А там ещё другая даль
Шрифт:
«Конечно же нет! Вот только, похоже, сейчас именно тот случай, когда выбирать не приходится. Иначе всю оставшуюся жизнь будешь чувствовать себя последней сволочью. И, даже, если тебя поймут и не осудят — все равно смотреться в зеркало будет противно…»
* * *
За время моего отсутствия кое-что изменилось. Объединенные силы графа Тьерн и барона Траненберга захватили замок и теперь предавались любимому занятию победителей — грабежу и насилию. Нет, я не имею в виду самих рыцарей, а только их воинов. Откуда узнала? Так парочка самых шустрых или умных настолько обнаглела,
Я тоже, во избежание, вернула покойнице наряд и аккуратно вернула на место крышку саркофага. Останки рыцаря, слишком уж пострадавшие от рук стражников, собирать не стала. Взяла лишь на заметку, направить сюда прислугу и сказать графу, чтоб прислал священника вторично освятить оскверненную усыпальницу.
Оказывается, меня искали…
Едва я попалась на глаза какому-то воину, уже в своем «шпионском» прикиде, как тот радостно заорал: «Нашел!» и со всех ног рванул куда-то.
Странная реакция. Нет чтоб подойти и со всем уважением препроводить. В смысле, указать дорогу к начальству. А вместо этого, заставил отцов-командиров бежать мне навстречу. Бежал, конечно, только барон, граф — прискакал. Но огромный и увесистый Траненберг от коня не слишком отстал. За стремя, наверно, держался. Одной рукой… Потому что второй тащил за собой Беатриче. Видимо, опасался, что любимую дочь могут опять похитить.
— Миледи!
— Госпожа Эвгения!
— Слава Создателю!
Похоже, моему возвращению здесь были рады не меньше, чем на даче профессора. Даже больше… Ванны с горячей водой и кофе-гляссе не предоставили, зато дружно кинулись обнимать, целовать, жать руки, благодарить, а потом — когда к дворянскому сословию присоединились мои товарищи — и подбрасывать. Эмоционально… В смысле — высоко. А что им, здоровилам накачанным. Спасибо, не уронили…
Ворчала я исключительно от смущения. А вообще, приятно. Люди, которым от меня, по большому счету, ничего не нужно, так искренне меня еще ни разу не встречали. Не считая мамы, конечно. Ну, так то ж мама…
— Спасибо… спасибо… я тоже за всеми вами соскучилась… Рада, что все живы. Особенно — тому, что Беатриче уцелела. Не зря, значит… Граф… В отряде есть священник?
— Конечно… Не беспокойтесь, миледи. Беатриче все нам рассказала, и я уже распорядился. Он окропит оскверненную башню свяченной водой и проведет обряд очищения. Эх, жаль нельзя весь этот замок пустить с дымом. Ничто так не помогает от скверны, как огонь.
Я вообще-то хотела попросить позаботиться об останках в склепе, пока туда не залезли другие мародеры, но граф мою мимику расценил по-своему.
— Понимаю и всецело поддерживаю… но, увы… Мы можем убить всех жителей или увести их в рабство — никто в их защиту и слова не пискнет. Но сам замок — собственность конфедерации. И если мы снесем его, то наша месть и наказание злодею выйдет за пределы стычек между соседями, и вполне может стать началом войны между королевством Фомэнт и конфедерацией Прид.
— Да, — поддержал
— Не пристало благородным лордам гадать о том, что будет… — остановил Траненберга граф. — Лучше вернемся к делам нынешним.
— Согласен, — кивнул здоровяк. — А к каким именно?
— Ну, например к вопросу о вознаграждении… Ты получил дочь, я — невестку. И если в том, что рассказала Беатриче хоть десятая часть правды — мы в неоплатном долгу перед Эвгенией.
— Да! Конечно! — вскричал барон. — Вне всяких сомнений. Дом Траненберг не постоит за ценой! Назовите любую сумму, миледи!
«Ох, уж эти громогласные здоровяки. Похоже, описав Портоса, Дюма-отец раз и навсегда создал любимый прототип для писателей всех времен и народов»
— Угомонитесь, дружище… — ткнул его в бок граф. — Вы же не хотите оскорбить даму.
— Что? — непонимающе посмотрел на товарища барон. — О чем вы говорите? Конечно же нет. А чем?
— Вы пытаетесь всучить спасительнице Беатриче кошелек. Как обычной наемнице… Неужели вы не видите, что имеете дело с леди?
Траненберг смущенно прокашлялся.
— Гм… Да… Прошу прощения… Меня, знаете ли, заносит… иногда… Это от радости… Но, граф… — он озабоченно потер подбородок. — Мы же не можем просто сказать «спасибо» и все? Если об этом узнают при дворе — на нас будут указывать пальцами, как на сквалыг и скупердяев.
— Ну, положим… слишком назойливые пальцы мы отрубим, если доведется, — хмыкнул граф.
— Но, я думаю, вопрос решаем.
— Да? Ну, в делах этикета вы всегда были расторопнее.
— Конечно… Ведь наш род на четыре поколения древнее.
— Ха-ха… Всего лишь три. Витольд Тьерн получил дворянство посмертно, так что я бы не…
— Отец! Граф! Вы опять?! Не надоело? Право слово, как малые дети!
«Ого! А у девочки голосок ничего. Кажется, я знаю, кто в скором времени будет править двумя династиями. Особенно, если учесть, что жених ее стоит рядом и помалкивает»
— Простите их, миледи… Вы же знаете, мужчины с возрастом стареют, но никогда не взрослеют.
Граф усмехнулся, но смолчал. А барон, похоже, еще больше загордился, от того что воспитал такую умницу и красавицу.
— Итак, граф. Вы хотели что-то сказать?
— Да… Миледи… Эвгения… Я давно живу и многое повидал… поэтому понимаю гораздо больше, чем другие хотят сказать… И вижу то, что пытаются скрывать… М-да… как-то нескладно получается… Барон бы сказал лучше. Но, я все же закончу мысль. Вы оказали нам… и Беатриче неоценимую помощь. Именно — неоценимую. Поэтому, я не говорю сейчас о деньгах. Я предлагаю вам в замен нашу помощь. В тот день, когда вам понадобятся воины — просто пошлите за нами гонца. И, клянусь честью, я поставлю под ваши знамена всех своих вассалов.