52 Гц
Шрифт:
Майкл отвел глаза, легонько встряхнул Викторию.
— Я отведу тебя в спальню, и ты отдохнешь, — сказал он. — Ладно?..
— Нет, я не хочу, не оставляй меня, — снова заныла та. — Я не хочу лежать там одна, мне плохо, Майкл, не уходи…
— Ладно, ладно. Я положу тебя на диван в гостиной. Идет?
Приглядывать за ней было лучшей идеей, чем оставлять одну. А то с нее станется вскрыть себе вены у него в доме. Майкл решил, что просто позвонит одной из ее подруг, чтобы та приехала и избавила его от этой головной боли — тем более, так некстати возникшей.
Он сгрузил ее на диван,
— Можешь сделать чай?.. — спросил Джеймс, присаживаясь рядом. — Я с ней побуду.
— Мне не нужен никакой чай, — пробубнила та. — Я ничего не хочу, отвали, я тебя не знаю.
— Мы виделись на съемках, — мягко ответил тот, как капризному ребенку. — Меня зовут Джеймс.
Огромное светлое пространство первого этажа было разделено на зоны без стен. Гостиная сквозь камин в длинном стеклянном аквариуме смотрела в столовую, та перетекала в кухню. Майкл поставил чашку и включил кофемашину. Та забурлила, кипятя воду. Майкл обернулся, посмотрел на Джеймса. Тот, наклоняясь к Виктории, гладил ее по плечу, что-то ей говорил. Это было так дико, что Майкл глазел и не мог оторваться. Не понимал, что и зачем Джеймс делает. На его месте он был бы зол на Викторию за то, что она им помешала. А Джеймс почему-то возился с ней, уговаривал, успокаивал. Заразился от Винсента ангельством, не иначе.
— Чай в пакетиках, — сказал Майкл, возвращаясь к ним с чашкой.
— Она спит, — шепотом сказал Джеймс, глянув на него сверху вниз.
Виктория действительно дремала, завернувшись в плед и хмуря тонкие брови.
— Ты ее загипнотизировал?..
— Думаю, она просто давно не спала.
— Тогда… давай не будем мешать, — предложил Майкл и протянул Джеймсу чашку: — Хочешь?.. Ромашковый.
— Давай, — согласился тот и аккуратно перехватил кружку, чтобы не обжечься. Оглянулся: — А где Бобби?
— На прогулке, скоро вернется.
Они вышли на задний двор. Там сиял голубизной бассейн, занимавший солидную часть двора. От чужих любопытных глаз двор ограждали высокие молодые кипарисы, в них свистели какие-то птицы. Джеймс присел на плетеный диванчик в тени, накрытый плоской подушкой.
— Значит, здесь ты живешь, — с улыбкой сказал он. — Это здорово. Я так рад, что ты столько всего добился.
Майкл шумно вздохнул, сел на соседнее кресло.
— Кое в чем мне просто повезло, — признался он. — Сара была моим агентом первые пару лет, она помогла стартовать… С нее вообще все началось. То есть, подтолкнул меня ты, — поправился Майкл, и Джеймс кивнул, мол, да, так и есть.
— Расскажи. Трудно было?..
— Да, — сказал Майкл, вдруг осознав, что никогда не разговаривал о своей карьере с кем-то из своего прошлого. С кем-то, кто был так лично заинтересован в ней. — Да, было трудно. Когда меня выпустили, я нашел другую работу, у нас же родилась Фредди. А потом мне позвонил одни парень… Нет, сначала Сара утащила меня на прослушивание, — заново начал он. — И там меня заметили. Я шел просто за компанию с ней, но один парень из комиссии решил дать мне шанс и пригласил в свой проект. Так что днем я работал, а вечером ездил сниматься.
— «Как ты и я»?
— Нет, — Майкл улыбнулся, одновременно
— Этого даже на торрентах не найти, — с сожалением сказал Джеймс. — Я думал, в интернете есть все, пока не начал искать твои ранние фильмы.
— Зачем?.. — с запозданием спросил Майкл.
— Я хотел… — Джеймс пожал плечами, не договорив, посмотрел в сторону. — Мне было интересно посмотреть на тебя. Каким ты был.
— У меня где-то была копия на кассете, — неуверенно сказал Майкл. — Но это же самый первый фильм, у меня там слов было — три строчки, в основном ходи и молчи. Смотреть не на что.
— На тебя, — негромко сказал Джеймс, прямо взглянув на него. — Покажи.
Майкл вздохнул, прикидывая, где могла бы валяться та кассета и не выкинул ли он ее при одном из переездов — как неподалеку послышался громкий собачий лай. Джеймс замер. Майкл пожалел, что в руках ничего нет, чтобы покрутить — вот хоть чашки с чаем. Надо было две делать. Он взял пачку сигарет, оставленную на столике, потряс, чтобы убедиться, что там что-то есть. Достал сигарету, глядя на свои дрожащие пальцы.
Бобби вылетел из дома, радостно хлеща хвостом воздух, длинноногий, косматый, огромный. Кинулся к Майклу, чтобы облизать его, но, едва добежав и сунувшись мордой ему в лицо, замер и повернул голову в сторону Джеймса. Тот сидел, неподвижный, изо всех сил сжимая губы. Бобби махнул хвостом раз, другой, напрягся — и вдруг сорвался с места, кинулся к Джеймсу, истерически поскуливая, попытался запрыгнуть на него, но от чувств промахнулся. Он метался рядом с ним, хлеща себя хвостом, тоненько тявкая, то запрыгивая на диванчик, то пытаясь запрыгнуть на колени Джеймсу, тыкаясь ему в лицо. Прыгал в сторону Майкла, будто предлагал ему разделить свой восторг, будто ему казалось, что Майкл не в курсе, что тут вообще сидит Джеймс, прыгал обратно к Джеймсу, боясь, что тот внезапно исчезнет, стоит ему отвернуться.
Джеймс сполз с диванчика на траву, Бобби совался башкой ему в руки, дрожал, скулил, тявкал, словно щенок, лизал в лицо. Джеймс, обнимая его за шею, комкал в кулаках серую шерсть и, не стесняясь, всхлипывал.
Майкл смотрел в сторону и курил.
— Я так боялся, что он умер, — сказал Джеймс, вытирая мокрые щеки.
Он говорил ясным голосом, но губы у него дрожали. Бобби развалился на диванчике, попытавшись уместиться на коленях Джеймса, положив на него длиннющие передние лапы и пристроив на них голову. Джеймс гладил его по ушам, по голове, по шее, наклонялся, чтобы поцеловать, а тот нервно и влюбленно закатывал на него глаза.
— Ты же просил о нем позаботится, — сказал Майкл. — Я приезжал так часто, как мог. А потом забрал с собой, когда стало ясно, что я буду жить здесь.
— Я знал, что ты забрал его. Мистер Сайрус сказал. Но я не знал, что с ним потом стало. С кем ты оставляешь его, когда уезжаешь?
— У меня есть парень, который за ним приглядывает, — сказал Майкл. — Но Бобби не любит, когда я уезжаю. Иногда приходится просить Брана посидеть с ним. Бран с ним строже, чем я, — признался Майкл. — Я его избаловал. Он даже спит на мне.