Зыковы

Горький Максим

А н т и п а. Ты мне на дороге богом поставлена... Анна Марковна слушай!

(Закрыли дверь, Софья, кусая губы, ходит по комнате; в окне лицо Муратова насмешливое, под глазами - отёки, острая бородка, лысоватый.)

С о ф ь я (сама с собою). Ах, боже мой...

М у р а т о в. Приветствую!

С о ф ь я. Ой... что это вы?

М у р а т о в. А что? Мне ваш Личарда, Шохин, сказал, что вы здесь, и я счёл долгом засвидетельствовать...

С о ф ь я. Через окно?..

М у р а т о в. Ба! У нас нравы простые, как вы

знаете...

С о ф ь я. Вы всё опрощаетесь?

М у р а т о в. Ирония? Да, всё опрощаюсь. А вы - сватаете?

С о ф ь я. Уже - известно?

М у р а т о в. Конечно! Известно, что и невеста не вполне при своих мозгах...

С о ф ь я. Вы, разумеется, слышали о моём якобы романе с вами?

М у р а т о в. Слышал. Люди предупреждают события...

С о ф ь я. Вы не опровергали этот слух?

М у р а т о в. Зачем? Я горжусь им...

С о ф ь я. А вы не сами пустили его?..

М у р а т о в. Вот что называется - воткнуть вопрос иглой в око... Но, когда со мною говорят в этом тоне, я становлюсь нахалом...

С о ф ь я. Я всё-таки попрошу вас уйти из-под окна.

М у р а т о в. Ну, что ж? Ухожу. В воскресенье можно к вам?

С о ф ь я. Пожалуйста. Но можно и не приезжать.

М у р а т о в. Я лучше приеду! Почтительно кланяюсь. Всяких удач и успехов... всяких!

С о ф ь я. Не забудьте моей просьбы о копиях описи...

М у р а т о в. Я ничего не забываю...

М и х а и л (входит). Нельзя достать шампанского в этом чортовом углу. Кого вижу!

М у р а т о в. Ты что же путешествуешь одиноко, жених?

М и х а и л (делает ему рукой прощальный жест). Вечером увидимся.

М у р а т о в. Надеюсь! За тобой - мальчишник!..

М и х а и л. Конечно... (Муратов исчез.) А где же все?

С о ф ь я (пристально смотрит на него). Там, в той комнате...

М и х а и л. Меня - исключают? Да, что ли? Я ведь слышал отцово красноречие...

С о ф ь я (почти с презрением). Ты, кажется, везде будешь лишним...

М и х а и л. Я тебе говорил, что эдак будет лучше... Но - зачем было тревожить смирного мальчика? Вот те и мальчишник! Тётя Соня - тебе скучно?

С о ф ь я. С вами? О, да! С вами - больше, чем скучно... с вами ужасно!..

(Входят Павла и Антипа, Анна Марковна в слезах.)

А н т и п а (торжественно). Вот, сестра Софья... видишь ты... Решили мы, что...

(Схватывается рукой за сердце.)

П а в л а. Софья Ивановна - поймите меня, простите...

С о ф ь я (обнимает её). Не знаю, что сказать вам... Не понимаю вас...

А н т и п а. Михайло... ты, того... не обижайся! Ты - молод, невест много...

М и х а и л. Я очень рад... Честное слово! Павла Николаевна - я сказал, что очень рад, - вы не сердитесь! Я ведь знаю - не пара я вам!

А н т и п а. Ну, вот, Анна Марковна, видишь, я говорил...

П а в л а (Михаилу). Мы будем дружно жить...

М и х а и л (кланяясь). О, конечно...

(Тихонько,

пьяно смеётся.)

А н т и п а. Анна Марковна - будь спокойна! От моей вины - богом тебе клянусь - дочь твоя ни одной слезы не прольёт...

Ц е л о в а н ь е в а (опускаясь перед ним на колени). У тебя мать была, любила тебя... добрый человек - вспомни свою мать! Матери твоей ради - пожалей дочь мою!

(Антипа, Павла - поднимают её; Софья отвернулась к стене, отирает глаза платком; Михаил - взволнован и пьёт рюмку за рюмкой.)

П а в л а. Мамочка, полно, всё будет хорошо!

А н т и п а. Ну - я тебе слово дам, какое хочешь... Все зароки беру на себя, встань! Двадцать пять тысяч кладу в банк на её имя - ну, ладно!

С о ф ь я. Довольно, господа! Миша, налей чего-нибудь! Анна Марковна, я с вами в матерях, хоть и молода для такого бородатого сына. (Антипе.) Ты что трясёшься, точно тебя под суд отдали?

Ц е л о в а н ь е в а. Милая моя...

(Обняла дочь и плачет беззвучно.)

А н т и п а. Мне - сесть да помолчать хочется, как делают перед дальним путём...

С о ф ь я. Вот что: здесь душно! Павля, ведите всех в сад...

П а в л а (Антипе, матери, беря их за руки). Идёмте...

М и х а и л. А - выпить хотели?

С о ф ь я. Потом, оставь! Эх, ты... дитятко! (Обняла его за плечи, гладит голову.) Ну, что?

М и х а и л. Ничего, тётя Соня... Право же - мне всё равно!..

С о ф ь я. Идём в сад...

М и х а и л. Не пойду...

С о ф ь я. Почему?

М и х а и л. Не хочу...

С о ф ь я (заглядывая в глаза ему, тихо). Значит - не всё равно, а?

М и х а и л (усмехаясь). Неловко как-то - за отца. Такой он красивый мужик, такой - литой, цельный... Ему ли пряники есть?..

С о ф ь я (уходя, с улыбкой). Что делать? Человеку всегда хочется немножко счастья... немножко!..

М и х а и л (подошёл к столу, наливает вина, бормочет). Зачем же немножко? Немножко - скучно...

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

В саду у Зыковых. Слева - широкая терраса барского дома, против неё, под липой, за столом П а в л а вышивает что-то, М и х а и л с гитарой, Т а р а к а н о в - длиннобородый старик, одетый в парусину, очень странный, смешной. В глубине сада, у конца террасы Ц е л о в а н ь е в а варит варенье, около неё девочка-подросток - С т ё п к а.

Т а р а к а н о в. Это всё оттого, что образовалось смятение понятий и никто не знает точно - где его место...

П а в л а (задумчиво повторяет). Смятение понятий.

Т а р а к а н о в. Именно.

М и х а и л (перебирая струны). Вы бы, Матвей Ильич, рассказали чтонибудь из жизни и без философии...

Т а р а к а н о в. Без философии - ничего нет, ибо во всём скрыт свой смысл, и его надобно знать.

М и х а и л. Зачем?

Т а р а к а н о в. Как это - зачем?

М и х а и л. А если я не хочу ничего знать?