100 shades of black and white
Шрифт:
— Чем бы это ни было, оно закончено, мистер Соло. Мне пора.
— Нет!
— Да, — Рэй встала. — Определенно, да, — отрезала она.
— Как мне увидеть тебя снова? — Бен и представить себе не мог, что сейчас она отвернется и уйдет. И марево красного в его глазах померкнет, сменившись обычным серым. — Скажи, как.
— Это невозможно.
— Скажи как?! — он, наверное, перешел все границы, хотя было уже откровенно плевать. Бен вцепился в ее руку, поверх того самого отпечатка, оставляя новый. Свой.
— Отпусти меня, — Рэй
— Просто скажи, и все.
— Хорошо, — теперь она больше не сопротивлялась. Не хваталась за его пальцы, стараясь отцепить их. Рэй улыбалась и улыбалась она нехорошо.
— Стань на колени. И поцелуй мою туфлю. Сейчас же.
Ее приказ был бы уничижительным. Возможно. Но не для Бена. Неужели она не понимала, насколько он был готов ее боготворить?
Он отпустил ее руку немедленно, с разочарованием, ощущая пустоту на кончиках пальцев, где только что было тепло ее кожи. И опустился перед Рэй на колени, становясь ими в песок.
Ее нога в красной туфельке, острый запыленный лаковый носок... Он был готов целовать ее следы. Потому что она казалась ему такой... невозможной, ненастоящей, хрупкой и бесконечно важной.
Его губы прикоснулись к ее туфле и задержались там. На зубах скрипели песчинки. Сердце билось как одержимое.
— Хватит, — Рэй попыталась убрать ногу, отступить назад, но у нее ничего не вышло.
Бен держал ее за лодыжку с такой силой, что ему самому казалось, что тонкая косточка вот-вот хрустнет под его ладонью. Но он не мог дать Рэй сбежать. Ни за что не мог.
Пальцы дернулись и вцепились еще сильнее, завтра там точно будут синяки. И Бен поднял голову.
Рэй замерла над ним в неловкой позе, чуть откинувшись назад, и алый цвет ее платья казался живым пламенем, скользящим по телу. Она не кривилась от боли.
Она не злилась.
Более того, в ее глазах Бен увидел то, чего не мог ожидать. В глубине расширенных зрачков танцевало удовольствие.
Ей нравилось все это. Боль. Его рука, зажавшая лодыжку до белизны кожи рядом.
— Ну что ж, Бен Соло, — она протянула руку и потрепала его по волосам. Она в самом деле сделала это, как будто они были уже сотню лет знакомы, и он был ей даже больше чем другом. Кем-то очень близким. — Я знаю, что ты так просто от меня не отцепишься. Пойдем.
Он был готов следовать за нею на край света. Хоть сейчас. Рэй была живым огнем, разогнавшим серость в его жизни.
И скорее всего она сожжет и его дотла.
— Куда мы едем? — спросил ее Бен. Он не узнавал улиц за окнами автомобиля. Эта часть города, серая, бедная, безликая, была ему незнакома.
— Тебе есть разница? — усмехнулась Рэй. Сейчас, за рулем своей машины, она снова изменилась, к ней вернулась былая враждебность, и лихость, с которой она управляла своей феррари, только подчеркивала это.
Хотя Бену было плевать. Он смотрел не на пролетающие мимо дома, а на женскую ногу,
Рэй возбуждала его. И он спешно пошевелился, сцепив ладони в замок и закрывая им пах.
Еще рано. Слишком рано, хотя он с удовольствием подождал бы, пока она остановилась, и взял бы ее прямо тут, в машине.
Приподнял бы подол платья, горевшего в руках, раздвинул бы ее ноги и проник внутрь пальцами. Усадил бы на себя...
— Эй! — Рэй дотронулась до его волос. Снова она делала это, будто ей было совсем не неловко. — Идем, Бен Соло.
Она выбралась из машины и взяла из багажника какую-то сумку, все это пока он как идиот таращился на неоновые буквы, горевшие на фронтоне серого отеля.
Парадайз лост — сочился с грязного бетона алый свет. Пошло. И совершенно очевидно.
— Ты предпочитаешь остаться тут? — поддела его Рэй, направляясь первой, и закинула на плечо свою здоровенную сумку, больше всего напоминавшую военный баул, в котором носят оружие.
Он потащился за ней как заколдованный. Таким он и был, и если бы Бен мог, ступал бы за нею след в след.
Номер был здоровенным. Удивительно для отеля в этой части города. И достаточно приличным.
— Иди сюда, — поманила его к себе Рэй. — Садись, — приказала она, и он покорно присел в кресло. — Сначала мне нужно знать, что ты хочешь этого. Ты отдаешь себе отчет в том, на что согласился.
Бен кивнул.
— Какие-нибудь заболевания? Психические? Ты ведь не боишься боли, так же?
— А ты? — не остался в долгу Бен, и тут же заткнулся, потому что лицо Рэй закаменело. Кажется, он переступил черту.
— На колени! — прошипела она. — Становись на колени!
Неловко Бен сполз на ковер и поднял на нее глаза, хотя ненадолго, Рэй наградила его пощечиной — для ее маленьких изящных рук — это был довольно увесистый шлепок.
— Не смотри на меня, я не давала тебе разрешения. Опусти глаза! — ее голос был в его голове, снаружи, он был везде, и Бен понял, что он задыхается.
От возбуждения. От ожидания. Эта игра, молчаливая и жестокая, была ему по душе.
— Ты должен слушаться меня, — еще один удар, уже мягче, и Бен еле удержался, чтобы не потянуться следом за ее ладонью. Но он должен был оставаться на месте. Чего бы это ни стоило. Член ныл, упираясь в тесную ширинку джинсов, а в голове не осталось ни одной мысли.
— Наклонись, — послышался голос Рэй совсем рядом с его ухом. Она наклонилась, и ее волосы щекотали его щеку. Незабываемое ощущение. — Сними с себя рубашку. Давай.
Воздух холодил обнаженную спину, а затем послышался резкий свист, и на нее приземлился хлыст.
О, это было больно.
Бен коротко взвыл и вцепился в первое, что попалось под руку — лодыжки Рэй. Она стояла над ним, нанося удар за ударом — больно, хлестко, а он цеплялся за ее ноги, будто она его спасительный круг.