А.и Б. Стругацкие. Собрание сочинений в 10 томах. Т.10
Шрифт:
Р э б а. Ну что это вы, в самом деле... Сидели, разговаривали... Да живы они, целы и невредимы, ваша девчонка и Будах. Он меня еще лечить будет...
Р у м а т а. Давайте их сюда! Не сердите меня и перестаньте притворяться. Вы же меня боитесь. И правильно делаете!
Р э б а. Мальчишка! Я никого не боюсь! Это я могу раздавить тебя, как пиявку! (Слышится множественный грохот копыт, за окнами проплывают силуэты всадников в капюшонах и с копьями. Рэба кидается к окну.)Смотри! (Румата подходит к окну.)Пр-рашу! Смиренные дети господа нашего,
Р у м а т а. Еще бы! Где торжествует серость, к власти всегда приходят черные...
Р э б а. Что? Нет, вы еще не знаете. Мы еще не знакомы. Позвольте представиться: наместник Святого Ордена в Арканаре, епископ и боевой магистр раб божий Рэба!
Р у м а т а. Подумаешь, новость... Это давно всем известно.
Р э б а. Как? Откуда?
Р у м а т а. Не ваше дело. Слушайте, Рэба. Я устал. Я хочу спать. Я хочу помыться в горячей воде и смыть с себя кровь и слюни ваших головорезов. Давайте сюда Киру и Будаха, я ухожу.
Р э б а (указывая в окно).Их пять сотен копий!
Р у м а т а. Немного потише, пожалуйста... И запомните, Рэба, я вижу вас насквозь. Вы хоть и епископ, но все равно всего лишь предатель и дешевый интриган... Я вас ненавижу, учтите это. Я согласен вас терпеть, но вам придется научиться вовремя убираться с моей дороги. За каждую подлость по отношению ко мне или к моим друзьям вы ответите головой. Вы поняли меня?
Р э б а. Я хочу одного. Я хочу, чтобы вы были при мне, дон Румата. Я не могу вас убить. Не знаю почему, но не могу.
Р у м а т а. Боитесь.
Р э б а. Ну и боюсь! Может быть, вы дьявол. Может быть, сын бога. Кто вас знает? Я даже не пытаюсь заглянуть в пропасть, которая вас извергла, у меня кружится голова, и я чувствую, что впадаю в ересь...
Р у м а т а (зевая).Это меня не интересует.
Р э б а. А что же? Что вас интересует?
Р у м а т а. А меня ничто не интересует. Я не дьявол и не бог, я — кавалер Румата Эсторский, я обременен капризами и предрассудками и привык к свободе во всех отношениях. Запомните это. А теперь прикажите доставить сюда Киру и Будаха, и покончим с этим.
Р э б а. Еще одну, минуточку. Хорошо, я готов выполнить ваши требования. Я не буду становиться у вас на дороге. Я не трону ни вас, ни ваших друзей... Но почему бы нам не пойти дальше?
Р у м а т а. Что вы имеете в виду?
Р э б а. Почему бы нам с вами не заключить союз? Вы и я — ведь это была бы такая сила! Соединив усилия, мы бы все перевернули вверх дном, дон Румата! Вы только представьте себе, а?
Р у м а т а. Говорите прямо, чего вы хотите?
Р э б а. Власть, дон Румата! Что может быть прекраснее безграничной власти над тысячами... нет, над сотнями тысяч тел и душ? Это сладко... это слаще обладания несметными богатствами и прекраснейшими женщинами! Я чувствую, я знаю, вдвоем мы смогли бы... Что там жалкий Цупик? Ступенька, бревно! Мы могли бы подняться на такую высоту, с которой Арканарское герцогство показалось бы ничтожной кучкой
Р у м а т а. У меня на родине есть такая притча. Ворона спросила орла: Для чего ты летаешь на такой страшной высоте? — Просто я люблю парить в синем небе,— ответил орел. Врешь ты все,— сказала ворона обиженно.— Там наверняка полным-полно дождевых червей...
Пауза.
Р э б а. Понимаю. Понимаю и ценю. В конце концов вы тоже стремитесь к каким-то идеалам. И я уважаю эти идеалы, хотя и не понимаю их... А вдруг когда-нибудь пойму? Я — человек широких взглядов, я вполне могу представить себе, что когда-нибудь стану работать с вами плечом к плечу...
Р у м а т а. Там видно будет... (Пристально глядит на Рэбу.)Плечом к плечу...
Р э б а. Именно! Плечом к плечу! Во имя идеалов!
Р у м а т а. Это мысль. Надо подумать. Хорошо. Обсудим, посоветуемся с народом...
Р э б а. Что?
Р у м а т а. Ничего... (Наклоняется к Рэбе, нюхает, брезгливо морщится.) Господи, дон Рэба! Чем это так несет от вас? Потом протухшим и еще каким-то дерьмом... Это правда, что вы никогда не моетесь?
Р э б а. Некогда, дон Румата. Государственные дела, то-се...
Р у м а т а. Ну хорошо. Так я пойду. А вы распорядитесь — всех моих к воротам, немедленно...
Р э б а. Будет исполнено...
Румата идет к выходу. Рэба, забежав вперед, предупредительно распахивает перед ним дверь.
КАРТИНА СЕДЬМАЯ
Гостиная в доме Руматы. Кира с тряпочкой и щеткой обмахивает с мебели пыль. Кира одета и причесана по-современному — по моде последней четверти двадцатого века. Входит, прихрамывая, Уно — через глаз черная повязка, на боку здоровенный палаш.
У н о. Кира, там опять эта сука пришла.
К и р а. Которая?
У н о. Эта... нарядная. Которая с доном Рэбой.
К и р а. Окана? Приглашай.
У н о. Так обед скоро. А хозяин ее не любит...
К и р а. Ничего, я ее быстро спроважу.
Уно выходит. Входит Окана в своеобычном пышном наряде, подбегает к Кире, целует ее в щеку, оглядывает.
О к а н а. Какая прелесть! Милочка, кто это вас так надоумил? Ножки напоказ... верх до шеи закрыт... Это что, так теперь в метрополии носят? Кто-нибудь из Эстора к дону Румате?
К и р а. Нет. Это сам дон Румата. Даже сшил сам.
О к а н а. Смело, смело... Только боюсь, что во дворце епископа... Вы знаете, какие у дона Рэбы строгие взгляды...
К и р а. Нет, конечно, во дворец в этом нельзя... Я и дома-то стесняюсь... Но Румата сказал, что так ему нравится...
О к а н а. Конечно, конечно... Слово повелителя — закон... А прическа какая... Впрочем, что это я разболталась, я же спешу... Ехала к доне Сатарине, дай, думаю, загляну к моей душечке... Что у вас нового?