Адмирал Империи – 35
Шрифт:
Услышав эти примирительные слова Джонса, Юзефович ничуть не смягчился. Гнев в его взоре уступил место пренебрежению.
— Ах, оставьте, Джонс, сейчас не до ваших шуток, — раздраженно отмахнулся Карл Карлович, одарив американца таким взглядом, словно тот был непрошеным гостем на этом совете и вообще пустым местом. Несмотря на все заслуги адмирала Джонса, Юзефович, как и многие из здесь собравшихся, по-прежнему относился к нему как к чужаку, не понимающему всей сложности положения дел в Российской Империи.
Слова Юзефовича вызвали недовольный ропот среди адмиралов-«северян». Многие из присутствующих и без того не слишком почитали
Но Карл Карлович, казалось, ничего этого не замечал. Пылая праведным гневом, он вскочил со своего места и, опершись ладонями о стол, наклонился вперед, обводя собравшихся пылающим взором.
— Прежде всего, уважаемые господа, я хочу напомнить вам, что мой доблестный авангард и в том числе лично я обязаны своим чудесным спасением исключительно беспримерной отваге и самоотверженности моих храбрых «балтийцев», до последнего вздоха сражавшихся под моим командованием! — с жаром воскликнул Юзефович, и голос его эхом разнесся по притихшему залу. — Только благодаря их непоколебимому мужеству и верности долгу мы смогли вырваться из той преисподней! А что касается хваленой «помощи», которую вы якобы мне послали, то, по моим сведениям, та спешно собранная эскадра состояла всего лишь из одной жалкой резервной дивизии и горстки древних гарнизонных посудин позапрошлого века. Это правда? Если так, то я хочу спросить вас, досточтимые стратеги: как, по-вашему, эта горе-эскадра смогла бы переломить ход сражения и снять осаду с моего лагеря?
Командующий перевел дух и обвел тяжелым взглядом сидящих за столом, словно бросая им вызов. Те переглядывались между собой, не решаясь вступать в спор с разъяренным Юзефовичем. Но тут поднялся со своего места Павел Петрович Дессе. Сцепив руки за спиной, он медленно прошелся вдоль стола, на ходу заговорив размеренным, чуть насмешливым тоном:
— Видите ли, Карл Карлович, по нашим расчетам, объединенных сил вашего флота и присланного вам на подмогу резерва было бы вполне достаточно, чтобы снять осаду промкомплекса и даже одержать решительную победу над эскадрой вице-адмирала Красовского, — Дессе остановился и в упор посмотрел на Юзефовича. — Или вы считаете иначе, уважаемый командующий? Неужели космоморяки Балтфлота утратили свою былую удаль?
Лицо Карла Карловича побагровело от ярости. Он резко выпрямился и, сжав кулаки, прошипел сквозь зубы:
— Да как вы смеете, Дессе?! Вы хоть представляете, какие силы были под рукой у этого проклятого Красовского?! — прорычал Юзефович, сверля адмирала уничтожающим взглядом. — Да у него все экипажи сплошь были укомплектованы ветеранами, закаленными в боях с американцами, этими зубрами космических сражений! А численность его флота практически не уступала моей эскадре! Но главное — все до единого корабли противника прошли глубокую модернизацию по последнему слову техники, оснащены новейшими полями и усиленной броней! Включая после апгрейда практически неуязвимый флагман проклятой 10-ой «линейной», способный в одиночку потягаться с целой бригадой кораблей! Это же просто чудо, что я и мои храбрые экипажи сумели выстоять в этом кромешном аду и вырваться из кольца окружения…
С оскорбленным видом адмирал Юзефович в изнеможении рухнул в свое кресло, закрыв лицо
— Позвольте, Карл Карлович, но так ли уж велико было численное превосходство противника, как вы тут живописуете? — вкрадчиво осведомился князь Михаил Александрович, поглаживая свою аккуратную бородку. Высокий изящный брюнет с льдисто-голубыми глазами, князь считался непревзойденным мастером военно-дипломатических интриг. — По нашим достоверным данным, под началом Красовского было от силы пятьдесят с лишним боевых кораблей. А при вас, насколько мне известно, в начале сражения находилось почти восемьдесят крейсеров, эсминцев и линкоров. Так что, как ни крути, численный перевес был отнюдь не на стороне противника…
Князь Михаил Александрович наклонился вперед и ехидно ухмыльнулся, прищурив льдистые глаза и не сводя пронзительного взгляда с побагровевшего лица Юзефовича.
— А во-вторых, господин командующий, так ли уж был непобедим этот ваш грозный вице-адмирал Красовский на своем хваленом флагмане, если, по нашим сведениям, в решающий момент боя «Екатерина Великая» первой позорно дала деру из сектора сражения, оставив свои корабли на растерзание врагу? — вкрадчиво осведомился князь, и в голосе его прозвучали откровенно издевательские нотки.
Лицо Юзефовича исказила гримаса ярости и недоверия. Он резко подался вперед, едва не опрокинув кресло, и, стиснув пальцами края стола, прошипел:
— Что за бред вы несете, ваше высочество?! Какое бегство «Екатерины Великой»? Вы бредите?
По залу пробежал нервный смешок и тревожный гул. Михаил Александрович поморщился, но не стал отступать. Откинувшись на спинку кресла, он скрестил руки на груди и процедил, глядя на Юзефовича в упор:
— Следите за своей речью, адмирал. Здесь вам не кают-компания вашего флагмана, и оскорбительный тон совершенно неуместен. Я говорю чистейшую правду, и у меня есть неопровержимые доказательства. В сражении в системе «Ряжск» Александр Михайлович Красовский самым трусливым образом удрал на своем замечательном авианосце прямо из сектора сражения, бросив своих «черноморцев» на произвол судьбы в противостоянии с кораблями 34-ой «резервной», а также прибывшими им на подмогу дредноутами контр-адмирала Василькова…
Юзефович отмахнулся от князя, как от назойливой мухи.
— Не знаю, какие у вас могут быть «доказательства», господин Романов, или Кошкин, теперь, после смерти государя-императора, даже не знаю как к вам обращаться. Так вот, я знаете ли был несколько занят в системе «Венёв», и не знаю при каких обстоятельствах и почему флагман адмирала Красовского покинул тот сектор, и сейчас речь не об этом! — отрывисто бросил он, сверля Михаила Александровича уничтожающим взглядом. — Довольно заговаривать мне зубы! Вы что же, хотите переложить всю вину за разгром нашего авангарда и гибель моих кораблей лично на меня?
— А что, разве не на вас как на командующем лежит прямая ответственность за эту катастрофу? — делано удивился князь Михаил, картинно раскрывая глаза в притворном изумлении, мстя Карлу Карловичу за его намеки на новую фамилию. — Или, быть может, передовым соединением нашего доблестного космофлота в том бою командовал кто-то другой?
Юзефович судорожно сглотнул, на скулах его заходили желваки. Криво усмехнувшись, он издал резкий, неприятный смешок и процедил, испепеляя князя ненавидящим взглядом: