12 невест миллионера
Шрифт:
Афанасий представил себе Важное Лицо в разноцветных отсветах вывески, периодически пикантно разбивающейся на две части, где начало слова игриво горело голубым, а конец – розовым. Срединная буква «П» присутствовала там сразу в обоих вариантах.
– Вы Его впечатлили, – словно подслушав мысли Афони, сказал незваный гость. – Он хочет, чтобы вы работали с нами.
– Кем?! – испугался Афанасий.
Воображение живенько набросало ему собственный автопортрет в бронежилете.
Потом воображение секундочку повозило
Журавлев нервно сглотнул.
– Ну, кем!
Иван Иванович пожал плечами и тактично отмолчался, хоть и знал несколько достаточно неприличных слов, которыми мог бы исчерпывающе определить текущее состояние жизни и творчества Афанасия Гонсалеса Журавлева.
– Неужели Он хочет, чтобы я Его рекламировал?! – Афоня все еще сомневался.
– Да, – просто ответил гость. – Сейчас я вам все объясню.
Утро нового дня великий рекламщик встретил в нервно-приподнятом настроении.
Светящееся табло на входе в офисную башню любезно проинформировало Афанасия, что он опаздывает всего на семь минут, и это был его личный рекорд скорости. Подчиненные явились вовремя и ждали шефа в его кабинете, пребывая в напряженной тишине и утопая с головами в могучих клубах сигаретного дыма.
– Афоня! Что это было?!
Оскар Пуммер первым среагировал на распахнувшуюся дверь и, не глядя на ворвавшегося в помещение шефа, со зловещим выражением лица прочитал с экрана мобильника полуночную эсэмэску:
– Общий сбор ровно в девять ноль-ноль, и вспомни все, что ты знаешь про…
– Про… про… Прошу не называть имен! – задыхаясь от бега, перебил его Афанасий. – Нас нанимают в частном порядке, официально мы работаем на господина помощника.
– Господина помощника – кого? – уточнила Даша.
– Кого, кого… Всем известного героя с фамилией, которая не произносится!
– На Бога, что ли?! – изумился обалдевший от недосыпа и внезапно распахнувшейся перспективы Викентий.
Он работал всю ночь, уснул под утро и еще не ознакомился с мобилизующей и направляющей СМС.
– Почему – на Бога? – Афоня тоже слегка обалдел.
– Потому что это у него есть имя, которое не произносят, – объяснил Викентий. – Оно так и называется: Непроизносимое Имя Господа!
– Нет!
Афанасий шепотком на ушко озвучил Викентию небожественное имя, добежал до своего места во главе стола, плюхнулся на стул и вытер вспотевший лоб платочком:
– Ф-у-у-у…
– Поосторожнее в выражениях! – сухо сказал Викентий. – «Фу» про такого господина говорить опасно для жизни!
– Вот как раз с этим все в полном порядке, – поспешил заверить его Афанасий. – Господин помощник нашего общего господина, имя которого мы, на всякий случай, лишний раз не будем озвучивать, заверил меня, что безопасность нам гарантирована. Обеспечивать безопасность – это они очень
– А что они умеют плохо? – спросила дотошная Даша.
– То, что хорошо умеем мы!
Афанасий гордо оглядел своих бойцов.
– Навыки коррекции маникюра – не в счет! – тут же съязвил вредный Пумба.
Секретарша насупилась.
– Ребята! – проникновенно сказал Журавлев. – Не собачьтесь, пожалуйста! Нам предложили участвовать в уникальном проекте!
– Это выборы, что ли, уникальный проект? – фыркнул вредный и аполитичный Пумба. – Да плевал я на них с высокой горки!
– Ну, это как посмотреть! – возразил Афоня.
А воображение все же успело нарисовать ему лирический пейзажик: «Плевок на выборы с высокой горки».
– Собственно, к организации выборов мы прямого отношения не имеем, – сказал Афанасий и тряхнул головой, чтобы выбросить из нее воображаемые урны для голосования, сгрудившиеся на цветочной полянке, как пчелиные ульи. – Наша задача – придумывать необыкновенные и удивительные проекты, мероприятия и ситуации, в которых будут проявляться лучшие качества того… чье имя мы сейчас не называем.
– А у него все качества – самые лучшие! – запальчиво сказала секретарша Эмма. – Да, я так думаю! Что это вы на меня так смотрите? Да, он мне нравится!
– Как мы смотрим? – слегка пристыженно пробормотал Журавлев.
– Вы просто не понимаете! – вскричала тем временем простодушная секретарша. – Он такой… Такой… Та-а-акой!
Она сложила наманикюренные ручки перед пышной грудью и закатила глаза к потолку.
– Какой? – ревниво спросил Пумба.
– Великий! – выдохнула Эмма.
– Да он маленький! Он коротышка, ниже Ван Дамма! Он мне по плечо!
– Наполеон тоже был маленький, но при этом Великий!
– Так то Наполеон, а это…
– А это не Наполеон! – рявкнул Афоня, конспиративно перекрывая голоса спорящих. – Ну и что? Мы открыты для сотрудничества! Мы и Наполеона готовы пиарить, и Ван Дамма, и вообще всех коротышек!
– С Незнайкой во главе, – зачем-то добавила Даша.
– Господа и дамы! – брюзгливо дергая носом, воззвал к присутствующим Викентий. – Теперь, когда вы все засветили своих тайных кумиров, не можем ли мы поговорить о деле? Скажи-ка, Афоня, а почему большая честь пиарить великого коротышку выпала именно нам?
– Потому, что мы – креативные, независимые и местные, то есть хорошо знаем наш прекрасный южный регион со всеми его уникальными особенностями, – без запинки отбарабанил Афанасий. – К примеру, в Заполярье нашего клиента совсем другие люди пиарят. Те, которые на «ты» с белыми медведями, китами и дохлыми мамонтами, теоретически поддающимися клонированию.
– Клонированные дохлые мамонты – это круто, – сказал впечатлительный Пумба.
Неугомонное воображение Санчо нарисовало стадо лохматых зомби с хоботами.