100 shades of black and white
Шрифт:
— Ладно, — кивает Рей, соглашаясь, и заправляет за ухо выбившуюся прядь волос.
Она поднимается на ноги одним рывком, ловкая, стремительная, и отступает назад, пока не оказывается рядом со старинным бюро.
Рей с легкостью усаживается на столешницу, совсем не заботясь о своем белоснежном платье, о смятых бумагах и перепутанных папках, и манит Хакса к себе.
— Иди сюда, — улыбается она и закидывает ногу на ногу, позволяя видеть округлое золотистое бедро, усыпанное родинками, и белую резинку сетчатого чулка с подвязкой.
Хакса
Целует мысок, нежно, с благоговением, а затем переходит на ступню, нежность кожи которой он чувствует даже сквозь сетчатое плетение чулка.
У Рей прекрасное тело, худое, изящное, напоминающее о статуях, чья красота безвременна, но ее ступни Хакс готов боготворить. Целовать их. Облизывать изящные пальчики.
Хакс тянется выше и стягивает чулок с ее ноги зубами к лодыжке, оставляет поцелуи на золотистой коленке, на впадинке под нею, а затем освобождает ступню от туфельки вместе с чулком и аккуратно растирает ее. Наклоняется вперед, вбирает в рот пальчики на ноге и посасывает их.
Это нравится Рей и еще больше заводит его самого.
Рей улыбается и опускает руки на бедра, захватывая край платья, тянет его наверх, обнажая бедра. Подцепливает кружевные трусики, сдвигая их набок, и облизывает свои пальцы, а затем засовывает в себя, начиная ритмичное движение.
И все это — глядя, как он целует ее ногу.
Она вздыхает все чаще и громче, смеется и откидывается назад, распластываясь на поверхности бюро, в окружении многочисленных бумажек, которые разлетаются в стороны с каждым ее движением.
А затем, когда больше не может сдерживаться, Рей содрогается и выгибается в линию. Она шепчет что-то на своем родном языке, понять который Хакс не может до сих пор, а затем зовет его.
— Возьми меня, — не просит, просто предлагает она и раздвигает ноги. Одна обнажена, а на другой до сих пор чулок и туфелька, и это выглядит странно-необычно, но совсем в ее стиле.
Хакс помнит, что где-то в нижнем ящике стола до сих пор лежат припрятанные резинки, и практически несется за ними, врезаясь по пути в свое кресло.
Рей горячая внутри. Влажная и возбужденная.
Она низко стонет в такт вздохам Хакса, когда он входит в нее. Прижимается к нему и сцепляет ноги в замок за его спиной.
— Поцелуй меня, — приказывает она. — Оближи мои соски. Сожми мое горло.
И Хакс подчиняется ей, потому что не может представить себе другого. Это же Рей. Она всегда будет командовать им. Не важно, когда им случится увидеться в следующий раз. Даже если никогда.
Время никогда не может устоять на месте, когда Рей рядом. Несется куда-то в такт его сердцу, рвано, надрывно. И слишком быстро.
— Мне пора, — с сожалением шепчет Рей, поднимая голову с его плеча, и целует в ключицу, словно просит прощения.
Она соскальзывает со стола,
Это нетрудно — ведь в голове до сих пор обжигающая тишина, гармония. И слишком сложно, потому что все это Рей унесет с собой.
— Нужна помощь? — спрашивает Хакс, а сам незаметно скатывает с члена презерватив и выбрасывает в корзинку для бумаг, застегивает ширинку брюк и разглаживает смятую рубашку.
— Мне? — Рей и сама неплохо справляется с волосами. Переплетает их заново, и через пару минут от босоногой дикарки не остается и следа. — О нет, я справлюсь сама.
— Позволь мне, — Хакс все же опускается на колени, чтобы самому надеть ей туфли. Дотронуться до золотистой лодыжки. Почувствовать тепло ее кожи.
Там он и остается, когда Рей отстраняется. Она надевает пальто и берет в руки сумку со своими игрушками.
— Что-нибудь на прощание? — она улыбается, но улыбка у нее совсем невеселая. Вымученная и неестественная.
— Передавай ему привет, — это все, что Хакс может выдавить из себя.
Он может встать и распрямить плечи. Создать впечатление того, что ему все равно. Что он не проиграл однажды. И что все еще где-то посередине между прошлым и настоящим.
Но это бессмысленно.
Рей открывает двери и уходит, унося с собой запах цветов, дождя и ее разгоряченной кожи на его губах.
А затем возвращается звенящая пустота, как Хакс и просил. И кажется, что сердце начинает стучать все медленнее, грозит затихнуть насовсем.
Ждать еще очень долго.
====== Bin-jip (Кайло Рен/Рэй) ======
Комментарий к Bin-jip (Кайло Рен/Рэй) Кусок АУ, где Кайло нашел Рэй до всего случившегося и теперь сталкерит и сталкерит)
Он ступает осторожно, легко, и только самый чуткий слух сможет уловить скрип песка. В этой пустыне слишком много ветра, и она сама вся гудит, перекатывается бархатистыми золотыми боками, чуть шелестя.
Спешно, словно они в сговоре, заметая его следы. Как всегда.
Кайло в последний раз оглядывается, его взгляд скользит по раскинувшимся просторам позади хибары Рэй, он знает, ее не будет еще долго. До самого заката, а значит, время у него есть. И заходит внутрь.
Рэй не самая лучшая хозяйка, и уж точно не самая гостеприимная, хотя ей может прийти в голову, что кто-то бывает у нее дома, пока она где-то там, ползает по раскуроченным внутренностям кораблей в поисках очередной рухляди.
На столике, который служит ей не столько для еды, сколько для чистки ржавых деталей, песок. Он же устилает пол тонкой пеленой, и Кайло хмурится — перед уходом нужно будет убрать все следы.
Рядом с пустой миской цветок. Искусственная оболочка, тонкие лепестки и изогнутый стебель — хорошая работа, наверняка из какого-то украшения. Но для Рэй — Кайло касается пальцами этого цветка, и этого достаточно, чтобы прочесть ее воспоминания — он был куда важнее.