12 тайн
Шрифт:
Похоже, я тогда не до конца понимал, насколько их освобождение возмутило и расстроило маму. Если уж меня охватили злость и подростковая жажда мести, то каково было ей выносить мысль о том, что убийцы ее сына на свободе? Почему же спустя всего неделю она связалась с Лангдон? Можно представить тот безнадежный ужас, который она испытала в ожидании ответа… так что же заставило ее написать это загадочное письмо?
Выйдя из лифта, я направляюсь прямиком в кабинет Мадлен.
Глава 22
Пока Алиса
– Привет, – сказала она. – Как дела?
В ответ прозвучал рассказ об упущенных возможностях, о покупателях, которые не видят своей выгоды, когда она прямо у них под носом, и о перепалке с крупнейшим клиентом – все как обычно. Холли слышала такое не раз.
– Не падай духом, – сказала она, пытаясь противостоять хроническому пессимизму Джейка. – Никогда не знаешь, что ждет тебя впереди.
Откинувшись на траву и отодвинув телефон от уха, Холли думала о том, сколько раз ей приходилось выслушивать истории о его унижениях, о том, каких высот они могли бы достичь с его стартапом, если б только его отец оказал им поддержку.
– Я знаю, Джейк, знаю. Это было так несправедливо, – привычно согласилась она.
Может, все и было бы иначе, если б Фрэнсис дольше помогал им, но он одолжил Джейку деньги на два года и на следующий же день после истечения срока ссуды потребовал их назад. Получив в ускоренном порядке контроль над бизнесом, три месяца спустя он мейлом сообщил Джейку, что продал его. Теперь Джейк был региональным менеджером в созданной им же самим компании.
Джейк то и дело жаловался Холли, что напрасно взял деньги у отца. Даже сейчас, через пять лет, Джейк постоянно жалел об этом решении. Страдая от отцовского гнета и насмешек, он отчаянно стремился доказать, что великий Фрэнсис Ричардсон – бывший военный, заработавший миллионы в Сити, – неправ. Снова прижав телефон к уху, Холли услышала, как Джейк стукнул рукой по рулю.
– Осторожно, не залезай слишком высоко, – крикнула она Максу Райту, который карабкался по ступенькам.
– Мы в саду, – вернулась она к разговору с мужем.
У того отменились назанченные на вторую половину дня встречи с клиентами, и он сидел в машине на парковке мотеля.
– Возвращайся домой, – сказала Холли, прекрасно зная, что гордость ни за что не позволит Джейку вернуться раньше времени: это значило бы, что он не справился с привлечением клиентов. Она увидит его только завтра поздним вечером.
Тут к ней подбежала Алиса.
– Папа! – кричала она.
– Хочешь поздороваться с папой? – спросила Холли, протягивая дочери мобильник.
– Привет, папа, – проговорила Алиса и принялась рассказывать последние новости.
Они ходили на качели, какой-то мальчишка дернул ее за волосы, Макс сказал ему, что он плохой, Макс с ними пообедал, а чай пить не будет.
– Папа, я тебя люблю, – закончила она и убежала обратно в сад.
– Люблю тебя, Джейк, – сказала Холли заученным тоном.
Она снова пообещала не открывать
Ей невольно вспомнился день свадьбы, которую тоже проводили родители Джейка. Ее собственная мать была потрясена этой безудержной демонстрацией богатства. Прежде чем повести Холли к алтарю, мать взяла с нее обещание, что для Холли материальные блага никогда не будут так же важны, как для Ричардсонов. Холли тогда высмеяла ее опасения, но спустя четыре дня в Монте-Карло, любуясь из кровати восходом солнца, внезапно поняла, что мать имела в виду. Посмотрев на спящего мужа, за которого она вышла в двадцать три года, увлекшись всякой блестящей мишурой, Холли вдруг осознала, что никогда по-настоящему не любила его.
Теперь, удивляясь тому, как быстро пролетели семь лет, она гадала, женился бы ее муж на ней снова, если бы мог вернуться в прошлое.
Что бы сделала она, появись у нее такая возможность, Холли знала точно.
Глава 23
Коррин Парсонз покрутила головой и потерла поясницу. Двойные смены ее всегда утомляли, и с каждым разом все больше. Утром пришлось сажать мисс Канлифф на стоявший возле ее кровати переносной туалет, чтобы она могла облегчиться, а для этого всегда требовались двое. Восьмидесятивосьмилетняя женщина каким-то образом умудрялась быть в три раза тяжелее Коррин. Свой небольшой вклад в это несомненно вносили ежедневно доставляемые из ближайшей пекарни свежие кремовые пирожные. Коррин понятия не имела, почему мисс Канлифф могла себе это позволить. Коррин она никогда не предложила ни пенни.
В интернате «Солнечное море», расположенном на задворках Дила, Коррин получала минимальную зарплату, даже если работала по четырнадцать часов целые ночи напролет. Вчерашняя двойная смена, по крайней мере, даст ей небольшую прибавку в конце недели.
Выходя из интерната, она взглянула на часы. Пол-одиннадцатого. Впереди – целый день. Она задержалась на полчаса, чтобы помочь Эдди разгрузить продукты, потому что у него всегда можно было чего-нибудь перехватить, если дома кончались запасы. Зная, что Молли не станет оплачивать ей эти лишние тридцать минут, она сунула пару упаковок сосисок и классный бифштекс в глубину холодильника. Заберет их завтра утром, когда Молли не будет на работе.
Быстро перейдя набережную, Коррин направилась в кафе «Приморское». В животе у нее заурчало, и она вспомнила, что последний раз ела вчера вечером: перекусила холодной картофельной запеканкой, оставшейся от ужина обитателей интерната. После полноценного английского завтрака и двух чашек чаю она снова почувствовала себя человеком, а выйдя на улицу, увидела, что облака рассеиваются. Улицы начали заполняться туристами, и, надеясь, что скоро выглянет солнце, Коррин зашагала по тропе вдоль берега в Уолмер; дотуда было всего две мили.