50 оттенков ксерокса

Лебедева Жанна

Мы выехали позднее, чем планировали, потому что, во-первых, я задержалась на вручении дипломов, во-вторых, почтили своим визитом новый, недавно открывшийся торговый центр, где долго и радостно бродили по отделам, то все вместе, то разбредаясь по интересам. Катька, похоже, спустила ползарплаты, накупив себе всяческих обновок. Потом мы затаривались в супермаркете продуктами, мясом и вином, а Катька ещё и прикупила удобрения для садовых цветов, а также приобрела в зоо-отделе собачий корм и новый ошейник для своего кавказца Малыша.

Усталые,

но довольные, сейчас мы направляемся к "Голубому Экрану" (это крупный магазин бытовой техники), возле которого нас ждёт друг катькиного брата Вани — Игорь Моисеев. Игорь был последним посетителем знаменитой "виллы", и теперь должен торжественно передать нам ключи... Он уже второй раз звонит, интересуясь, где мы, поэтому Катька едет без всякого снисхождения к Дашкиным страхам.

Перестав отыскивать виновных в своей простуде, Катька переводит тему:

— Дашуль, а ты нам рассказать ничего не хочешь? У тебя поклонник новый появился?

— Ой, ну не то чтобы прям поклонник, — Дашка изображает на лице недовольную мину, и это означает, что мы наперебой должны начать расспрашивать её о новых отношениях, а она будет задирать нос и загадочно отмалчиваться, вызывая у нас приступ нездорового любопытства. И в этом вся Дашка. Она, безусловно, хорошая девчонка и моя дорогая подруженция, но её постоянная потребность во всеобщем внимании к собственной персоне иногда просто бесит.

Дашка тем временем раскалывается и уже вовсю повествует о каком-то Виталике, у которого есть своя бензоколонка и клуб в Московской области. Катька одобрительно кивает головой. Подлиза! Я знаю подругу, как облупленную, и точно могу сказать — эту девушку никогда, в отличие от Дашки, не интересовала охота за олигархами.

Я устала за последние дни. Размеренное движение автомобиля и его монотонное урчание баюкают меня. Я сонно таращусь в окно, постепенно выпадая из диалога, где Катька с настойчивостью фашиста продолжает выпытывать у Дашки подробности о её новой пассии. Дашка хвастается вовсю, рассказывая, что у Виталика крутая тачка, ест он только в заведениях, уровнем не ниже "Крылоффа", самого престижного ресторана нашего города, а ей прислал с курьером на работу дизайнерский букет за пятнадцать штук, она потом специально на сайте смотрела...

— Ну, а ты, Настюха, как? Никого там на церемонии не присмотрела? — толкает меня локтём Катька, заговорщицки двигая бровями. Видимо, ей наскучило выслушивать описание материального положения Виталика.

— Ага, присмотрела... Меня тут соблазнительницей малолеток уже обозвали, не слышали?

— Да ладно! Кто? — округляет глаза Дашка.

— А вы разве не слышали, когда мы отъезжали? Там один забавный паренёк есть, я ему визитку дала, так его чокнутая мамаша завизжала на всю улицу, что я соблазнить её ненаглядного сыночка хотела...

— Парень-то ничего, симпатичный? — хрипит Катька, игриво подмигивая.

— Ага, очень, — на автомате соглашаюсь я и резко начинаю оправдываться, —

нет, девочки, это не то, что вы подумали! Я ему просто визитку дала, как раз личного помощника себе ищу, вы бы видели, какие придурки ко мне приходят на собеседование...

Уж лучше бы я не говорила про личного помощника. Катька, на болтливость которой никакое больное горло не влияет, тут же начинает отпускать шуточки на тему строгой начальницы и робкого ассистента...

Я принимаюсь задумчиво тереть пальцем полуутопленное в двери стекло, думая об Эдике. Странно, с чего его мамаша решила, что я положила на её сына глаз? Устроила бедолаге истерику, наверное, все сокурсники слышали. Стоял, наверное, и краснел, бедняга, потому что с такой матерью бесполезно спорить... Забавно, никогда не считала себя фамм-фаталь, а тут меня то на руках миллионеры носят, то порядочные матушки от меня своих сынков ограждают...

Всё-таки этот Эдик — хороший парень, хоть и с матерью не повезло. Родителей-то не выбирают. Интересно, а могло бы у нас с ним что-то выйти? Я хитро щурюсь, ловя себя на этой мысли. Симпатичный ведь парень, не был бы он настолько младше...

Машина резко дёргается, стремительно снижая скорость.

— Ты чего? Не дрова везёшь, — обернувшись к Катьке, интересуюсь я и потираю ушибленный о стекло висок.

— Гаишник! — страшно хрипит Катька и делает многозначительные глаза, а потом вновь давит на тормоз, да так сильно, что я вскрикиваю от неожиданности, а Дашка с размаху бьётся лбом о спинку Катькиного кресла.

Этого ещё не хватало! За окном, заняв всё возможное пространство, материализуется из воздуха круглое красное лицо:

— Инспектор ДПС Просюк, — представляется гаишник, сканируя взглядом салон машины, — предъявите документы, пожалуйста.

— Пожалуйста, — вежливо рычит охрипшая Катька, порывшись в бардачке, открывает окно и суёт в него права, свидетельство и техосмотр.

— Иван Сергеев? — лицо гаишника выражает сомнение.

Несколько секунд висит неловкая пауза. В принципе, нам с Дашкой всё ясно: Катька по рассеянности прихватила права своего брата Ваньки. Они с Катькой двойняшки и очень похожи между собой. К тому же Ванька носит длинные волосы, и его фото на правах не очень-то отличается от фотографии сестры. Правда, бедному Просюку о таком узнать неоткуда, а последним штрихом, похоже, становится "оджигурдевший" голос Катюхи.

— А вы что, сами не видите? — возмущённо хрипит она.

Само собой, это сарказм, но бедняга гаишник, похоже, здорово устал или перегрелся за день на летнем солнышке, и поэтому принимает всё за чистую монету. Выражение его лица меняется, сначала изобразив недоумение, а потом — закрадывающийся ужас. Но, собрав в кулак всё свое мужество, Просюк грозно интересуется:

— И куда это вы направляетесь, Иван Николаевич?

— К "Голубому", — раздражённо рявкает в ответ ничего не понимающая Катька, — а потом на дачу.