12 историй о любви

Дюма-отец Александр

Меркуцио

Ты влюблен — Ну так займи ты крылья у Амура И воспари высоко над землей.

Ромео

Его стрелой я ранен слишком тяжко, Чтобы парить на этих легких крыльях. Оцепенев от горя, не могу Подняться я над цепенящим горем, И падаю под бременем его.

Меркуцио

Упавши с этим бременем, ты сам Обременишь любовь: она нежна, Не вынесет подобного давленья.

Ромео

Любовь

нежна? Нет, чересчур сурова, Груба, буйна и колется, как терн.

Меркуцио

Когда любовь с тобою так сурова, То сам ты будь с любовию суров; Коли ее, когда она колюча, И с ног собьешь, и победишь любовь. Давайте-ка футляр мне на лицо, (Надевает маску.) На маску – маску. Вот так образина! Пусть надо мной смеются, – мне-то что? Пусть за меня краснеет этой хари Нависший лоб.

Бенволио

Ну, что же? Постучимся, Да и войдем.

Ромео

Подайте факел мне. Пусть шалуны с веселым, легким сердцем Ногой тростник бездушный шевелят, А я, держась пословицы старинной, Светить вам буду и смотреть: забава Веселая, а я – совсем пропал.

Меркуцио

Когда попал ты в тину, то тебя Мы вытащим из этого болота, Из этой, с позволения сказать, Любви, где ты увяз по горло. Ну же, Мы ходим днем с огнем.

Ромео

Ты вздор городишь.

Меркуцио

Я говорю, что понапрасну жжем Мы факелы свои, как лампы днем, Не двигаясь вперед; пойми, Ромео, Намерение доброе у нас, А в этом смысла более в пять раз, Чем в наших всех способностях душевных.

Ромео

С намерением добрым мы идем На маскарад, – но нет в том вовсе смысла.

Меркуцио

А почему? позволено спросить?

Ромео

В ночь прошлую мне снился сон.

Меркуцио

Мне – тоже.

Ромео

Что ж видел ты во сне?

Меркуцио

Что очень часто Сновидцы лгут.

Ромео

Но истины им снятся.

Меркуцио

О, вижу я, что у тебя была Царица Мэб, волшебниц повитуха. Она совсем малютка: вся она Не более агатового камня У старшины на пальце; разъезжает На атомах, запряженных гуськом, В своем возке воздушном, по носам Людей, что спят. В его колесах спицы Устроены из пауковых ног, Из крылышек кузнечиков – покрышка, Из паутинок тоненьких – постромки, Из лунного сиянья – хомуты, Хлыст – из сверчковой косточки для ручки И пленочки тончайшей для бича. Ее возница – крошечный комар В кафтане сером; он гораздо меньше Тех червячков, что ползают порой По

пальчику ленивому девицы. Ее возок – пустой лесной орех; Устроен он искусницею-белкой Иль червяком, которые для фей Работали издревле колесницы. В таком-то вот параде, по ночам, Царица Мэб в мозгу влюбленных мчится, — Любовные тогда им снятся сны; Иль скачет по коленям царедворцев — И грезятся им низкие поклоны; Иль у судьи по пальцам – и ему Приснятся взятки; иль по губкам дам — И грезятся тогда им поцелуи; (Но эти губки часто злая Мэб Прыщами покрывает за пристрастье Их к лакомствам); иль по носу вельможи Проедет – и во сне он чует запах Благоволенья нового к нему; А иногда заденет нос попа, Щетинкой от хвоста свиньи – и тотчас Другой приход пригрезится ему; Порой она проедется по шее У спящего солдата – и во сне Он видит битвы, приступы, засады, Испанские клинки, пиры и кубки В пять футов глубиной; затем опять Почудится ему гром барабанов, — Он вздрогнет и с проклятием проснется В испуге, и, молитву прочитав, Опять заснет. Она же, эта Мэб, В ночную пору гривы заплетает У лошадей и в грязные комки Их волосы сбивает; если ж их Распутать, то беда грозит большая. Она же, ведьма, давит тех девиц, Что навзничь спят, заране приучая Их к тяжести, и делает из них Хороших жен.

Ромео

Да замолчишь ли ты, Меркуцио? Ведь говоришь ты вздор.

Меркуцио

Да, верно: я о грезах говорю, Исчадиях незанятого мозга, Из ничего зачавшихся в пустой Фантазии. Она эфира тоньше; Изменчивей, чем ветер, что сперва Холодную грудь севера ласкает, И вдруг затем, разгневанный, летит Оттуда прочь, поворотив лицо К странам росой увлаженного юга.

Бенволио

И ветер тот сбивает с толку нас. Чего мы ждем? Там, верно, кончен ужин. И слишком поздно мы придем.

Ромео

А я Боюсь, что слишком рано; душу мне Какое-то предчувствие тревожит: Мне кажется, что надо мной висит В созвездиях какая-то угроза, Что этот пир лишь горькое начало Моей судьбы, и кончится она Безвременной, насильственною смертью. Но пусть моей ладьею правит Тот, Кто держит руль ее в Своей деснице. Вперед, синьоры.

Бенволио

Бейте в барабан.

Сцена V

Зала в доме Капулетти.

На сцене музыканты. Входят слуги.

1-й слуга

Где Потпан? Почему он не помогает убирать? Ведь его дело переменять тарелки и вытирать столы!

2-й слуга

Когда вся чистая работа лежит на руках только одного или двух человек и эти руки не умыты, выходит только грязь одна.

1-й слуга

Прочь эти складные стулья, отодвиньте этот буфет, да присматривайте за посудой. – Пожалуйста, прибереги мне кусочек марципана, да будь другом: вели привратнику пропустить сюда Сусанну и Ленору. – Антон! Потпан!

3-й и 4-й слуги

Здесь! Сейчас!

1-й слуга

Вас ищут, зовут, ждут, требуют в зале!

3-й слуга

Мы не можем быть и тут и там в одно время. Живо, ребята, пошевеливайтесь. Кто дольше проживет, тот все заберет.