А может, это просто мираж… Моя исповедь

Гулькина Наталия

В училище у меня была подруга Люся. Но жили мы далеко друг от друга, поэтому встречались на метро «Октябрьская» и оттуда вместе ехали до Таганки. Я все время приезжала раньше и ждала ее. Однажды я обратила внимание, что рядом со мной стоит парень в яркой куртке с белыми и голубыми вставками. Сначала я обратила внимание на куртку – я же была модницей, – а потом перевела взгляд на парня. Голубоглазый блондин, вьющиеся волосы. Какой симпатяга, подумала я.

Ну, ладно, стоит он и стоит. Перекинулись взглядами и разъехались в разных направлениях. На следующий день я опять увидела его там, и на третий, и на пятый, и на десятый… Увидев друг друга, мы уже начинали улыбаться. Я приезжаю, вижу его, и мы приветствуем

друг друга глазами, улыбаемся. Стою я рядом в стороне, читаю журнал, изредка поглядываю на него, жду подругу. Он тоже забивал стрелку с другом, и, когда тот появлялся, они садились в поезд и уезжали. Через несколько дней я стала ловить себя на мысли, что я еду не с подругой встречаться, а чтобы увидеть этого парня. Я уже была по уши влюблена в него. Он уже глубоко сидел в моем сердце, хотя я даже не знала, как его зовут, что это за человек. Так продолжалось всю зиму, мы виделись, смотрели друг на друга и разъезжались в разные стороны. Пришла весна, заиграла кровь, и в один прекрасный день я решила: раз он такой робкий, я сама подойду к нему сегодня и познакомлюсь. Приезжаю на станцию – его нет. Моему разочарованию не было предела. Стою расстроенная, дождалась подругу Люсю, и мы с ней поехали в училище. В перерыве между занятиями я вышла на улицу, так как солнышко уже пригревало, стою разговариваю – и вдруг краем глаза вижу знакомую яркую куртку. У меня аж сердце ёкнуло. Оказалось, куртка такая же, но молодой человек другой. Ну все, думаю, совсем крыша поехала!

Через какое-то время на перемене мы снова вышли на улицу. Весна. Мальчишки курят, девчонки щебечут, едят мороженое, хохочут. Зазвенел звонок, я метнулась к двери и остолбенела: Мне навстречу выходит ОН.

У нас обоих от удивления расширились глаза.

– Не понял?! – воскликнул он.

– Я тоже не поняла!

– Ты что, здесь учишься?

– Да. А ты?

– Да, я на 3-м курсе. Вот практика начинается.

– А я на первом, я только поступила.

– Так, короче, как тебя зовут?

– Меня Наташа. А тебя?

– Я Сергей.

– Очень приятно.

– Мне тоже приятно. Сколько у тебя сегодня еще пар?

– Еще две пары.

– Я тебя жду здесь, придешь – будем знакомиться.

– Хорошо, – я засмущалась, залилась краской и побежала в класс на занятие.

Дальше учеба была не учеба, я вся была возбужденная от неожиданного, но такого долгожданного знакомства и с нетерпением ждала, когда же закончатся занятия. Когда я вышла на улицу, он меня уже ждал. «Ну что, поехали погуляем куда-нибудь?» – спросил он. «Конечно, давай поедем», – опустив глаза, ответила я. Мы гуляли на Ленинских горах, болтали, зашли в кафе выпить по чашечке кофе. Весна, солнце, сумасшедшее настроение, хотелось кричать от счастья, которое переполняло меня! Все, приехали! Я влюбилась! Мы стали встречаться каждый день, уже не могли друг без друга. Вскоре у него, как он и говорил, началась практика. Ребята все время были на улице, рыли какие-то канавы, прокладывали кабель. Я ему то свитер свяжу и принесу, то шарф какой-нибудь, то чай в термосе с бутербродами. Все парни ему говорили: «Как же тебе повезло, подкармливают тебя, подпаивают».

Это была сумасшедшая любовь. Мне было 15, а ему 17 лет. Вскоре он повел меня домой знакомить с мамой. Я жутко боялась этой встречи, но его мама оказалась золотым человеком. Серафима Ильинична (или просто Сима) сначала меня немножко напугала, потому что у нее было на глазу бельмо, а я раньше никогда такого не видела. Но потом перестала обращать на это внимание. Мама Сергея была директором продуктового магазина и все время кормила меня всякими вкусностями. Финский сервелат, индийский растворимый кофе со сгущенным молоком – мне казалось, что ничего вкуснее вообще не бывает. Мы играли в карты, читали книжки, смотрели

телевизор. Мы просто дружили. Я видела, что Сима радуется, что у его сына появилась такая девушка, как я.

Все было взаимно, потому что Сережку сразу полюбили все мои родные, которые твердили: «Быть свадьбе, быть свадьбе». В итоге мы доигрались. Влюблены были в друг друга без памяти. Страсть кипела сумасшедшая. Я понимала, что ради этого парня горы готова свернуть, если бы потребовалось! Но молодой Серегин организм требовал вовсе не разрушения природных ландшафтов. Ему уже явно было мало поцелуев. Чувствую, что-то у него там напрягается, когда он прижимает меня к стенке. Я пугалась и отталкивала его от себя. Один раз оттолкнула, второй, пятый… Он давай обижаться, мол, ты меня совсем не любишь. Прошло время… и все произошло, мы друг у друга были первыми…

Гром среди ясного неба

Пришел май-чародей! На День Победы дед всегда собирал всю нашу большую семью – это была традиция. В саду накрывали стол и обязательно жарили первые шашлыки. Взрослые поднимали бокалы с напитками покрепче, мы – с лимонадом.

И вот жарят шашлыки. Я кручусь рядом, слушаю, о чем говорят мама с тетей Наташей. И вдруг от запаха шашлыка меня замутило. Тетя Наташа это увидела и стала за мной наблюдать. А я и сама не замечаю, что ем только соленые огурцы. Вдруг она говорит матери:

– Люся, а мне кажется, что Наташка беременна.

– Ты что, сдурела? Этого не может быть!

А мама меня еще до этого спрашивала: «У вас было что-нибудь?» – «Нет, нет, что ты, что ты», – твердила я, боясь признаться.

Разве ж я что-то понимала? Я даже сама не знала, что беременна. И вот мама с тетей меня подзывают:

– Говори, было что-нибудь?

Я понимаю – не отпереться – и говорю:

– Было.

– Ах ты, такая-сякая, убить тебя мало!

Праздник был испорчен. Но деду ничего не сказали. На следующий день, когда он уехал на работу, бабушка не разговаривала со мной, а вскоре пришла мама, и тут началось такое!

Я таких «пистонов» получила. Я не помню, чтобы моя чудесная и золотая бабушка и мама когда-то ругались такими выражениями. Они на меня кричали в два голоса. Бабушка так обзывала меня последними словами – и «б…», и «про…ка», что я готова была сквозь землю провалиться.

– Лучше уж ремнем по жопе! Что вы мне мозг вынимаете? Что-то изменится от того, что вы орете на меня? – не выдержала я. – Что теперь можно сделать в этой ситуации?

– Что сделать, что сделать! Как ты могла дойти до такой ситуации?

И опять все начиналось по новой. Я уже готова была бежать из дома. Мама взяла телефон и стала звонить Симе. Я замерла, ведь Сергей еще ничего не знал. Мама выгнала меня из комнаты, со словами: «Уйди, не мешай разговаривать!» Но Сима обрадовалась этой новости и спокойно ответила: «Ну что ж, будем рожать ребеночка. Когда придет время, они поженятся». Мама повесила трубку. Сима тут же перезвонила:

– Люся, я тебя умоляю, оставьте ребенка. Я сама буду его воспитывать.

– Дед категорически против. Я бы оставила, но что я могу сделать? – вздохнула мама. – Он говорит: вся жизнь у нее будет сломана, берите ее за руку и тащите в больницу.

Мама потащила меня в женскую консультацию, где доктор подтвердил мое интересное положение. Мама тут же написала соответствующую бумагу с просьбой избавить ребенка (меня) от беременности, о последствиях чего отдает себе отчет и так далее. Я все время плакала и совершенно ничего не соображала. Мы с Сережкой стали похожи на двух маленьких глупеньких щенков, которых пинают за то, что они написали на любимый хозяйский ковер. Наших мнений о сложившейся ситуации вообще не спрашивали! Серега что-то лепетал про то, что женится на мне, что ребенка вырастим, что его мама поможет…