А был ли мальчик (част 1-6)
Шрифт:
– Вот что посылает на помощь своим Дамблдор! Старую Шляпу и птицу! Возьми их!
– последние слова, произнесенные на парселтанге, предназначались василиску. Фоукс ринулся к змею, и мы увидели, как огромная черная тень клюет еще большую, а та старается увернуться.
Риддл зло зашипел:
– Ты чуешь их! Возьми их!
Безглазый, но оттого не менее опасный василиск ринулся на нас, сшибая по пути колонны. Мы бросились в разные стороны, лихорадочно соображая, что делать: против василиска бесполезны заклятья, а слушать меня он не станет - во мне ни капли крови Слизерина.
–
– Невилл вдруг бросился обратно, шлепнувшись на живот прямо под носом у василиска, ухватившего пастью только воздух. Мое сердце пропустило удар, но целый и невредимый Невилл уже поднимался, сжимая в руке украшенный драгоценными камнями эфес ритуального меча. Такое оружие было распространено среди чистокровных магов прошлых веков - намного легче обычного, усиленное вплетенной при изготовлении магией, оно использовалось больше как магический артефакт, нежели как оружие. Легендарный меч Годрика Гриффиндора - а я не сомневалась, что это был именно он - разил с одного удара и мог уничтожать даже самые мощные темные артефакты и амулеты, попросту впитывая их магию или яд.
– Н-на!
– Невилл замахнулся было мечом на василиска, но лезвие плашмя скользнуло по жесткой чешуе, и меч вырвался из его рук. Мощный удар хвоста отправил Невилла в нокаут, а я бросилась к отлетевшему оружию, едва сдерживаясь, чтобы не завыть от ужаса: что, если Невилл умер? Риддл зло зарычал и, командой направляя василиска в нужную сторону, заставил меня петлять между колоннами. Пробравшись к мечу, я крепко-накрепко ухватилась за эфес и обернулась, поджидая василиска. Огромная змея приготовилась к броску, нависая надо мной, и я в последний момент выставила перед собой меч, держа его обеими руками и закрыв от ужаса глаза...
– Не-ет!
– взвыл Риддл, а я почувствовала сильнейший толчок, порыв воздуха, пахнущего тиной, и что-то холодное закапало мне на лицо. Осторожно открыв глаза, я прямо перед собой увидела огромные налитые ядом клыки, всего на сантиметр-другой отстоявшие от моих рук, по-прежнему сжимавших меч. Я выпустила его, и вовремя: обезумевший от боли василиск забился в конвульсиях, пытаясь вытряхнуть застрявший в нёбе меч.
– Ты-ы!
– не обращая внимания на вопль воспоминания-Риддла, я бросилась к Невиллу. Тот, к моему огромному облегчению, уже пришел в себя и, увидев меня, торопливо заговорил:
– Гарри, я понял! Надо уничтожить дневник!
Схватив насквозь промокший блокнот, я кинулась к лежащему без движения василиску. Не знаю, что двигало мною в тот момент, но я с размаху надела книжонку на один из острейших клыков, и тот немедленно скорчился, оплывая чернилами. Литры и литры чернил, словно кровь, вытекали из дневника, а в паре шагов о нас корчился Риддл. Он вопил и вопил, становясь все прозрачнее, словно испытывал сильнейшую боль - хотя кто знает, может, так и было?
Он таял в воздухе, пока не исчез с легким хлопком, и я, наконец, выдохнула: оказалось, что я все это время попросту не дышала.
– Невилл! Как ты? Где болит?
– Везде, - пожаловался Невилл, пытаясь встать. Он закашлялся и сплюнул кровь, наполнившую его рот:
– Тебе придется самой выбираться. Приведешь кого-нибудь на помощь...
Я только
– Что?
– я с тревогой уставилась в его глаза. Невилл улыбнулся и, кряхтя, сел:
– Он вылечил меня, представляешь?
Глава 11
Если бы не пришедшая в себя Джинни, я, пожалуй, задушила бы бедняжку Невилла в объятиях и свела на нет все фоуксовы усилия.
– Гарри! Где мы?
– Все хорошо, - успокоил ее Невилл.
– Сейчас мы уйдем отсюда и все тебе объясним.
Девочка пребывала в полнейшей прострации и даже не повернула головы в мою сторону, когда я прошла мимо нее к поверженному василиску. Сняв с клыка покореженные остатки дневника, я выдернула из нёба застрявший меч. Он вышел легко, словно того и ждал. Взмахнув мечом, я с одного удара отсекла уродливую голову: будет мне трофей. Прошептав парочку консервирующих заклинаний, я уменьшила ее и спрятала в карман. Меч, словно почувствовав, что больше не нужен, выскользнул из моей руки и исчез в Шляпе, которую немедленно унес курлыкнувший на прощание феникс.
Забрав с собой Джинни и разыскав свои палочки, мы вернулись к оставленному Локхарту, не забыв запереть за собой дверь - не хватало еще, чтобы кто-то вроде Дамблдора лазал в Тайной комнате. Локхарт умилился и всплеснул руками:
– Какая хорошенькая девочка! Она с вами живет? А куда мы пойдем?
– Петрификус Тоталус, - вздохнула я, направив палочку на бывшего профессора.
– Вингардиум Левиоса!
С помощью все того же левитирующего заклятья мы подняли наверх Джинни и поднялись сами. Скомандовав умывальникам "Закройся!", я произнесла парочку чистящих и разглаживающих заклинаний, приводя в порядок перепачканную всякой дрянью одежду. И тут-то меня прорвало...
Я ревела и хлюпала носом, уткнувшись в невиллово плечо, сидя прямо посреди туалета, а Невилл только молча поглаживал меня по спине, позволяя выплакаться. Самые страшные картины проносились в моем воображении: что, если бы Локхарт наложил на меня Обливейт и мы не спасли бы Джинни? Если бы Невилл расшибся насмерть? Если бы Фоукс не вылечил его и Уизли? Если бы вовремя не принес Шляпу, если бы Невилл не вытащил из нее меч, если бы, если бы... Произошедшее можно было объяснить только везением и ничем иным.
Устав от слезоизлияний, я, наконец, затихла и успокоилась. Эх, папиного бы успокоительного сейчас...
– Идем. Там уже, наверное, миссис Уизли с ума сходит.
Как потом оказалось, мы не пробыли в Тайной комнате и часа. Было без чего-то девять, когда мы ввалились в директорский кабинет и предстали перед всем семейством Уизли, четырьмя аврорами в форменных мантиях и МакГоннагал.
– Джинни!
– вскрикнула миссис Уизли и бросилась обнимать дочь, а остальные наперебой засыпали нас вопросами...