026
Шрифт:
— Куда?
— К трупу.
— Так он тут.
— Когда вы успели?
— Пару минут назад. Я направил парочку солдат к телестудии. Половина произвела зачистку сотрудников башни, другие же забрали останки беглеца, заодно и зевак отформатировали. А ты думал, чего так в округе тихо? Скажи спасибо мне.
— В другой раз. Где он?
— Да вот тут, — новичок указал пальцем на белую ткань в масляных пятнах, раскинутую на асфальте.
Двадцать Шестой подошел и стянул тряпку.
Корпус Мото напоминал пережеванную до нельзя жвачку: оторванные руки; мятое, искорёженное тело; половина простреленной головы, и осколки
— Примесей гемо нет.
— И?
— Значит Дивизофикация в нем не произошла.
— Ну, так оно и понятно было.
— Нет, не было. Как я понял из того, что происходит, только роботы под гемо начинают задумываться о том, что их окружает: о проблемах общества, о своем положении в нем и прочем. Чистомасляным, будем называть их так, глубоко плевать, кто там тебя избивает дубинкой и за что. Они просто выполняют свою работу машинально. К примеру, однажды я выгуливал пса в парке, и видел кучку клерков, мчащихся по дорожке плотной змейкой. Или на пешеходном переходе, да даже идя с работы. Мы просто выполняем свою задачу и не задумываемся о том «Зачем», важно, чтобы она была сделана.
— Намекаешь, что этому, — Двадцать Седьмой пнул труп ногой, — жмуру, поставили задачу устроить бунт?
— Не только. Уничтожение всего Отряда 42 на его плечах. Он заманил их всех в здание, прямо перед взрывом. По факту, в полном объеме, свою миссию он не выполнил.
— Какая жалость.
— Это еще не все. Я знал его.
— Что?! — выпалил Двадцать Седьмой.
— Раньше, мы были товарищами. Мото, так звали этого робота, точнее разумный мотоцикл. Он не состоял в отряде, а просто, по доброте душевной, давал собой пользоваться, видел во мне хозяина. Плюс, я забронировал его своим кодом, чтобы никто более не мог его седлать.
— Дай угадаю. Потом ты освободил его, когда твой наставник загадил тебе мозги чушью про «Не пользуй ближнего своего»?
— Так и было.
— Честное слово, напарник, почему ты такой ущербный?
Двадцать Шестой сделал вид, что не слышал оскорбительный вопрос, и продолжил:
— Есть несколько моментов, которые меня смущают. Первое — поведение Мото во всей этой ситуации. Сложилось впечатление, что беглец, боец и переговорщик — это разные машины, то есть, вел он себя по-разному. А перед тем, как пустить себе пулю в висок, он попросил у меня прощения.
— Им управляли?
— Возможно. Мерцание его глаз прямо на это указывало. Вот только, рядом никого не было, а про контроль на расстоянии я ничего не слышал, и…, — по телу пробежал ток, и в голове Двадцать Шестой услышал недовольное мычание Тэс. Он притих, и вспомнил случай в Штабе, когда Двадцать Седьмой вырубил Табдройда не прикасаясь к нему. Тэс предупредила, что произошел бесконтактный взлом. Даже если новичок и обладает такой функцией, то управлять Мото? Зачем? Не имеет смысла.
— Все в порядке? Чего умолк? — озадаченно поинтересовался Двадцать Седьмой.
— Обдумываю накопленное. Продолжим. Второе, что меня зацепило — перенос сознания.
— А что не так? Звучит вполне естественно.
— Как раз-таки нет. Разум одной машины не перемещают в корпус другой.
— Как же Шестнадцатый? Он ведь изначально был стареньким сапером, условной телегой на гусеницах, которую
— В том-то и дело. Даже у такой примитивной техники был сосуд, в который помещался Искусственный Интеллект, в данном случае — это коробка с камерами наблюдения. Насколько я знаю, эту коробку просто присоединили к разработанному человекоподобному корпусу, накрыли шлемом из углепластика и стекла, загрузили программу ускоренной военной подготовки, дали в руки автомат и выпустили на поле боя. То есть, как ты заметил из рассказа, его разум не перемещали.
— Хочешь сказать, что переносом сознания в Кика-Йорке никто и никогда не занимался?
— Именно. По крайней мере официально. Перед нами вопиющий случай, первый в своем роде и, скорее всего, подпольный.
— Замечательно. Помимо бунтарей, нам еще предстоит искать Загрузчиков?
— Придется, потому что здесь прямая связь.
— Есть намеки где?
— На ум приходит только одно место. Точнее, не факт, что там найдутся «пираты», но ответы — вполне могут быть.
Оставив новичка позади, Двадцать Шестой ушел вперед, но, как только он вышел за пределы оградительной ленты, Двадцать Седьмой нагнал его и остановил.
— Погоди, — попросил он.
— Что еще?
— Перед тем, как уйдем, хотелось бы представить тебе кое-кого.
— Это обязательно?
— Нет, если хочешь в дальнейшем не понимать, кто командует солдатами, пока ты бегаешь по крышам, — Двадцать Седьмой прислонил ладонь к маске.
— Ну, давай быстрее. Времени не очень много.
— Эй, оболтусы! Долго будете стоять, как чужие?
Из кучки роботов, заполонивших место преступления, вышли двое. Особыми отличиями, в плане внешности, от Отрядных — они не выделялись, тем не менее, мелкие детали проглядывались. Так, первый из них был довольно высок, что не типично для однотипных, как на подбор, сотрудников. Здоровяк, примерно на голову выше Двадцать Шестого, стоял бок о бок с машиной пониже. Комплекция их тел прямо соответствовала их росту: первый — крепкий, второй — задохлик. Глядя на «худощавого», Двадцать Шестой не мог понять, как он вообще оказался в рядах армии; воевать данный тип явно не будет, хотя, если только на расстоянии, как снайпер или обычная поддержка, так как в ближнем бою ему явно ничего не светит.
— Не суди их по обложке, командир. Я уже знаю, чего ты там думаешь, — хмыкнул напарник. — Но, эти ребята — лучшие из лучших. А если брать в учет то, что элиты в наших рядах, как таковой нет, то они — самый топ из всех имеющихся вариантов.
— Превосходят даже меня? — усмехнулся Двадцать Шестой, но Двадцать Седьмой многозначно промолчал, чем заставил начальника не судить по обложке. — Представишь, или мне продолжать оценивать их так?
— Смирно! — приказал напарник, и подошедшие встали струной, синхронно ударив себя в грудные пластины. — Доклад!
Первым заговорил «крепыш»:
— Порядковый номер — «028». Являюсь вторым по старшинству после Двадцать Седьмого. Мастер ближнего боя. Неплохо владею холодным оружием, если не лучше всех, но и огнестрельным не прочь воспользоваться. Тем не менее, больше предпочитаю работать этим, — он сжал перед собой громадный кулак, на костяшках которого появились мелкие шипы. — Разряд в двести двадцать вольт на каждом, то есть в сумме тысяча сто — и это только одна рука.
«Весьма неплох, — подумал Двадцать Шестой. — Чем удивит второй?»