8 марта, зараза!
Шрифт:
— А вообще я соскучилась, — говорю, — и хочу тебя в гости.
— Обязательно, — соглашается мама, — Андрей предлагал свозить.
— О, — тяну я, — он уже Андрей!
Мама грозит мне кулаком из-под одеяла:
— Это не то, что ты думаешь. Мы просто друзья.
— Станьте не просто, — подталкиваю маму. — Вы же взрослые свободные люди. Почему бы не попробовать быть вместе?
— Алла, — для проформы возмущается мама, — ой, всё!
— Ладно-ладно, — ухожу от смутительной темы. — А к нам сегодня Рус с Миланой придут!
— Правда? — радуется мама.
Она в курсе ситуации. Я рассказала
Сейчас её лицо сияет:
— Правильно, Алла. Ты сама поймёшь, как прекрасен мир, когда ты наполняешь его добрыми делами.
Мы прощаемся. И я начинаю готовиться. Всё должно пройти идеально. Пишу Гектору сообщение, прошу быть пораньше. Он обещает, явно заинтригованный. Мой муж — слишком проницательный. Иногда ему сложно делать сюрпризы — он предугадывает их. Но этот угадает вряд ли.
Апельсиновый торт выходит на славу.
А лёгкое мятного оттенка платье до щиколотки с узором в виде цветов лаванды делает меня нежной и домашней. Я прошу прислугу помочь мне накрыть на стол. На той самой веранде, где я завтракала в своё первое утро в этом доме.
Гектор появляется вовремя. С букетом цветов.
— Какой повод? — интересуюсь, утыкаясь в ароматные бутоны.
— А он нужен? — подтягивает меня к себе и целует.
— Выглядишь чудесно, — оценивает внешний вид, — и пахнешь.
Мы любезничаем, когда раздаётся вежливое покашливание.
Это охранник, что сидит у ворот:
— Гектор Леонидович, там гости.
Муж хмурится:
— Кто?
— Я встречу, — говорю, выскальзываю из объятий и бегу к воротам.
Милана стала ещё привлекательнее, материнство определённо пошло ей на пользу. Мы обнимаемся, целуемся, приветствую Руслана и всем табором вваливаемся в гостиную.
Гектор, стоявший у окна, оборачивается, их взгляды с Русом пересекаются и…
К счастью Руслан первый шагает к нему и протягивает руку. А потом они обнимаются, как братья, хлопая друг друга по плечу. И я утаскиваю Милану и детей на веранду. Нашим мужчинам определённо есть о чём поговорить без нас.
Милана может позволить себе лёгкое вино, я балуюсь соком.
Она говорит:
— Хорошо, что ты вовремя одумалась и вернулась.
Хмыкаю:
— Я не возвращалась — Гектор приехал и забрал. А я… согласилась быть забранной…
— И молодец! — она отрезает детям по кусочку торта, и они перебираются на дальний край дивана, тёти и их разговорами им не интересны. У детворы — новая игрушка. А Милана продолжает: — Тут на Гектора настоящая охота велась! Молодой красивый одинокий бизнесмен. Девчонки с ума сходили, желая его заполучить. Даже некоторые из моей труппы, зная, что они с Русом общаются, просили раздобыть телефончик. Одна — писали в нашей официальной группе в ВК — чуть ли не под колёса его машины кинулась. Другая — заявилась к нему в офис и разделась.
Фыркаю:
— Бедные девушки! Они понятия не имели, что он не выносит женскую инициативу.
— Ага, — кивает Милана, — и помешан на тебе.
Мы хохочем.
Этот день я определённо обведу красным. Будем праздновать его, как нашу годовщину.
… на это УЗИ мы едем вместе. Гектор не перестал отпускать меня одну в клинику —
Нервничаю и теперь. Наш малыш упорно не хочет показывать свой пол. Мама смеётся и подкалывает меня: «Вот родите — и узнаете». Но мне хочется раньше. У нас уже завершается ремонт — наш, по выбранному вместе дизайну, где каждый элемент оговорен и продуман вдвоём, а вот детскую ещё тормозим. Дизайнер предлагает сделать нейтральную, но мне хочется чтобы всё-таки была индивидуальность — мужская или женская. А для этого…
Кладу руку на живот и прошу:
— Покажись сегодня, маленький.
У кабинета Гектор обнимает меня за плечи, заглядывает в лицо и говорит:
— Главное, не расстраивайся. Если не покажется снова — не беда.
Обещаю и открываю дверь в кабинет к врачу.
Я хочу сына. Потому что мальчик — это наследник. Вон, Ибрагим Асхадов принял Гектора, увидев в нём потенциального преемника. Муж тоже будет рад мальчику, я знаю. Погружённая в свои мысли, даже не сразу слышу и понимаю, что говорит УЗИст.
Прошу повторить.
— Девочка у вас! — улыбаясь до ушей, говорит доктор.
Расстраиваюсь, но пытаюсь не подавать виду.
Торопливо одеваюсь, выхожу понурая, Гектор кидается ко мне.
— Что-то с малышом? — спрашивает с тревогой.
— С малышкой, — грустно объявляю я.
— Что с ней? — ещё более взволновано интересуется муж.
— Всё хорошо, просто она — девочка!
Гектор смеётся:
— И ты поэтому расстроилась?! — киваю. — Вот же дурочка, — нежно говорит он и прибавляет, задыхаясь от счастья: — Девочка — это же здорово! Маленькая принцесса, чтобы баловать и обожать. — И голос такой — тёплый-тёплый, в глазах — абсолютное счастье. — Если ты не против — назовём Ариной.
Как его мать.
Конечно, не против.
Я улыбаюсь, кладу руки на живот, Гектор обнимает меня сзади и накрывает мои ладони своими.
И мне кажется, что в этот момент женщина по имени Арина смотрит на нас с неба и улыбается тоже.
— Только обещай, — шепчет Гектор мне на ухо, — что мы подарим ей ещё двух братиков. Кто-то же должен защищать наше сокровище.
И я обещаю.
Разве тут можно отказать?
Эпилог
В дом нас с Ариночкой Гектор заносит на руках. Я прижимаю доченьку к груди, а муж бережно держит нас обеих. И светится при этом так, что аж зажмуриться хочется, как от яркого солнца. Ему идёт быть счастливым.
Я тоже счастлива. Окончательно, бесповоротно, абсолютно.
Гостиная — вся в цветах: белоснежные, кремовые, нежно-розовые букеты из роз, орхидей, лилий и других цветов, которым я и названия не знаю, украшают комнату. Наполняя её нежным тонким ароматом.
Это — подарок от дизайнера Филиппа Крубье. Как и детская для Арины. Она великолепна. Комната маленькой принцессы. В лавандово-мятных тонах. Гектор присылал мне фото.
На шестом месяце нас с Аришкой положили на сохранение — была угроза преждевременных родов. Мне не хотелось бросать Гектора сейчас, когда мы только-только научились подбирать ключики друг к другу и искать консенсус. Но разве Гектор будет слушать мои возражения? Врач сказал — значит, надо сгрести меня в охапку и отвезти в лучший в крае перинатальный центр.