95-й. Сны о будущем прошлом
Шрифт:
Так я и металась по кругу, стараясь всё успеть и объять необъятное. Но больше всего сил съедало шитьё, даже со всеми помощниками.
День рождения мой в конце февраля отметили тихо-тихо, по-домашнему. Ни на какие гулянья у меня просто сил не было.
После восьмого марта ажиотаж кончился, ровно как в Новый год — как отрубило. Надо будет эту ситуацию как-то иметь в виду на будущее. Чёт я не хочу больше такие авралы…
Девятого (это как раз суббота была) я полдня пролежала, ножки вверх задрав. Усталость адская и полное безмыслие. Амбец. Вова, слава Богу, завтра приедет, я хоть
А потом подумала, что не для того я нырнула обратно в молодость, чтобы помереть на прорыв трубы, блин. В конце концов, отдохновение душевное мне нужно? Оторвала афедрон от дивана и направила стопы свои к Анне. Хочется, как та ворона говорила, «покоя, уюта, и чтоб за детками присмотр». Последний пункт вычёркиваем пока что. А вот покоя и уюта у Аньки всегда было завались.
Я застала её за перебиранием альбомов. В смысле — фотоальбомов. Хранение фоток было тогда делом масштабным, что ни говори.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что она их не перебирает, а подписывает. Как-то вот ценили тогда люди такие мелочи: чтобы каллиграфическое оформление. У Ани это всё классно получалось, и разные родственники и знакомые периодически просили её подписать что-нибудь на память. Открытку на юбилей. Книгу. Благодарили преимущественно шоколадками.
Аня кивнула на один из альбомов:
— Ты Зинкины фотки-то со свадьбы видела?
Я, конечно, двадцать лет назад видела. Ярче всего в память врезалось платье Зинкиной свекрови, дико ей не идущее. Но здесь тоже посмотреть не грех. А вдруг по-другому что?
— Что-то я не помню.
— Смотри. Ты посмотри, какое её свекровка платье надела!
Ха! Предчувствия его не обманули!
— Слу-ушай-ка, а ты-то со своим гипюровым так и не пришла?
— Ой, мать, и не говори. Мы же с реколлекций приехали поздно. Туда-сюда, а здесь всего три дня осталось, всё бегом. Кошмар, короче. И я, главно, про него забыла, прикинь?!
— Да ты что?
— Но! Последняя ночь перед свадьбой, я такая — платье?! — очень она наглядно всё это изображает, ага, — А потом думаю: Ольга же мне всё подробно рассказала, как чего. Ну и — я его вывернула, маму попросила заколоть — и прямо руками прошила. Ничё так, на день хватило, а на второй день я блузку с юбкой надела, так что нормально.
— Так давай мы его сейчас подколем? Я домой возьму да прошью.
Такие вот простецкие девчачьи посиделки.
Натрепались мы до отвала. Домой я пошла уже в густых черно-синих зимних сумерках. И Анька меня провожать — до мусорки, с ведром. Там ещё ржали полчаса.
Около подъезда, на удивление, никаких серых личностей не тёрлось. И внутри никто по углам не сидел, и даже шприцы отсутствовали. Генеральную уборку, что ли, в честь восьмого марта домоуправление устроило? Ты глянь, какие молодцы!
Назавтра я почувствовала в себе достаточно сил, чтобы выползти в институт. Мало того, что я месяц не появлялась, передавая через Анну загодя заготовленные распечатки конспектов и прочие бумажки, относительно прикрывающие прогулы, так теперь ещё и началась какая-то очередная практика. Пришлось «выпускать кракена» и принести им для промежуточного отчёта красиво распечатанный фрагмент диплома.
«Ах, посмотрите, как красиво сделано!» — «Напечатано, как будто книгу читаешь!» — и всё в таком духе.
Эти учёные (и очень пристрастные обычно) дамы, по-моему, вообще не смотрели в текст. Великая сила, панимаишь, искусства. Фубля! Какого искусства? Принтера! Девяносто шестой год. Высший пилотаж — печатная машинка. А тут я. Всё мне сразу простили — прогулы, задержки. Пришлось для красоты соврать, что сижу в научной библиотеке, готовлю к публикации исследование. В конце концов, оно же у меня есть? Допустим, я как будто только что его написала, а не полгода назад… Конечно, могу показать! И даже в конкурсе поучаствовать, почему бы и нет?
Ха, если в прошлом будущем две тысячи девятом она серебро среди студенческих научных заняла, то и сейчас не хуже выступит.
Вот так бешеный аврал оказался пережит практически без потерь. Зато, отлежавшись три дня, я открыла свой эксель, внесла все данные, подбила бабки, потом для верности дважды пересчитала кубышку — и поняла, что мы таки можем начать не только в клубе красоту наводить, но и начать строить большой пристрой! Тем более что температуры позволяют. На коробку хватит, а там потихонечку и нутро доделаем.
32. ЗАНЯТНЫЕ ЛИЧНОСТИ
ТУСОВКА
17 марта 1996.
В очередное воскресенье мы, наконец, пошли знакомиться с нашей ролевой и околоролевой тусовкой. Вовкин приятель позвал его на некое сборище клуба любителей фантастики. Ладно-ладно, не сборище. Собрание, так лучше? Хотя я бы определила всё происходящее словом «тусня». Народ занятный, все страстные читатели (люблю такое). Тут, главное, не проколоться и не начать рассуждать о книгах, которых пока ещё нет. А вот это при моём увлекающемся характере довольно-таки сложно.
Сие собрание происходило на квартире у совершенно феерического товарища по имени Слава Восток. Сперва я думала, что Восток — это типа кличка такая. Оказалось — нет! Фамилия! В доказательство своей подлинности Слава носил на руках часы. На обеих! На правой — «Слава». А на левой, как вы, наверное, уже догадались — «Восток». Человечище это был изрядного роста и такой, я бы сказала, подавляющей наружности. И при этом — знатный тролль.
Перезнакомились мы с целой кучей любопытного народа. Были тут люди мне, в моём прошлом будущем, приятные, неприятные и практически неизвестные. Я как-то решила себя искусственно не ограничивать предубеждениями. Мысль ещё такая появилась, знаете — возможно в этом изменившемся мире всё сложится так, что и они тоже изменятся? Не то что бы прям станут «чище и добрее» — я что, образец праведности и братолюбия, что ли, судить кого-то? Но, может быть, конкретно наши взаимоотношения сложатся лучше? Может, я, наученная горьким опытом, вовремя скажу нужное слово, и человек не подскользнётся? Может, я не догоняю, и на самом деле я здесь и ради них тоже?
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
