А что потом ?

Мур Порша

Мы подъезжаем к моему дому. Я глубоко вдыхаю, прежде чем выбраться из машины и пройти к крыльцу — Уилл не отстаёт. Моя мама отрывает дверь, уже надела хмурое выражение.

— Уже почти восемь. Где вас двоих носило? Джиа сказала, что вы должны были приехать пару часов назад, — говорит мама, театрально смотря на меня и почти несмотря на Уилла.

Она целиком в праздничном настроении, одета в белый парадный костюм от Лиз Клайборн¹⁷. Её наманикюренная рука стучит по золотым часам, а тёмные волосы собраны в пучок.

— Мне так жаль, миссис Гартен. Это моя вина. Мы немного потерялись по пути сюда, —

его голос спокойный, слова отчётливы, и такое странно слышать от человека, с которым я провела последние несколько часов.

Мамино хмурое выражение моментально меняется, когда она осматривает Уилла, выискивая недостатки. А у Уильяма их практически нет. Могу сказать, что мама уже представляет, каким прекрасным дополнением он будет на семейном портрете. Я должна быть благодарна, что он сгладил её гнев и отвёл от меня её пристальное изучение, но почему-то чувствую раздражение. Почему-то я думала, что мы с Уиллом были родственными душами, бунтарями в наших кланах. Но думаю, это не Уилл — это Уильям.

— Прошу простить мои манеры, — произносит моя мама, её голос тёплый, когда она протягивает руку, и Уилл принимает её. — Мне так приятно познакомиться, — говорит она.

— Мне тоже очень приятно, миссис Гартен, — в своём тоне говорит он.

— Входи, пожалуйста. — Она отступает от дверного проёма так, чтобы Уилл и я смогли пройти. Но прежде чем я следую за парнем, она кладёт руку ему на спину так, чтобы они прошли впереди меня, конечно. — Сюда, сюда, садись. Не могу представить, как это — так долго находиться в столь тесном пространстве.

Она даже не смотрит на меня, но такое молчаливое отношение мне больше нравится.

— Это было неплохо. Гвен была прекрасным попутчиком, — с поддельным смехом говорит он.

В любом случае, он таким кажется. Закатываю глаза, и мама стреляет в меня острым взглядом.

— Ты такой привлекательный. У Джиа определённо мой вкус, — шутливо говорит она.

— И она унаследовала свою красоту от вас, — отвечает он.

Хочется блевануть.

— Ой, хватит тебе, — говорит она, легонько шлёпая его рукой. — Мы с Мартином так волновались из-за встречи с тобой. Ты должен всё нам рассказать.

— Буду очень рад. Я надеялся немного освежиться перед ужином, если это возможно, конечно, — спрашивает Уилл.

Для меня он кажется сейчас иностранцем. Никогда не думала, что он из тех людей, которые говорят «освежиться».

— Конечно! Давай покажу тебе твою комнату, чтобы ты мог разложить вещи. Мы сообщим, когда ужин будет готов. Надеюсь, ты любишь лосося. За лосось Марты можно умереть, — преувеличивает мама.

Марта — это экономка-кухарка, которую мы унаследовали после того, как Мартин стал моим отчимом. Когда наёмный работник готовит и убирает в твоём доме, это кажется таким показным. Когда папа был жив, мы делили домашние обязанности, а мы с ним готовили. А теперь Марта контролирует кухню так, словно это её личное королевство.

— Я люблю лосося, — с энтузиазмом говорит Уильям.

Мы следуем за мамой наверх, она показывает парню гостевую комнату и указывает на ещё одну ванную, которой он может воспользоваться. Она также говорит Уиллу, что там есть телефон, поэтому он может позвонить Джиа и сообщить, что уже приехал. Он благодарит её, прежде чем мы покидаем комнату. А когда дверь закрывается, мама сразу хмурится.

— Нам нужно многое обсудить, юная леди, но я не позволю тебе разрушить сегодняшний

вечер. Я приготовила для тебя платье, оно лежит на твоей кровати. Я рассчитываю, что ты сегодня будешь вести себя лучшим образом. — С взволнованным фырканьем она проходит мимо меня и спускается по лестнице.

 

* * *

 

Я приняла душ и смотрю на голубое платьице, которое мама положила на кровать. Это её любимый цвет, а само платье самое девчачье и самое чопорное, которое я когда-либо видела. Задаюсь вопросом: тест ли это, или она пытается сломать мою решимость? Возможно, она хочет меня сломать. Спорю, она хочет отослать меня в какую-то колонию или школу-интернат, чтобы я больше не была её проблемой. Она не верит, что я смогу сидеть спокойно и не создавать проблем. Полагаю, я настолько хорошо их создавала, что мама больше не верит, что я могу преуспеть в чём-то ещё.

Ну, сегодня вечером я докажу ей обратное и покажу, что могу вести себя так чопорно и строго, как только она может себе представить. Она не разрушит мой шанс свалить к чёрту отсюда и с началом лета жить вместе с Джиа. Я буду лучшей степфордской дочерью.

Высушиваю волосы феном и зачёсываю их наверх, собирая в пучок, а затем надеваю это уродливое платье. Приходится бороться с порывом надеть чёрные кожаные ботинки, не то, чтобы я очень этого хотела. Они не очень удобные, но обязательно взбесят маму и будут раздражать Мартина. Вместо этого надеваю чулки, из-за которых она всегда пилила меня, и белые туфельки MaryJanes. Смотрю на себя в зеркало и упражняюсь в поддельной широкой улыбке.

— Ужин чудесный, мама. С Уильямом я просто чудесно провела время, Мартин. Я почти переспала с парней моей сестры, — смотря в зеркало, с торжественной улыбкой говорю я. Но вместо того, чтобы почувствовать самоуверенное удовлетворение, я чувствую себя больной. Вздыхаю.

Открываю дверь и спускаюсь вниз, и вонь лосося ударяет в нос ещё до того, как я поворачиваю за угол, к кухне. Задаюсь вопросом: мама выбрала красную рыбу, потому что это моё наименее любимое блюдо? Когда захожу в столовую, Мартин и Уильям, как по команде, поднимаются со своих мест. Сердце пропускает удар, когда я вижу его: волосы больше не находятся в восхитительном беспорядке, теперь они зачёсаны назад. Он одет в голубой пиджак с белыми пуговицами, брюки цвета хаки и галстук. Он похож на куклу Кена, настолько отличается от грубого парня с татуировками и в джинсовой куртке, с такими изумительными голубыми глазами. Парень выглядит, как Уильям Крестфилд, а не Уилл Скотт. А потом я осознаю, что сама выгляжу, как Гвендолин Гартен, а не Гвен Дуайер. Как только я захожу в комнату и наши глаза встречаются, я думаю, что парень там прочитал все мои мысли, ведь он опускает глаза на стол и его лицо краснеет.

— Ты прекрасно выглядишь, Гвендолин, — хвалит Мартин, и его взгляд светлеет, когда он видит достойную картинку падчерицы, о которой он всегда мечтал.

— Я выбрала ей это платье. Смотрится идеально, правда? — спрашивает мама с довольной улыбкой, когда я останавливаюсь за своим стулом, стоящим напротив маминого стула и стула Мартина, и рядом с Уильямом.

— Правда, — соглашается Мартин.

Уильям, как я решила называть его остаток ночи, оставляет мне стул.

— Уильям как раз рассказывал нам, насколько удовлетворительной является его работа учителем, — произносит мама, и звучит она впечатлённой.