Адаптация
Шрифт:
С места и в карьер. Обычно столичные аристократы предпочитали говорить куда обтекаемее, намеками и полунамеками. В прошлой жизни я настолько привык к этому, что сейчас такая прямота… Нет, не то чтобы пугала.
Но определенно заставляла задуматься.
— Я не уверен, что нам стоит обсуждать намерения его сиятельства, — осторожно отозвался я. — Однако я не считаю себя человеком Морозовых. Так что если вы хотели спросить…
— Да, именно это я и хотел спросить, — кивнул Гагарин. — И, признаться, был рад услышать ответ. Человеку ваших способностей
— Почему? — Я все же решил изобразить недовольство. — И — уж простите за прямоту, ваше сиятельство! — что вы имеете против Морозовых?
— Ровным счетом ничего. — Гагарин изобразил на лице фирменную белозубую улыбку. — Я отлично знаю и почтенного Николая Ильича, и его сына. Достаточно близко… И, пожалуй, именно поэтому меня так страшат их амбиции.
О да, меня они тоже… скажем так, смущали. И причин на то было предостаточно — однако я все же был не против узнать те, что имелись у самого Гагарина.
— Но почему, ваше сиятельство? — Я попытался добавить в голос хоть немного юношеской наивности. — В конце концов, рано или поздно ее высочеству придется выйти замуж. И кандидатура Матвея Николаевича отнюдь не…
— Не самая худшая из возможных? — усмехнулся Гагарин. — Да, это верно. Но я боюсь даже представить, какие полномочия получит его отец при таком исходе. Может, солдафоны у власти и были хороши двадцать лет назад, однако сейчас их время безнадежно ушло.
— Многие с вами не согласятся, — буркнул я. — И я в том числе.
— О, мне прекрасно известно, что вы искренне восхищаетесь личностью и политикой генерала Градова… Но он был единственным в своем роде. — Гагарин вздохнул и поплотнее запахнул халат, будто ему вдруг стало холодно. — А такой человек, как Морозов, скорее наломает дров, чем наведет в стране порядок. Боюсь, все, чего он сможет добиться — это очередная война на Балканах или на Ближнем Востоке.
Я молча кивнул. Кое-что Гагарин видел получше меня. Наверное, оттого, что прожил больше почти на десять лет — и это даже не считая те, что я отсутствовал на этом свете. И если я недолюбливал Морозова… Морозовых по большей части за желание прибрать к рукам любимую племянницу, то у него был повод куда серьезнее.
Может, и в гости меня позвали только лишь для того, чтобы поделиться опасениями. Или просто присмотреться к потенциальному союзнику в грядущей схватке за место под солнцем. Или наоборот — к возможному врагу, способному рано или поздно подсидеть младшего Гагарина на должности командира гардемаринской роты. Или…
Впрочем, какая разница?
Пауза в разговоре затянулась достаточно, чтобы я, наконец, смог позволить себе вытащить телефон, который последние несколько минут буквально разрывался в кармане, выплевывая в мессенджер сообщение за сообщением. И одного взгляда на экран хватило понять, что наша беседа с его сиятельством, сколь бы увлекательной и полезной она ни была, вот-вот закончится.
— Что-то важное? — ровным тоном поинтересовался Гагарин? — Позвольте угадаю — вам следует немедленно вернуться
— Так точно, — вздохнул я. — Прошу меня простить.
— О, если кто-то и должен извиняться… В конце концов, это я сижу здесь в подштанниках и халате. — Гагарин мрачно усмехнулся. — А вас, полагаю, ждут дела государственной важности.
— Надеюсь, что нет, ваше сиятельство. — На этот раз я ответил вполне искренне. — Очень надеюсь.
Глава 25
Я мог ждать сообщения от кого угодно. От друзей, у которых внезапно что-то произошло. От пропавшей куда-то в последнее время Оли — даже если госпожа титулярный советник больше не питала ко мне теплых чувств, это вовсе не означало, что ей или ее почтенному дедушке однажды не понадобится какая-нибудь необычная услуга. Написать мне — с разной степенью вероятности, конечно же — могли дядя с Полиной, младший Морозов, Грач и даже сама великая княжна Елизавета.
Или дежурный офицер Корпуса, объявляющий немедленный сбор всех курсантов — хоть такой вариант и был почти невероятным. Но реальность оказалась куда прозаичнее — и вместе с тем куда занимательнее.
Сообщение написал Соболев.
Нужно срочно встретиться. Дело жизни и смерти. Жду вас!
И чуть ниже — ссылка с координатами, ведущая сразу в навигатор.
Не то чтобы мне так уж хотелось нестись куда-то сломя голову, но «дело жизни и смерти» по меньшей мере интриговало, так что я поспешно распрощался с Гагариным и буквально выскочил из гостиной, едва не сбив с ног Алену, спешившую к нам с очередным угощением.
Пробормотав скомканное извинение, я проскочил мимо нее и чуть ли не бегом бросился в прихожую, сорвал с вешалки пальто и выскочил за дверь. Прыгнул в машину, завел двигатель, и задним ходом выкатился на дорогу. Так резко, что передние колеса «Волги» скользнули по заснеженному асфальту боком, наплевав на подключенный полный привод.
Я вдавил газ в пол и уже через минуту пожалел, что не позаимствовал Камбулатовский «Икс». Мощностью двигателя он чуть уступал моей боевой старушке, зато многочисленные системы курсовой устойчивости и прочая магия, заложенная баварскими конструкторами, куда как лучше подходили для движения по такой дороге. Снег так и шел, не переставая, но сразу таял, превращая дорожное покрытие в склизкую и скользкую кашицу. На поворотах машину ощутимо заносило, и мне приходилось приложить все усилия, чтоб ненароком не выскочить на встречную полосу.
Ближе к Корпусу я чуть остыл. И кое-как заставил себя сбросить скорость и поехал аккуратнее, на ходу обдумывая, что именно следует делать дальше. Для начала, мчаться к Соболеву одетым по форме у меня не было абсолютно никакого желания.
Нет, лучше вернуться в располагу и прихватить что-то из гражданского. Ну и неизвестно, насколько затянется это мероприятие — значит, нужно отметиться прибывшим из увольнения… только чтобы уйти в очередной самоход.
Когда-нибудь я точно доиграюсь.