Адмирал Империи – 37
Шрифт:
— Кто же этот прекрасный человек? — спросил Иван Федорович, заинтригованный, а еще сильно обрадованный тем, что очень скоро может абсолютно перестать волноваться за свою жизнь. — Почему я о нем ничего не знаю?
В голосе диктатора прорезались капризные, почти детские нотки. Он привык быть в курсе всего, держать руку на пульсе событий. И то, что столь важная персона ускользнула от его внимания, задевало самолюбие Самсонова, порождало подспудное недовольство собственным всеведением.
— Его зовут профессор Гинце, господин адмирал, — ответил первый министр. — Он получил назначение на должность незадолго до кончины нашего императора…
—
— Впрочем, это неважно, — отмахнулся диктатор, решительно беря себя в руки. Сейчас следовало сосредоточиться на главном, не тратить драгоценное время на пустую болтовню. — Необходимо срочно навестить нашего профессора и выбить для себя партию таких великолепных, если ты мне не наврал об их характеристиках, роботов…
От возбуждения Иван Федорович заговорил лихорадочно быстро, глотая слова. Он чувствовал, как в груди разгорается пожар нетерпения, как охватывает все его существо неодолимое желание действовать, немедленно воплощать задуманное в жизнь.
— Я с удовольствием возьмусь за это дело, — закивал Юлиан Николаевич. Он уже предвкушал, как лично проведет государя по лабораториям, представит ему гениального ученого, покажет плоды его трудов.
Но тут диктатор неожиданно охладил пыл царедворца. Резким взмахом руки он пресек его излияния, заставил прикусить язык.
— Не торопись первый министр, — остановил его Самсонов, после чего повернулся к контр-адмиралу Зубову, сидевшему на соседнем кресле и молча наблюдавшему за их диалогом. В глазах диктатора вспыхнули опасные огоньки, губы тронула жестокая усмешка.
— Демид Александрович я поручаю именно тебе заняться этим вопросом… — произнес Иван Федорович тоном, не терпящим возражений. Он смотрел на молодого адмирала в упор, словно пытаясь взглядом передать всю серьезность и значимость момента. Зубов был его креатурой, надежным исполнителем самых деликатных миссий. И сейчас настал его черед послужить своему покровителю.
Шепотьев, услышав эти слова, поперхнулся вином и закашлялся. Он был готов к чему угодно, но только не к такому повороту. Как, неужели Самсонов не доверяет ему, предпочитает перепоручить столь важное дело какому-то выскочке-гвардейцу? Это казалось немыслимым, невероятным! Но спорить с диктатором в его нынешнем настроении было бы самоубийством…
Глава 9
Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».
Национальное название: «Ладога» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: контролируется Черноморским космическим флотом.
Точка пространства: планета Санкт-Петербург-3. Центр корпорации «Имперские Кибернетические Системы».
Дата: 10 июня 2215 года.
На следующий день Демид Александрович, покинув линкор «Москва» и взяв с собой личную охрану из верных гвардейцев-преображенцев, сев
Через полчаса полета шаттл уже заходил на посадку у комплекса зданий корпорации «Имперские Кибернетические Системы» — флагмана отечественной высокотехнологичной индустрии. Пристыковавшись к площадке, шаттл плавно осел на посадочные опоры и зашипел пневматикой, открывая входной люк.
У входа в здание делегацию уже встречал сегодняшний директор компании и по совместительству его главный конструктор, наш с вами старый знакомый — Густав Адольфович Гинце. Высокий, худой мужчина с копной седых волос и живыми умными глазами, спрятанными за толстыми линзами очков, энергично шагнул навстречу гостям, протягивая руку для приветствия.
— Демид Александрович, искренне рад видеть вас! — пожимая руку адмирала, с чувством произнес профессор. — Для меня большая честь принимать человека, сыгравшего столь значительную роль в недавних славных победах нашего флота!
— И я рад встрече, — холодно улыбнулся адмирал.
Надо немного рассказать о том как профессор попал на эту должность. После того, как я отправил Гинце с «Одинокого» сначала на восстановление космической крепости «Севастополь», подальше от боевых действий, вернуться Густаву Адольфовичу на мой крейсер было уже не суждено. Впрочем, я, несмотря на то, что сильно скучал по этому неугомонному и невероятно полезному для нашей Отчизны человеку, был этому рад. Подвергать светлый ум нашего профессора опасности я не хотел. И от этого был счастлив, когда узнал, что практически сразу после нашего расставания Гинце был приглашен к самому, тогда еще живому и невредимому, императору Константину Александровичу на личную встречу.
Со слов императора, профессор поразил его не только глубочайшим умом и эрудицией, но и совершенно нестандартным взглядом на привычные, казалось бы, вещи. А идеи, которыми Гинце буквально фонтанировал, обещали совершить прорыв как в тактике космического боя, так и в стратегии освоения дальнего космоса.
Я знаю, что Константин Александрович именно по совету Таисии принял профессора, и с интересом послушал о последних разработках того, в итоге, как я уже сказал, оказавшись в полнейшем восторге от нашего старика, а также под впечатлением от его технических разработок. Думаю, не нужно наверное говорить о тех новшествах, которые представил государю профессор, тех которые уже кардинально изменили ход военной кампании и которые, кстати, помогли надавать Коннору Дэвису по шапке…
Да, разработки Гинце и впрямь пришлись как нельзя кстати. Новейшие системы электронной маскировки, а также энергозащиты, в кратчайшие сроки установленные на наших кораблях и космических крепостях, позволили переломить ситуацию на фронтах и нанести ряд сокрушительных поражений американцам и прежде всего той армаде, которую при вторжении в «Екатеринославскую» возглавлял сам адмирал Коннор Дэвис…
Кстати, об адмирале Дэвисе. Этот субчик как оказалось, выжил после того рокового столкновения. Как я слышал, американского командующего все-таки собрали по частям и сейчас по той мизерной информации, которую мы, в частности, я получал, главнокомандующий противника проходил курс реабилитации и восстановления и похоже, готовился к реваншу. Одним из главных уроков той битвы для самоуверенных «янки» стало понимание — недооценивать врага нельзя никогда…