13 диалогов о психологии

Е.Е. Соколова

А.: Естественно, путь создания новой психологии, по Выготскому, должен был быть иным, нежели путь, предлагавшийся в то же самое время Корниловым: не синтез субъективной и объективной психологии, а путь создания новой “философии психологии”, абстракций “среднего уровня”, связывающих собственно философские построения с конкретными, частными результатами или фактами данной конкретной науки. Вспомни, кстати, идеи Бэкона об этом же, о так называемых средних аксиомах, посредниках между философскими категориями и эмпирическими описаниями.

Наконец, еще один источник будущей конкретной психологии самого Выготского — это работы философского и семиотического характера, которые выходят в то время по проблеме знака и его роли в жизни человека. Это работы, например, философа Эрнста Кассирера, который

рассматривает человека именно с этих позиций. Вот из этих источников выросла оригинальная концепция Выготского, в которой не только были обобщены имеющиеся знания о сознании и психике человека, но которая вобрала в себя его собственные конкретно-психологические исследования, выросшие, в частности, из работы Выготского в качестве де­фектолога, то есть психолога, занимавшегося изучением и коррекцией психического развития слепых, глухих и умственно отсталых детей. С: Как же он все это успевал?

А.: Да, этот гений работал, как выразился Стефан Тул-мин, “лихорадочно” во всех смыслах слова: он спешил, торопился завершить задуманное дело, потому что знал о своей близкой смерти (См. [10, с. 47]). Поэтому многие его работы выглядят, может быть, не очень причесанными, но всегда содержательными.

Выготский как методолог психологической науки 425

Итак, ты теперь знаешь, что Выготский нетрадиционно подошел к созданию новой теории в психологии — как методолог. Для него было ясно, что нельзя объяснять явления сознания из самого сознания, как это было в современной ему субъективной психологии (кстати, и объективная психология сохраняла принципиально то же понимание сознания). Нужно было искать другой объяснительный принцип этого сознания в какой-то принципиально иной реальности, вне сознания. Вот как характеризует эту основную идею Выготского Александр Романович Лурия.

А.Р. Лурия: Чтобы понять внутренние психические процессы, надо выйти за пределы организма и искать объяснение в общественных отношениях этого организма со средой. Он любил повторять: тот, кто надеется найти источник высших психических процессов внутри индивидуума, впадает втуже ошибку, что и обезьяна, пытающаяся обнаружить свое отражение в зеркале позади стекла. Не внутри мозга или духа, но в знаках, языке, орудиях, социальных отношениях таится разгадка тайн, интригующих психологов (Цит. по [9, с. 41]). А.: Известный отечественный психолог Василий Васильевич Давыдов несколько иначе характеризует детерминирующий сознание слой реальности: у Выготского, согласно Давыдову, сознание предстает как момент трудовой деятельности человека (См. [10, с. 64]). Именно такое “деятель-ностное” рассмотрение сознания имеет своим следствием идею “психологических орудий”, аналогичных орудиям человека.

С: Так где же все-таки искать этот детерминирующий сознание слой реальности: в знаках и социальных отношениях или в деятельности?

А.: Сам того не зная, ты затронул довольно долгий спор относительно роли Выготского в становлении и развитии де-ятельностного подхода в психологии в варианте Леонтьева. Но мы поговорим об этом чуть дальше, когда ты узнаешь о конкретных взглядах Выготского на психические процессы и их развитие и сможешь судить сам, кто был прав в этом споре. Вместе с тем взгляды Выготского не были застывшим образованием, в разное время он обращался к исследованию различных проблем, и поэтому трудно дать некий “гештальт” его концепции.

С: Но ты все-таки попробуй!

426 Диалог 9. Человек есть homo socialis и homo technicus

Проблема культурного развития психики в разных видах генезов. Две линии развития А.: Начну я с самых общих определений. Концепцию Выготского определенного периода его творчества принято называть “культурно-исторической”. Однако Михаил Григорьевич Ярошевский в своей известной работе о Выготском отмечает, что в трудах самого Выготского именно такого термина нет (См. [17, с. 24]). У Выготского можно встретить, скорее, иное название собственной концепции, а именно — “инструментальная”. С другой стороны, Алексеем Алексеевичем Леонтьевым показано, что Выготский вышел за рамки данной (то есть культурно-исторической) концепции (См. [9, с. 137]). Тем не менее, я все-таки настаиваю на таком названии концепции Выготского, предложенной

им в конце 20-х годов; мне представляется, что данный термин действительно отражает содержательную сторону этой концепции. Кстати, Ярошевский тоже использует в тексте своей работы термин “культурно-историческая” (См. [17, с. 76, 78 и др.]). Поэтому я буду называть ее так. Исторической данная концепция называлась потому, что, согласно Выготскому, невозможно понять “ставшие”, имеющиеся сейчас в наличии психические процессы и сознание, а следует рассмотреть историю их развития и становления, но при этом именно развитие, то есть качественные изменения, появление новообразований, а не простую эволюцию и развертывание того, что заранее дано. Сейчас такая идея кажется тривиальной, но в те годы она далеко не была само собой разумеющейся.

С: Да, я убедился в этом уже сегодня, когда мы рассматривали английскую антропологическую школу: ведь ее представители как раз считали механизмы функционирования психики принципиально одинаковыми у современного человека европейской культуры и “первобытных народов”.

А.: Верно. При этом отметим еще один чрезвычайно важный факт. Изучать развитие для Выготского означало не просто наблюдать имеющиеся уже различия между разными возрастными группами, например, но искусственно организовывать, моделировать это развитие пусть даже в условиях лабораторного эксперимента. Тем самым сам метод исследо-

Проблема культурного развития психики 427

вания Выготского означал одновременно формирование психических функций.

Выготский пытался рассматривать психическое развитие во всех видах генезов. Однако в

центре его внимания находились, прежде всего, онтогенетические исследования становления

и развития высших, специфически человеческих психических функций у ребенка.

С: А бывают и низшие?

А.: В этом-то и пафос его концепции и разгадка второго ее определения — “культурная”. Выготский считал, что сознание ребенка, специфические особенности его высших психических функций — под которыми он понимал произвольную память, произвольное внимание и другие психические процессы — формируются у ребенка в общении со взрослыми, в котором происходит усвоение ребенком систем культурных знаков. Эти знаки опосредствуют его “низшие” (непроизвольные) психические функции и тем самым ведут к созданию совершенно новых образований в сознании ребенка. Но давай лучше послушаем самого Выготского, в работах которого все это изложено гораздо более выпукло и четко. Л.С. Выготский: В процессе своего развития ребенок усваивает не только содержание культурного опыта, но приемы и формы культурного поведения, культурные способы мышления. В развитии поведения ребенка следует, таким образом, различать две основные линии. Одна — это линия естественного развития поведения, тесно связанная с процессами общеорганического роста и созревания ребенка. Другая — линия культурного совершенствования психологических функций, выработки новых способов мышления, овладения культурными средствами поведения…

Есть все основания предположить, что культурное развитие заключается в усвоении таких приемов поведения, которые основываются на использовании и употреблении знаков в качестве средств для осуществления той или иной психологической операции, что культурное развитие заключается именно в овладении такими вспомогательными средствами поведения, которые человечество создало в процессе своего исторического развития и какими являются язык, письмо, система счисления и др. [16, с. 5-6]. С: Что он имеет в виду? Какие-то абстракции! А.: Вот тебе один пример, приводимый самим Выготским.

428 Диалог 9. Человек есть homo socialis и homo technicus

Высшие психические функции и их свойства. Проблема опосредствования Л.С. Выготский: Человеку нужно что-либо запомнить, например, он должен выполнить какое-либо поручение, сделать что-либо, взять какую-либо вещь и т.п. Не доверяя своей памяти и не полагаясь на нее, он завязывает, обычно на носовом платке, узелок или применяет какой-либо аналогичный прием, вроде закладывания бумажки под крышку карманных часов и т.п. Узелок должен позже напомнить о том, что нужно сделать. И он действительно, как всякий знает, может в известных случаях служить надежным средством запоминания.