13 диалогов о психологии

Е.Е. Соколова

А.: В актуалгенезе. Так называется процесс развития того или иного психического явления в ходе одного психологи-

Диалог 8. Равно ли целое сумме своих частей?

ческого эксперимента или экспериментальной пробы, то есть в течение небольшого времени. С: А что, и здесь обнаруживается подобная закономерность: от комплекс-качеств к гештальтам?

А.: Лейпцигские психологи утверждали, что да. Суди сам. Вот исследование еще одного автора, Фридриха Зандера. Испытуемым на очень короткое время (0,1 с.) предъявлялись изображения двух типов. На каждом рисунке первого типа был изображен ряд попарно расположенных штрихов, на рисунках второго типа штрихи были разбросаны хаотически (См. [6, с. 60]). Число штрихов варьировалось от 5 до 12. Изображения двух типов были “перемешаны”, следуя друг за другом в случайном порядке. Задачей испытуемого было описать свои переживания сразу

же после каждой экспозиции. В случае изображений первого типа у испытуемых возникало ясное, отчетливое, спокойное впечатление ритмичной конструкции, сопровождающееся приятными эмоциями (удовлетворением, удовольствием), независимо от количества штрихов. Некоторое беспокойство было только в том случае, если один штрих, допустим, справа оставался “без пары”, не образовывая соответствующего гештальта. Во втором случае субъективные отчеты носили качественно иной характер. Во-первых, они были гораздо более насыщены неприятными переживаниями, чем в первом случае: “Бр-р! Все неясно, все кипит, — говорил один испытуемый, — мурашки по телу… И вдруг — из хаоса возникло впечатление крестообразного гештальта”. Во-вторых, наблюдалось отчетливое стремление испытуемых “внести в хаос порядок”, которое шло по двум линиям: 1) геометрической упорядоченности (допустим, вертикальные и горизонтальные штрихи образовывали “фигуру”, тогда как остальные косо расположенные вообще не воспринимались) и 2) осмысления фигуры. Таким образом, испытуемые субъективно приписывали значение бессмысленному самому по себе изображению. В результате они вместо предъявленной неопределенной фигуры видели какие-то предметы: “рыбу”, “колесо”, “взрыв бомбы”, даже “партии в рейхстаге”, после чего все неприятные ощущения исчезали. Таким образом, как считает Зандер, стадия комплексных качеств сменилась стадией “гештальта” после отчетливого стремления к структурированию, “гештальтированию”.

Предвидя возможные вопросы, скажу, что подобные методики актуалгенетических исследований, созданные в Лей-

Анализ отдельных аспектов целостного подхода 371

пцигской школе, широко использозались затем в патопсихологических и генетических

исследованиях.

Обобщая, хочу сказать: лейпцигские психологи более дифференцированно подошли к выделению единиц феноменального мира, стремясь учесть качественные изменения на разных ступенях развития; у гештальтпсихологов же, как однажды остроумно выразился Выготский, “все кошки оказались серы в сумерках всеобщей структурности”, то есть гештальт как структура сознания оказалась таковой и на более низких ступенях развития: у животных и у ребенка.

С: Ты вначале говорил, что и высшие процессы объяснялись гештальтпсихологами на основе образования гештальтов?

А.: Да. Образованием гештальта как некой целостной образной структуры объясняется ими и решение, например, творческих задач человекообразными обезьянами… С: Творческие задачи у обезьяны?

А.: Творческие в смысле “продуктивные”, то есть задачи, решение которых обезьяна находит не в процессе длительного научения путем проб и ошибок, а, в определенном смысле, “сразу”, “с ходу”, используя при этом принцип решения, который до этого она не знала. С: Например?

А.: Например, ставится перед ней задача достать банан, который лежит вне клетки, где сидит обезьяна. До него не дотянуться. Но в поле зрения обезьяны лежит палка. Вначале обезьяна безуспешно старается дотянуться до банана, прыгает, злится, но ничего не помогает. Затем некоторое время она сидит как бы безучастно. Затем “вдруг” ее взор падает на палку, она схватывает ее, просовывает через прутья решетки и достает банан. С: А-а, про эти исследования я знаю. Когда-то их часто показывали по телевидению в популярных научных программах. Ну и как же объясняется подобное решение? А.: Решение возникает в результате образования целостной образной структуры — гештальта, который “охватывает” как цель — банан, так и средство (достать этот банан) — палку. Грубо говоря, не сама обезьяна решает задачу, а у нее образуется гештальт — целостное видение ситуации, “схватывание” отношений между предметами, которое дано буквально уже на уровне образа. Помнишь “Алису в стране чудес”? С: Смутно, но помню.

372 Диалог 8. Равно ли целое сумме своих частей?

А.: В одном месте сказки Алиса встречает пузырек, на котором написано: “Выпей меня”. Она выпивает, и рост ее меняется. Так же примерно и здесь: палка как будто говорит обезьяне: “Возьми меня: я то, с помощью чего ты достанешь банан”. Вольфганг Кёлер, проводивший это исследование в середине 10-х годов, “более научно” выражает это условие решения задачи: палка в целостной структуре ситуации

приобретает свое специфическое “функциональное значение”. Это функциональное значение палка приобретает только в том случае, если обезьяна “охватывает” своим взором и палку, и цель одновременно, то есть если оба эти предмета становятся частями одного гештальта. Примечательно, что геш-тальт, как правило, не возникает в том случае, если палка лежит перпендикулярно взору обезьяны: тогда она не образует “хорошей формы” вместе с целью — бананом — ине приобретает в данном случае “функциональное значение” средства достать этот банан. То же происходит и в случае, если палка лежит так, что обезьяна не может охватить одним взором (образовать зрительный гештальт) палку и банан, например, палка лежит за спиной у обезьяны. Впрочем, для опытных обезьян (уже использовавших палку в подобных ситуациях) это уже не помеха, и они “видят” палку в ее функциональном значении, если она лежит и вне поля их зрения в данный момент.

И еще один интересный эксперимент. Обезьяна научилась доставать банан, подвешенный к верху клетки, с помощью ящика, на который она влезала с этой целью. Однажды она вбежала в клетку, а на этом ящике сидела другая обезьяна. И первая обезьяна не “увидела” этого ящика, точнее, она его видела, но ящик потерял для нее функциональное значение средства достать банан, потому что выступал в роли сидения для другой обезьяны и стал, таким образом, частью другого гештальта. Значит, в процессе решения интеллектуальных задач действуют те же закономерности образования гештальтов как прежде всего образных структур. От того, как сложатся отношения предметов в зрительном поле, зависит, возникнет ли у обезьяны “инсайт” или нет… С: Что это — “инсайт”?

А.: “Усмотрение” отношений между предметами зрительного поля, “озарение”, так сказать. В. Кёлер: В области наших исследований интеллектуальное поведение шимпанзе преимущественно ориентируется

Анализ отдельных аспектов целостного подхода 373

на оптическую структуру ситуации; иногда даже решение их слишком односторонне направляется оптическими моментами, а во многих случаях, когда шимпанзе не дает разумного решения, просто структура зрительного поля требует слишком многого от умения оптически схватывать [17, с. 249].

А.: И Кёлер делает, в конце концов, вывод, что поскольку решение обезьяны разумно и соответствует структуре зрительного поля, то есть отражает объективные отношения между его элементами, постольку “мы находим у шимпанзе разумное поведение того же самого рода, что и у человека” [17, с. 248].

С: А что тебя здесь не устраивает? И у человека внезапно наступает “озарение”, и у него иногда какие-то случайные структуры в зрительном поле помогают решить творческую задачу.

А.: Что ты имеешь в виду?

С: Я вот слышал, что Яблочков изобрел свои знаменитые “свечи”, то есть определенный тип освещения, случайно наткнувшись на принцип их расположения. А.: Что значит “случайно”?

С: Ну, он сидел однажды в ресторане, играл вилками, и они у него случайно легли параллельно. И он сказал себе: “Ага! Вот по такому принципу и будут построены мои свечи!” А.: Эта случайность, ты меня прости, была подготовлена всем предшествующим ходом размышления Яблочкова. “Подсказки” случайностей бывают только тогда подсказками, когда человек уже долго размышляет над нерешенной проблемой… Но ты верно сказал, что у человека такие “оптические” решения бывают иногда. Исследования мышления в школе Выготского, о которой мы будем еще говорить, показали, однако, что в целом у человека совершенно иной тип “разумного поведения”, что человек не является уже “рабом зрительного поля”, как шимпанзе. Предметы для него имеют значение, выходящее за пределы оптических структур; на первый план выдвигаются законы “смыслового поля” (См. [16, с. 264]), то есть каким образом человек осмысливает ситуацию и свое отношение к ней. Не ситуация определяет поведение человека, а, наоборот, он овладевает ситуацией, его поведение становится произвольным и в известной степени независимым от ситуации. И важнейшую роль в этом процессе играет речь, которая отсутствует у животных. Но об этом мы поговорим позднее, когда будем

Диалог 8. Равно ли целое сумме своих частей?

рассматривать концепцию Выготского. А пока вернемся к Лейпцигской школе. Рассмотрим, какие “целостнообразующие факторы” изучаемой реальности она выделяла. 3. Проблемы целостнообразующих факторов и развития психики как целого С:А об этих факторах в гештальтпсихологии?

А.: О них мы уже, собственно, все сказали. Это законы расчленения (структурирования) феноменального поля, за которыми стояли, фактически, законы “целостной работы мозга”, то есть сугубо физиологические законы.