А мы любили
Шрифт:
– Ненавижу. Уходи, - отвечала, царапая его, сжимая в руках ткань синей футболки-поло.
– Иди к ней. Спи с ней.
Даниал пропустил ее слова мимо ушей, прикусив, а затем зацеловав ее подбородок. Ее красота, чувственность и запах пленили его до одури. Да, мужчина зверел от того, что кто-то другой, а не он, трогал ее сегодня. От того, что чужие руки сжимали эту талию, смотрели в эти глаза. Появилось сильное, навязчивое желание выбить из ее головы все воспоминания о другом. Даниал осыпал ее нежную, фарфоровую шею поцелуями, затем спустил лямки вниз вместе с бюстгальтером без бретелек. Коричневые вершинки
– Не смей! Уходи!
– учащенно дыша, приказала Джамиля, пытаясь убрать от себя его руки. Но как только Даниал склонился и вобрал в рот правый сосок, она прогнулась в пояснице и принялась царапать обивку дивана.
– Ммм…уходи! Уходи! Я не хочу!
Требовала она, сдерживая стон от того, что он кружил влажным языком вокруг ноющей горошинки, а вторую перекатывал большим и указательным пальцами, доводя до исступления.
Сладкое тепло горячим молоком разлилось там, где не должно было. Она ведь приказала себе не хотеть, но если разум кричал “нет”, тело с готовностью отзывалось на каждую новую, безрассудную ласку. Потому что тело и душа помнили этого уже чужого человека. Он ведь был первым и единственным, а память сердца, как известно, жестока и коварна.
Даниал дрожал от возбуждения. Желание огнедышащим драконом теснилось, изнывало, рвалось наружу. Здесь и сейчас, в его руках, маленькая Джамиля была настоящей, злой, страстной, плохой и до слепого обожания хорошей.
– Отпусти! Прекрати! Я не хочу тебя!
– Себе хотя бы не ври, - прошептал в полуоткрытые губы, скользнул ладонью вниз, задрал подол ее платья и накрыл пальцами треугольник, прикрытый тонкой тканью.
– Нет, - выдохнула она и прикусила щеку, когда он дотронулся до самого запретного и с треском разорвал единственный барьер двумя руками. Она попыталась свести бедра, но он силой развел их в сторону. Щеки заалели и жар прокатился по всему телу, когда теплой подушечкой он настойчиво надавил на чувствительные узелок внизу.
– Даниал, нет…Дааа….- всхлипнула она, с горечью осознавая, что сойдет с ума, если он уберет руку.
– Ты все равно моя. Люблю тебя, - нависнув над ней, шептал он и кружил, надавливал, ласкал грудь языком. А она извивалась под ним, выгибалась, мотала головой, словно в бреду.
– Ей ты тоже так говорил, когда…ааах, - неконтролируемый стон вырвался из груди и эхом разлетелся по комнате.
– У меня ничего с ней нет, - тяжело дыша, сказал ей прямо в глаза.
– У вас ребенок. Он на всю жизнь вас связал.
Даниал хотел ответить, но в этот самый неудобный момент в заднем кармане штанов зазвонил мобильный.
– Возьми трубку, - потребовала Джамиля.
– Перезвоню потом, - ответил он и надавил пальцем так сильно и правильно, что она закричала и содрогнулась. Разрядка наступила так молниеносно, что это шокировало обоих. Это было похоже на мощное землетрясение, когда тряхнуло один раз, а затем последовала серия афтершоков - повторных толчков.
Звонок прервался, но через секунду повторился. Она медленно приходила в себя, пока Даниал, лежа на ней в одежде, целовал ее лицо и гладил по волосам. Но шестое чувство подсказало Джамиле, что звонит та, другая. И мимолетная радость сменилась яростью. Ей оставалось только перехитрить его. Ладонь поплыла
– У вас ничего нет, но она звонит, - повернула экран к Даниалу и замерла в ожидании.
– Дай телефон, я сам с ней разберусь, - протянул он руку.
Но она сделала по-своему: нажала на зеленый значок в нижнем углу экрана и сразу же вывела звонок на громкую связь.
– Да?
– спросила недовольно.
– Алло?
– Риана на том конце провода была в замешательстве.
– Даниал?
– Он сейчас занят. Говори, - на несколько секунд Джамиля почувствовала свою власть над ней.
– Это кто?
– недовольно буркнула бывшая секретарша. Даниал же прислонился к спинке дивана и молча наблюдал за спектаклем.
– Конь в пальто.
– Джамиля?
– Да. Что надо?
– рыкнула она.
– Что вы делаете с Даниалом?
– спросила Риана с обидой в голосе, будто имеет на него права.
– Трахаемся, - съязвила Джама, отчего глаза бывшего мужа поползли на лоб.
– Старая сука, - выплюнула Риана, захлебываясь от злости. Ничего общего ни с девочкой-припевочкой из прошлого, ни с рыдающей и молящей о прощении любовницей.
– От суки слышу.
– Передай Даниалу, что у него заболел сын, - процедила она, ударив по больному месту.
– Пришлось вызвать скорую из-за высокой температуры.
– Передам.
Оставив за собой последнее слово, Джамиля сбросила звонок, подошла к Даниалу и кинула ему телефон, который он поймал на лету.
– У твоего сына температура. Иди.
Джамиля развернулась и направилась в прихожую с одним единственным желанием - открыть дверь и выгнать бывшего. Пусть идет на все четыре стороны. Но он нагнал ее, взял за руку и повернул к себе.
– Все опять пошло не так. Я не сказал и половины того, что хотел.
– Я больше не хочу слушать, - вырвала свою руку.
– Тебя ждут. Просто иди. В любом случае мы уже бывшие. И жизнь, оказывается, продолжается.
– Я без тебя не могу жить.
– Жил же как-то полтора года. И дальше проживешь.
– Да не жил, - вскрикнул и растер ладонями лицо.
– Не жил я толком. С одной стороны мучился чувством вины, с другой не хотел быть для тебя раздражителем. Ты же ненавидела меня. Я ушел, чтоб не мозолить тебе глаза. Чтобы ты успокоилась, прошла терапию. Но я знаю все, что с тобой было за эти полтора года. Где ты была, с кем встречалась, что делала.
– Следил за мной?
– глаза ее сощурились в подозрении.
– Следил, - подтвердил Даник.
– И в день твоего рождения я знал, что Камелия с Селин были у тебя. Знал, что ты одна. Я не хотел тебя тревожить, думал просто позвоню. Но ноги сами к тебе привели.
Джамиле понадобилось время, чтобы переварить эту информацию. Сложив ладони в молитвенном жесте и поднеся их к лицу, она стояла перед ним - растрепанная, со спущенными лямками платья, разнеженная после оргазма, но в то же время напряженная. После, убрав руки, она подошла к Даниалу посмотрела на него устало.