жизни предстоит согревать Уже Женщину.
Солнышко и его «планетную систему» пришлось ей покинуть.
Унося дар, наполняющий душу теплом и светом, — память о том, кого отыскала. В надежде, что хотя бы она согреет её, зябнущую в пустыне одиночества.
Но вначале был вечер. И шикарная вечеринка, устроенная Экипажем «Папы» для всех наличных вольных торговцев. По случаю успешного возвращения из дхорровой задницы.
Тридцать восемь Десяток пожаловавших на борт гостей не могли, конечно, создать полноту ощущения загруженности необозримых помещений гигантского базового модуля бывшего ТАКра. Но всё же породили некую иллюзию бурления жизни. Тем более, что, с интервалом в несколько минут, прибывали всё новые и новые Экипажи. На «ПП» подтягивались все фри-трейдеры, которые оказались относительно неподалёку и отозвались на клич, брошенный Биг Боссом от имени и по поручению Экипажа.
С трудом сопротивляясь общему отвязанному настрою, Номи с удивлением обнаружила, что члены команды «Папы» необычайно популярны в среде вольных торговцев. Бурная вечеринка грозила перерасти в едва ли не самое многочисленное за последнее столетие «очное» собрание фри-тредеров. Сотоварки и сотоварищи уже в подробностях знали перипетии последнего рейса «Пожирателя» и спешили поздравить выживший, выполнивший контракт и благополучно возвратившийся Экипаж. Отлично заработали в тот вечер танжер-бетянские поставщики выпивки, закусок и прочих, необходимых для подогрева атмосферы, товаров.
Вновь похожая на саму себя, оказавшаяся самочкой м'ба, Зигги носилась по кораблю, веселя гостей грабительскими экспроприациями, предпринимаемыми ею с целью добыть «чего пожрать». Ей, благополучно выносившей и разрешившейся от бремени, теперь требовалось вдвое больше жратвы. Для себя и для ребёночка.
Удивляли Биг Босс, Деструктор и Турбодрайв. Они втроём, вместе с шиа-рейкой по прозвищу Супербазука, сейлемцем по прозвищу Росинант (что бы это значило?..) и парамаутом по прозвищу Эсквайр, тесной компашкой сидели за шестигранным столом и сосредоточенно резались в странную игру со странным названием «подкидной». Не отвлекаясь ни на что иное. Вид они имели настолько увлечённый, что невольно возникало сомнение в нормальности тех, кто не проводит всё своё время за этой игрой. Седьмым адептом подкидного был несчастный Марихуана, тоскливо заглядывающий через плечи и пытающийся подсказывать хотя бы глазами. Мола не пускали за стол по причине математической гениальности: кто ж сядет играть с существом, способным просчитать вариантов на порядок больше тебя?!!
Душечка, ясный пень, общалась на полный вперёд. Судя по всему, являлась Тити личной подругой абсолютно всех торговцев. А для многих из них наверняка ещё и половой партнёршей — хоть разок, хоть когда-то давно...
Янычара Номи заметила в одном из залов уровня 8-И, джиддский принц возлежал на сымпровизированном из наличных подушек ориентальном ложе, губы его стискивали мундштук кальяна, попутно живописуя о героическом участии Абдура в приключениях команды бывшей «Огненной Бестии»: аудиторией ему служили десятка полтора торговок юного вида, преимущественно челж, и наверняка неофиток, судя по развешенным ушам и отвешенным челюстям.