Абсолютное оружие
Шрифт:
– Не стоит этого делать, доктор, – сказал полковник. Его слова прозвучали не очень громко, но интонация была такой, что Квинсли замер, а затем вновь повернул голову в сторону "балкона".
Где и встретился взглядом с девятью штурмовыми винтовками.
Сам Брэддок, впрочем, в него не целился – но стоило ему лишь подать знак… Джонс взирал на происходящее в полной растерянности.
– И что дальше? – криво усмехнулся Квинсли. – Прикажете в меня стрелять? На каком основании, позвольте узнать, вы собираетесь застрелить безоружного гражданина США? Только лишь потому, что я пользуюсь гарантированной мне Конституцией свободой совести и провожу религиозный ритуал согласно своим верованиям?
– Хм… –
Джонс раздраженно пожал плечами. Ему было не по себе, и тем решительней он ответил:
– Разумеется, никаких. Вы же сами понимаете, что вся эта болтовня о демонах – чистейший вздор.
– Однако, – нерастерявшийся полковник вновь посмотрел на Квинсли, – вы говорили, что мы будем убиты, если не уйдем. Угроза убийством есть подсудное…
– Я говорил, что вас сожрет демон, – перебил Квинсли. – Сам я вас и пальцем трогать не собираюсь. Как по-вашему, суд примет такой аргумент? "Он сказал, что нас съест демон, и за это мы его застрелили!"
– Тем не менее, доктор, я должен вас арестовать.
– Вы не полицейский, и тем более не правомочны проводить арест на территории другой страны, где, кстати, находитесь незаконно.
– Прошу прощения – силой данных мне особых полномочий я вынужден задержать вас для дальнейшего разбирательства, – осклабился Брэддок.
– На каком основании?
– По обвинению в сотрудничестве с террористической организацией "Партизанская красная армия Гватемалы" и убийстве Луиса Рамона Гонсалеса.
– Вы уж выберите что-нибудь одно! – хохотнул Квинсли. – Вы сами прибыли сюда убить Гонсалеса и его подручных. И с такой формулировкой вам придется пересажать всех агентов под прикрытием. Результатом моего так называемого сотрудничества явилось уничтожение банды, разве нет?
– В таком случае, доктор, – потерял терпение Брэддок, – я задерживаю вас для оказания экстренной медицинской помощи, ибо есть серьезные основания, и дипломированный медик в моем отряде это подтвердит, сомневаться в вашем психическом здоровье.
– Согласно закону о психиатрической помощи, принудительное лечение может применяться лишь в случае, если имеются веские доказательства социальной опасности пациента, а мы уже разобрали, что у вас их нет. К тому же соответствующее решение должно быть принято на основании заключения не менее чем трех независимых экспертов, имеющих специализацию именно в области психиатрии, а не армейским костоправом. И утверждено судом. Кстати, с каких пор медицинскую помощь оказывают под дулом автомата? Нет, полковник, в Вест-поинте, наверное, неплохо учат стрелять, но человека с университетским образованием вам не переспорить. Ладно, джентльмены. Спасибо за доставленное напоследок удовольствие – и прощайте.
С этими словами он опустил пирамиду в отверстие. В отличие от фигурок, она не провалилась в неведомые глубины; основание пирамиды легло заподлицо с верхушкой каменного столба, а ручка осталась торчать вверх. В наступившей тишине все услышали негромкий клацнувший звук.
Квинсли замер в благоговейном ожидании. Остальные тоже невольно застыли неподвижно. Прошла секунда, другая, третья… Ничего не происходило.
– Ладно, полагаю, комедия окончена, – резюмировал полковник. Кто-то шумно выдохнул, стволы штурмовых винтовок опустились. – Пума-2, Пума-5, доставьте доктора Квинсли сюда. Постарайтесь ничего ему не сломать. Доктор, стойте на месте и не сопротивляйтесь. Мои люди обучены способам фиксации пленных, и способы эти
Но в этот момент лицо Квинсли, за считанные секунды успевшее сменить выражения удивления, растерянности, возмущения, гнева и отчаяния, вновь просияло.
– Повторить! – воскликнул он. – Ну конечно же! Мы неправильно перевели!
– Что ты имеешь в виду? – спросил Джонс. Прежде всего он был ученым, и как бы безумно ни вел себя только что его друг, если у Квинсли появилась новая версия перевода, ее следовало выслушать.
– Правильно будет так, – не стал скрытничать Квинсли, – "…всех убьет, все сокрушит в свое время, ибо это властелин всей Шибальбы. Скажи "Буульбааль" троекратно – но бойся!" Буульбааль – это не просто кодовое слово и порядок вставки ключей! Это имя демона – Буульбааль!
Прежде, чем возбужденный археолог осознал, что произнес заветное слово над алтарем в третий раз, из каменного столба параллельно ударили две горизонтальные струи огня. Квинсли чудом не пострадал, оказавшись точно посередине между ними. Все же он с проклятием отскочил; пламя, впрочем, погасло за долю секунды до того, как он успел среагировать. И теперь, когда археолог больше не загораживал глыбу-алтарь, остальные смогли рассмотреть ее получше.
Это был не просто толстый каменный столб, на который наросли сталагмиты. Это было изваяние безобразной рогатой головы с низким лбом и выпученными глазами. Именно эти глаза и исторгли пламя только что. Вся морда скульптуры – едва ли это можно было назвать лицом – была покрыта чем-то вроде огромных конических бородавок; ваятелям, должно быть, пришлось немало потрудиться, высекая их. Носа не было вовсе. Вместо него во всю высоту головы, от междуглазья до уходившего в костяной пол подбородка, тянулся чудовищный вертикальный рот с длинными и острыми зубами, смыкавшимися на манер сцепленных в замок пальцев. Джонс достал цифровую камеру и, освещая изваяние фонарем, приник к видоискателю.
В следующий миг пещеру потряс низкий, почти инфразвуковой рев, шедший откуда-то снизу, казалось, из самого сердца земли. Несколько черепов рухнули с потолка и раскололись; скелеты на галерее потеряли еще несколько костей, а у кое-кого из солдат заныли зубы. Затем из глазниц черепов, сложенных горой в центре пещеры, повалил дым, а через несколько секунд тысячами языков выплеснулось пламя. Раздался страшный грохот, и гора взорвалась, словно вулкан Кракатау, расшвыряв обугленные обломки костей по всей пещере. На месте взрыва образовалась большая дыра неправильной формы, из которой все еще поднимался зловонный дым, но уже слабый. А затем… затем из дыры показалась голова.
Создатели каменного алтаря верно передали размер и основные черты. Между двух больших рогов на макушке чудовища даже торчал маленький третий, очень похожий на ручку "того, что открывает". Но все равно изваянию далеко было до оригинала. Грязно-коричневая плоть жирно и мокро блестела, круглые глаза без век, бровей и ресниц, каждый – с голову ребенка, пылали багровым огнем, с бесчисленных зубов в страшной вертикальной пасти стекала тягучая слизь, а из каждой бородавки, словно волос, рос длинный острый шип. Следом за головой чудовище выпростало из дыры многометровые восьмипалые руки, каждый палец которых больше походил на щупальце спрута, однако заканчивался острым когтем. Упершись этими руками в костяной пол, Буульбааль продолжал подниматься.