100 свиданий с ведьмаком
Шрифт:
— Ну вот теперь и слушай, — выдохнул Хмурый. — Если ты Вещая Дева, Источник тебя примет и подчинится. Работа Хранительницы — определять, кому Воду давать можно, а кого она убьет, как давать, сколько и какую.
Еся замер. Сейчас все подтвердится. Значит, и остальное правда?
— Я… боюсь, — сказала Белка, не отрываясь глядя на струи, вопреки законам гравитации текущие вверх. — Я могу к ней прикоснуться?
— Мы не знаем, — хором ответили гномы. — Мы — не можем.
В подтверждение этого Крысень протянул к Источнику ладонь. Вода заиграла на камне, не даваясь ему в руки, уклоняясь, словно живая. Осмелевшая Белка
— Холодная, — пробормотала Белка, растирая ладонь и со страхом ее изучая. — Как лед.
— Мертвая, — кивнул Крысень. — Живая — горячая, а вместе они прохладную дают. Не бойся, тебе она вред не причинит. А другим в руки не дастся.
— Значит, я…
— Прими Судьбу, — смущенно крякнув, сказал Грызень. — Дар Вещей Девы не подарок, но и не проклятье.
— Я читал, Мертвой и Живой Водами покойников оживлять можно, — боязливо подал голос Изза.
— Это если ты хочешь армию зомби сотворить, — хмыкнул Хмурый. — На обычных людей Вода волшебная действует непредсказуемо, зато не-людей лечит… А вот ведьмаки… — дворф многозначительно поглядел на Елисея, — в прежние времена в Навь могли заходить и души оттуда выводить, случайно между мирами застрявшие. Для этого в этом мире испивали они воды Мертвой…
— … а кто-то, в тайну посвященный, отпаивал их потом в Яви водой Живой. Да, есть такие… сказки, — передернув плечами, подтвердил Еся.
— И что мне делать дальше? — жалобно спросила Белка. — Лечить кого?
— А первый клиент уже имеется, — Лютый ткнул пальцем в радостно «улыбающегося» Пусю.
— Пуся оживет? — удивилась Белка.
— Из костей воскресить даже Живая Вода не сможет, — покачал головой Лютый. — Кицуне обретет покой. Его держали в Яви беспокойство и незавершенные дела. Он уйдет и родится вновь, продолжит свой путь, может, человеком, а может, и другим магическим существом.
— Не хочу, чтобы Пуся уходил, — вздохнув, сказала Белка. — Но я понимаю.
«И я не хочу, — подумал Еся, бросив взгляд на лиса. Тот ответил ему внимательным, сосредоточенным взором темных глаз. — Отличный был телохранитель. Может, это было его незавершенным делом — спасти кого-то? Но кто останется с Белкой?»
— Что я должна сделать? — спросила Беляна.
— Дай ему попить Мертвой Воды, — объяснил Хмурый.
— А Живой?
— Живой не нужно.
— И он… уйдет?
— Уйдет. А кости мы перенесем в лес, поглубже в чащу, подальше от Воды. Источник хоть малость, но питает траву и деревья, а она оживляет души. Когда ты сюда перебралась, Источник обрел Хранительницу и свойства свои усилил. Вот твой Пуся и обрел вторую жизнь, в форме призрака. Однако теперь ему пора домой.
— Пуся, иди сюда, — тихо позвала Беляна.
Собравшиеся в пещере молча наблюдали, как лисенок жадно лакает ледяную воду из ладоней Хранительницы. Видно было, что пить лису было трудно — он высовывал обожженный холодом язык, но снова наклонялся над руками Белки и с усилием глотал.
— Он так много пьет, — обеспокоенно проговорила она, продолжая держать ладони ковшиком. — Это не вредно?
— Он пьет столько, сколько ты ему предложила. Только Хранительница знает, сколько воды кому дать, — философски заметил Крысень.
Белка вздрогнула, но рук не разомкнула. Елисей глядел на нее…
Белке страшно. Есе тоже страшно. Он за свою недолгую жизнь о Мертвой и Живой воде таких баек наслушался, что теперь мурашки по коже бегут. Но не это страшит больше всего, а то, что Источник — желанная добыча для тех, кто готов переступить через парочку жизней, а то и побольше.
Кажется, что он в сказку попал, только не детскую, а какую-то… для взрослых мальчиков и девочек. Вот и Изя трепещет как лист на ветру. Он-то вообще по случайности во всю эту историю влез, а теперь и сам под ударом, но не так, как Белль. Над ней нависла смертельная опасность.
Елисей никак не мог перестать глядеть на Беляну: отводил взгляд, а потом обнаруживал, что снова смотрит. И из двух путей остался лишь один, на который Еся, в общем-то вступил уже давно, — вперед.
Пуся просто исчез, растворился, на прощанье оглянувшись на Хранительницу. Беляна всплакнула украдкой, вытирая слезинки с ресниц. Еся мысленно пожелал кицуне удачного перерождения. Нужно что-то придумать. С учетом того, что Елисей выяснил в Багровом Квартале у вампиров, Хранительница не должна оставаться одна. Кицуне целую неделю таскался за ведьмаком по трущобам Сильверграда, но Еся знал, что он возвращается в сад с камнем, и это успокаивало. А теперь? Дворфы — отличные парни, но Марья — тварь, способная на любую пакость.
— И все-таки почему переулок называется Лисьим? — спросил Изза, когда все вылезли наружу и гномы прикрыли ход люком.
— Кицуне чтят Источник, — неуверенно предположил Клят. — Может, и раньше к Хранителям являлись.
— Зайди к Лютому в лавку, как тут откланяешься, — шепнул дворф на ухо Есе.
— Угу, сам хотел поговорить, — буркнул ведьмак.
А когда Елисей и Изя пришли в книжный магазин (братья всемером продолжили там «заседание» уже без Белки, измученной переживаниями), без обиняков сказал:
— Если для тебя это так, приключение на бедовую голову… знаем мы вас, ведьмаков… или своя выгода имеется, то лучше не встревай. Ничего тебе тут не перепадет.
— Для него это не «так», — хмыкнув, лукаво проговорил Хмурый.
Клят нахмурился, запыхтел:
— Видел, что Моранов творил? Ярила скрытная была, вела жизнь тихую, ничем своего происхождение не выдавала, а он все равно решил ее убить. Чтобы убедиться, что Источник на ее земле. Четыре года назад в Сильверграде двенадцать лекарей и травников сгинуло, все женщины, в архиве записи о них пропали, а по ним вели они свой род от Василисы или Елены. Теперь Мор наверняка узнает, где Источник. Потянутся в лавку за Водой страдальцы, тут уж только дурак не догадается. Нам бы подготовиться, принять меры, но Беляна сейчас вся на виду. Из-за него, — дворф махнул бородой в сторону Еси. — Свидания эти… будь они неладны. Ни к чему это Хранительнице. Зачем нам этот… жених? И этого еще с собой таскает, — на этот раз недоверчивый взгляд достался лепрекону. — Лишние два уха и один рот.