Звёздный огонь
Шрифт:
Пугающе близко от «Легкокрылой» спина глубинного ужаса разрезала воду, оставив за собой пенную полосу. Тварь ходила кругами вокруг маленькой лодки, будто играя, и теперь спасение было столь же вероятным, как нисхождение с небес Заступницы рука об руку с Повелителем штормов.
– Молчи, – не приказал, а попросил Крейн. – Ты скоро всё поймешь.
Вода за бортом словно закипела, и среди лопающихся пузырей показались очертания существа, хорошо знакомого Умберто: огромное тело, сплошь состоящее из щупалец. Их количество и длина заставили бы кракена умереть от зависти, только вот моряк не без причины полагал, что даже крупный кракен, завидев эту тварь, удрал
– Пропали мы… – прошептал Умберто. Он и Ролан ошеломленно глядели на подымающуюся из воды тварь, и только Крейн сохранял спокойствие: он стоял у мачты «Легкокрылой», обратившись лицом к пожирателю, и теребил в руках какую-то веревку. Прежде, чем Умберто понял, что бы это могло значить, одно за другим произошли несколько событий.
Сразу несколько тонких щупалец стремительно ринулись вперед и опутали магуса, не обратив внимания на Умберто и Ролана. Магус не сопротивлялся – он судорожно вздохнул, вздрогнул всем телом, но почему-то не вспыхнул, не подпалил пожирателю кораблей его бледную шкуру.
А потом щупальца вдруг вспыхнули сами – под кожей словно зажглись гирлянды разноцветных праздничных огней. Это длилось всего мгновение, и как бы ни был Умберто испуган, он успел подумать лишь об одном: «Красиво!»
И почему-то он не удивился, когда глубинный ужас отпустил свою жертву…
– Быстрее… – выдохнул Крейн и повалился навзничь. Веревка выпала из его ослабевших пальцев, но Умберто немедленно её подхватил – он знал, что нужно делать, и теперь совершенно отчетливо понимал, отчего капитан потащил своего помощника в такую даль. Разгадка тайны была проста: никто другой не смог бы помочь ему справиться с подступающим огненным безумием.
Скрутить магусу руки за спиной, завязать глаза собственным платком – всё это Умберто проделал с привычной легкостью и торопливо отпрыгнул в сторону, потому что прикасаться к Крейну было уже достаточно больно. Лишь потом моряк осознал две не самые приятные истины: всё это время Ролан за ними наблюдал, а пожиратель болтался за бортом, не намереваясь уходить в глубины, из которых появился.
Последнее, пожалуй, было хуже всего.
– Держись! – крикнул Умберто, каким-то чудом предугадав, что сейчас произойдет, и вцепился в борт. Ролан последовал его примеру, и тут кракен-переросток ударил щупальцами по воде. Поднявшейся волной «Легкокрылую» понесло, и от этого лодка, перепугавшись, вышла из повиновения – круто развернулась и пошла на запад, как будто понадеявшись сбежать от чудовища, которое двигалось следом – но не очень быстро, словно погоня была всего лишь игрой. Ролан не попытался остановить свою лодку, да Умберто и сам понимал бесполезность подобных попыток. Он крепко держался за борт и думал лишь о том, как бы Крейна не смыло с палубы.
Когда впереди них вдруг забурлила вода и над волнами показалось что-то темное, моряк малодушно закрыл глаза, решив, что это вторая тварь, и теперь «Легкокрылой» уж точно некуда деваться. Но раздавшийся вслед за этим возглас Ролана никак нельзя было назвать испуганным:
– Смотри! Смотри же!!
Глубинный ужас чуть замедлил ход, и было отчего: прямо на него, рассекая морскую гладь острым плавником, шел большой черный кархадон. Лишь раз бывший фрегат показал спину, покрытую мощными пластинами,
Поравнявшись с пожирателем, кархадон высоко подпрыгнул над водой и рухнул прямиком в переплетение щупалец. Его костяной таран вонзился в плоть мерзкой твари, и та впервые подала голос – завопила так, что Умберто и Ролану пришлось заткнуть уши. Два мощных тела забились; пожиратель постепенно опутывал кархадона щупальцами, а тот всё глубже вгрызался в своего противника. Волны шли от них во все стороны, а водяная пыль не позволяла двум ошеломленным морякам разглядеть подробности, но на мгновение Умберто показалось, что два сражающихся создания сливаются друг с другом, как две полурасплавленные свечи.
И скоро всё закончилось – кархадон и глубинный ужас вместе ушли на дно…
– Развяжи меня, – раздался хриплый голос Крейна. – Нам больше ничего не угрожает.
Умберто опустился на колени рядом с капитаном, но выполнять приказ не торопился. Перед его глазами всё ещё стояла страшная и удивительная картина: чудовища, бьющиеся в предсмертных конвульсиях. Что, ради всего святого, здесь произошло?!..
– Сначала расскажи, что за план был в твоей безумной голове с самого начала и почему ты меня в него не посвятил.
Магус рассмеялся, но Умберто почудилась в его смехе легкая неуверенность.
– Хочешь сказать, ты согласился бы на такое по доброй воле? Если да, то на борту «Невесты» многовато безумцев, не находишь?
– Команда во всем подобна капитану, – мрачно ответил Умберто. Он вдруг почувствовал, что руки сами тянутся к веревкам, опутавшим Крейна, и понял, что долго сопротивляться не сможет. – Ты не зря нас по всем островам собирал…
– Шутки в сторону, – перебил магус. – Развязывай.
Пришлось подчиниться. Когда Крейн поднялся, разминая затекшие руки, в его глазах затихал гнев, а губы кривились в язвительной усмешке. «Ну давай, – подумал Умберто. – Ударь меня, сожги меня. О-о, Пресветлая, это добром не кончится!» Магус, однако, справился с собой.
– Ты помнишь тот день, когда мы впервые встретили эту тварь? – спросил он.
– Я бы сказал – день, когда нас едва не съели, – ответил Умберто. – Ещё бы такое не помнить…
… – В трюм! Прячьтесь, быстрее! – он закричал так, что чуть было не сорвал голос, но Эсме и Эрдан не услышали. Они стояли, парализованные страхом, и глядели, как за бортом «Невесты ветра» одно за другим вздымаются белесые щупальца неведомой твари, которую позже сам корабел назовет «глубинным ужасом». Но о том, что «позже» наступит, Умберто в тот момент не знал; он выхватил саблю и ринулся в атаку, рубя мерзкие отростки направо и налево.
Вскоре на палубе «Невесты ветра» началось сражение, подобного которому не было ни до, ни после встречи с чудовищем из глубин. Чем яростнее бились моряки, тем быстрее прибывали щупальца, и казалось, что этому безумию не будет конца, что отныне и впредь им суждено вечно сражаться с бессмертным врагом. Во все стороны летели ошметки плоти, голубая кровь залила всё вокруг, но на место одного отрубленного щупальца прибывали два-три новых, а вот павших матросов некому было заменить.