1919

Дос Пассос Джон

но после сражения господ волонтеров, военных корреспондентов, журнальных писателей потянуло домой;

это было уже неинтересно – торчать в брезентовых палатках под тропическим дождем, жариться по утрам на спаленных солнцем кубинские холмах, в то время как малярия и дизентерия косили людей и за спиной постоянно стоял призрак желтой лихорадки.

Т. Р. собрал подписи и послал петицию президенту – нельзя ли отправить домой вояк-любителей и оставить грязную работу регулярным частям,

которые рыли окопы и копали песок и боролись с малярией и дизентерией и желтой лихорадкой,

готовя на Кубе теплое местечко Сахарному тресту

и «Нейшнл-Сити-Банк».

Один

из первых людей, с которыми он встретился по возвращении в Америку, был Лемьюел Квигг, агент Босса Плетта, который носил голоса избирателей штата Нью-Йорк в подкладке жилетного кармана;

он встретился с самим Боссом Плеттом, но впоследствии забыл об этом свидании. Все шло замечательно. Он написал биографию Оливера Кромвеля; люди говорили, что у него есть некоторое сходство с Кромвелем. Заняв пост губернатора, он спутал все карты Плетта (у честного человека может быть короткая память); Босс Плетт решил отвязаться от него, предложив в 1900-м его кандидатуру на пост вице-президента.

Чолгош сделал его президентом

Т. Р. мчался как дьявол на крестьянской подводе по грязным дорогам под проливным дождем из Маунт-Марси в Адирондаке, чтобы поспеть на поезд в Буффало, где умирал Маккинли.

На посту президента

он перенес Сагамор-Хилл, здоровый, счастливый, нормальный американский семейный очаг, в Белый дом, возил иностранных дипломатов и жирных офицеров в парк на Скалистой реке и заставлял их там, обливаясь потом, продираться сквозь кустарник, прыгать через реку по торчащим из воды камням, переходить вброд ручьи, карабкаться по тинистым откосам

и грозил Большой Дубинкой [85] злодеям-толстосумам.

Все шло замечательно.

Он инсценировал в Панаме революцию, под крылышком которой был проделан знаменитый жонглерский фокус со всеми старыми и новыми компаниями по прорытию канала, в результате какового фокуса ровно сорок миллионов исчезли в карманах международных банкиров,

но зато Старое Славное Знамя взвилось над зоной канала, и канал был прорыт.

Он разогнал несколько трестов,

пригласил к завтраку негритянского лидера Букера Вашингтона

85

Политика «большой дубинки» была введена в практику президентом Т. Рузвельтом, обосновавшим ее в ряде выступлений 1904–1905 гг., и сводилась к экспансионизму США по отношению к латиноамериканским государствам, открытому вмешательству в их внутренние дела (оккупация американской морской пехотой Доминиканской Республики, Кубы, Гондураса, Гаити, Никарагуа, интервенция в Мексике).

и провел закон о заповедниках.

Он получил Нобелевскую премию за то, что сварганил Портсмутский мир, положивший конец русско-японской войне,

и отправил атлантический флот в кругосветное плавание для того, чтобы все убедились, что Америка – первоклассная держава. Он был вторично избран президентом, отслужил свое и передал бразды правления Тафту, [86] предоставив этому слоноподобному адвокату решать самую подходящую для него задачу – лить юридический бальзам на оскорбленные чувства денежных мешков,

86

Тафт Уильям Хоуард (1857–1980) – государственный деятель, президент США в 1909–1913 гг. Принимал непосредственное участие в укреплении позиций империализма США на Филиппинах,

Кубе, в латиноамериканских странах (подавление восстания на Кубе, 1906; интервенция в Никарагуа, 1912). В дальнейшем был решительным противником признания Соединенными Штатами Советского Союза.

и поехал в Африку охотиться за крупной дичью.

Охота за крупной дичью была замечательная штука.

Всякий раз, как лев или слон с грохотом валились в тропический кустарник, пораженные меткой разрывной пулей,

в газетах вспыхивали жирные заголовки;

когда он беседовал с кайзером на верховой прогулке,

весь мир был оповещен о том, что он сказал, равно как и о его выступлении перед националистами в Каире, которым он заявил, что этот мир принадлежит белым.

Он отправился в Бразилию и там путешествовал по Мату-Гросу в выдолбленном челноке, по водам, кишащим пираньей, маленькой рыбой, питающейся человеческим мясом,

охотился на тапиров,

ягуаров,

белогубых мускусных свиней.

Он плыл по стремнинам Реки Сомнений

и добрался до истоков Амазонки – больной, со злокачественным нарывом на ноге, лежа под тентом в выдолбленном челноке, подле него ручной голубь-трубач.

Вернувшись в Штаты, он ринулся в последний бой, выставив в 1912-м свою кандидатуру от прогрессивного крыла республиканской партии, рыцарь Честной Игры, защитник Простого Люда; Лось выскользнул из-под парового катка Тафта и основал во имя чести прогрессивную партию; в чикагском Колизее делегаты, замыслившие восстановить демократический строй, качали головами и пели со слезами на глазах:

Марш впе-ред Христовы во-и-ныМарш впе-ред как на вой-ну

То ли Река Сомнений оказалась не по силам человеку его возраста; то ли жизнь была уже не такая замечательная; во время предвыборной борьбы трех партий Т. Р. потерял голос. В Дулуте какой-то маньяк выстрелил ему в грудь, и только толстый черновик речи, которую он собирался там произнести, спас ему жизнь. Т. Р. произнес речь с пулей в груди, слышал робкие рукоплескания, чувствовал, что «простой люд» молится о его выздоровлении, но очарование уже рухнуло каким-то образом.

Демократы перешли в наступление, мировая война заглушила честный голос Счастливого Воина в реве рвущегося лиддита.

Вильсон не захотел доверить Т. Р. дивизию, это была не любительская война (а может быть, регулярная армия вспомнила петицию Сантьяго). Ему только и оставалось, что печатать в журналах статьи против гуннов, посылать на войну сыновей; Квентин был убит.

Мир был уже не прежним замечательным, любительским миром. Никто не знал, что в день перемирия Теодор Рузвельт, счастливый воин-любитель с улыбчивым оскалом зубов, грозящий указательным пальцем, естествоиспытатель, ученый путешественник, журнальный писатель, учитель воскресной школы, скотовод, моралист, политик, оратор, честный человек с короткой памятью, любивший изобличать лгунов и устраивать подушечные бои со своими ребятишками, был отвезен в госпиталь имени Рузвельта, тяжело больной острым ревматизмом.

Ничего замечательного больше не было.

Т. Р. был сильный человек,

он перенес боль, забвение, сознание того, что он забыт, как он сумел перенести блуждания по Реке Сомнений, зной, зловонный ил джунглей, злокачественный нарыв на ноге,

и спокойно умер во сне

в Сагамор-Хилле

6 января 1919,

возложив на плечи своих сыновей

бремя белого человека.

Камера-обскура (33)

одиннадцать тысяч зарегистрированных проституток сказал человек из отдела пропаганды Красного Креста бродят по улицам Марселя