А там ещё другая даль
Шрифт:
В глазах сверкнуло, словно я на электросварочную дугу посмотрела, потом — потемнело. А еще мгновением позже, я увидела над головой белый потолок и ощутила себя лежащей на кушетке.
— Ну, наконец-то… — бросились ко мне все присутствующие в комнате. Но прорвался только доктор. Он бесцеремонно отодвинул Михал Иваныча с женой, и первым делом стал светить мне в глаза небольшим фонариком, щупать пульс и проводить прочие процедуры.
— А-а-а… — высунула я язык. Добровольно.
Доктор удивился. Потом хмыкнул и произнес заключение:
— Все реакции в норме.
И
— Ох, и заставили же вы нас поволноваться, Евгения. Больше так не делайте. Хорошо?
В его голосе была такая забота и усталость, что я не стала возникать, а лишь кивнула:
— Я постараюсь…
— Вот и отлично. Вот и славно… Таисия Степановна, пациент ваш. Ну, вы сами знаете, что делать. В плане гигиены и тому подобного…
— Конечно… Встать можешь? Не затекло тело? — заботливые руки женщины помогли мне сесть.
— Голова не кружится? — тут же возник за ее спиной доктор. — Не подташнивает?
— Нет..
— Это отлично… Вы не представляете, Женечка, как мы волновались. Целых сорок минут никакого контакта, — помогать жене бросился Михал Иваныч. Надеюсь, только до двери в ванную.
— Сорок?.. — я хотела сказать, что в игре за это время прошло несколько суток, но не успела.
— А Антон? О Антоне удалось что-либо узнать? — нервно потер руки доктор.
— Нет… Я же только начала…
— Все, все… — остановила меня Таисия Степановна. — Разговоры подождут… Главное мы знаем, а подробности — за столом. Вы нас не ждите, накрывайте к ужину.
Глава четырнадцатая
Не помню точно кто и кому сулил полцарства за карету. Что-то из школьной литературы, кажется… Я бы точно не отдала. А вот за ванную — настоящую, эмалированную… полную горячей воды с душистой пенкой… чтобы нырнуть с головой и лежать, сколько хватит дыхания — очень даже возможно. Тем более, виртуального королевства.
Несмотря на то, что мужчины уже пятый раз со всей деликатностью начинали покашливать за дверью, я и не думала вылезать. Тем более, Таисия Степановна меня понимала и гоняла их, едва начинались очередные поползновения, ограничить личные свободы.
— Да уймитесь вы, оба… Дайте девочке в себя прийти… — выдавала она постоянно одну и ту же фразу. После чего очередной хронически простуженный удалялся от двери ванной комнаты, чтобы минуты через три вернутся…
— Все! Выхожу! — в конце концов не выдержала я морального прессинга. Да и вода уже остыла. А демонстративно журчать, набирая новую, это уж совсем обнаглеть. В конце концов — я не просто в гостях, а у замдекана. И границы дозволенного лучше не переступать.
Вторая невероятная роскошь, о которой можно лишь мечтать после омовения — шикарный, мягкий, как пух, махровый банный халат. Рассчитанный, наверно, на пару молодоженов. В смысле — для совместного пользования. Я, во всяком случае, могла бы в него, при желании, завернутся трижды.
А добили меня большой, я бы даже сказала, огромной, наверное, литровой кружкой кофе-гляссе. Причем, сливочно-ванильного
Совершенно беспардонно, с громким причмокиванием, я втянула в себя большущий глоток нежной, сладкой пены и облизнулась.
— Да… Везде хорошо, а дома… — в этом месте я запнулась, поскольку вспомнила, что дом мой родной совсем не здесь. И, собственно, ради того, чтобы туда не вернуться, я влипла во всю эту историю. Настроение сразу испортилось… процентов на сорок.
— Совершенно верно, Женечка… — погладила меня по руке, как маленькую, Таисия Степановна. — Сейчас ты дома. Можешь в этом не сомневаться…
Хорошо, что в мире еще остались такие простые и искренние люди. Глядя в глаза этой, уже пожилой женщины, сразу становится понятно — она говорит именно то, что думает. Ни капельки не лукавя.
— Спасибо…
— Тебе спасибо, Женечка… Честное слово, даже не представляю, что бы случилось — если бы ты отказалась помочь. Наверняка Михась сам бы туда полез. Или Григорий… Ай, — она махнула рукой. — Что в лоб, что по лбу… Обое-рябое… Умнейшие головы во всем, что касается их работы и… чистые дети во всем остальном. Я иной раз воспитателем в детском саде себя ощущаю…
Она явно имела еще что сказать, но махнула вторично и замолчала. И это тоже верно. Не то время и не то место.
— Я готова… Спрашивайте.
Михал Иваныч и доктор буквально подпрыгнули на стульях. И все же профессор сумел сдержаться и друга остановил.
— Нет, нет… Вопросами мы только с толку сбивать будем. Ты сама расскажи. По порядку, с самого начала… А мы, если чего не поймем или захотим подробностей, тогда и уточним.
— Хорошо…
Прихлебывая из кружки, для прояснения памяти, слово за словом, я поведала обо всем, что происходило со мною в игре, с момента попадания.
И о моих, неожиданно осиротевших, брате и сестричке, и о славном городе Шамбрэе с его бунтарскими традициями… И о том, как заканчиваются несанкционированные восстания. О Императорском замке, в который нет входа никому, кроме отпрысков последней правящей династии… О таинственном Черном Соборе и его адептах черной магии… О викингах, о речных пиратах… О варварах и амазонках… Сперва хотела рассказывать со всеми подробностями, но когда Таисия Степановна стала хвататься за сердце уже при упоминании о первой стычке в порту — решила, самые щекотливые моменты пропустить. В конце концов — это только игра. Все уже в прошлом. Но не вспомнить недобрым словом разработчика не смогла.
— Извините за прямоту, но что за недоумок писал сценарий и работал с моделями персонажей? Вы его знаете? Очень хочется взглянуть этому маньяку в глаза.
Михал Иваныч посмотрел на врача, а тот неуверенно кивнул.
— Видите ли, Евгения… Деньги в бюджете больницы на программиста не предусмотрены. И мы воспользовались случаем… В хирургии лежал парень, с фактурой… э-э-э… переломом… Неважно… Гипс, вытяжка… Три месяца… неподвижности. Потом — реабилитация… Вот мы и воспользовались моментом. Ему не так скучно, и научно-медицинскому центру польза.