Адмирал Колчак и суд истории
Шрифт:
Приносим искренние слова благодарности за предоставленные ксерокопии уникальных документов доктору Мильтону О. Густафсону, главному специалисту Национального архива США.
Приложение 3
ЗОСЯ ШАЙКОВСКИЙ (ЯН (ШАЙКО) ФРИДМАН)
КОЛЧАК, ЕВРЕИ И АМЕРИКАНСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ В СЕВЕРНОЙ РОССИИ И СИБИРИ 1918–1920 гг.
(главы из книги)
Copyright by Szajko Frydman Перевод с английского С.В. Дрокова Нью-Йорк, 1977 г.
До начала Первой мировой войны количество евреев в северной России и Сибири было невелико. За редким исключением, на Дальнем Востоке дозволялось осесть высококлассным специалистам, докторам, инженерам и торговцам. Определенное количество квалифицированных мастеровых
Во время войны, при царском режиме, многих евреев из западных российских губерний ссылали в Сибирь. Достаточно привести один пример: в 1915 г. около 700 человек, проживавших в галицийском штетле под Рогатином, было выслано в Сибирь.
Крушение старого режима и перспектива свободы подтолкнули некоторых мешуметов, проживавших на Дальнем Востоке, вернуться к своей вере. Во Владивостоке некоторые из них были заново допущены в синагогу на богослужения, без сомнения, подобные примеры имели место в других городах. Однако большевистская революция в октябре 1917 г. принесла новые несчастья для еврейского народа. Так, один британец свидетельствовал о том, что многие из наиболее состоятельных были расстреляны как буржуи и контрреволюционеры. Присутствие же комиссаров-евреев в центральных городах подстегивало антисемитские предрассудки противников большевиков. Этот очевидец встречался с двумя евреями, бежавшими из Перми. Первый, дантист, был вынужден вместе со своим шестнадцатилетним сыном носить щебенку на железнодорожные пути, подгоняемый прикладами винтовок красноармейцев. Второй, железнодорожный служащий, рассказывал, что в течение одиннадцати месяцев, засыпая, он никогда не мог предугадать, не будет ли арестован или расстрелян поутру. «В существующем хаосе, проникшем в политическое состояние Сибири, – писал Михаил Эвенский, – затруднительно с какой-либо уверенностью предсказывать будущее для евреев. Вплоть до Забайкалья теперь царствуют большевики. И хотя нет никаких погромов, те евреи, которые принадлежат, главным образом, к буржуазному классу, очень страдают от коммунистов. Имелись случаи, как в Николаевске, вырезания многих еврейских семейств, только лишь потому, что они принадлежали к богатому сословию».
С начала мартовской революции 1917 г., а особенно после большевистской революции в октябре того же года, огромное количество беженцев-евреев разбрелось по Сибири в поисках безопасных мест. К августу 1917 г. лишь в Екатеринославской губернии насчитывалось 253 800 беженцев; 19 333 из них были евреями, местные же еврейские общины могли заботиться о17 698. Многие румынские евреи, бежавшие от немцев в начале войны, стремились в Восточную Сибирь. Большинство из них, имевшие родственников в Соединенных Штатах, желало эмигрировать из страны. Из-за отсутствия сотрудников румынского консульства в Восточной Сибири они так и не могли получить необходимого разрешения покинуть страну. Положение их было безвыходным.
Во многих случаях беженцы-евреи страдали от антисемитской пропаганды. Например, в Казанском пересылочном лагере боялись погрома. В то же время еврейские руководители остерегались посылать помощь для этих людей, потому что любое ее проявление только подвергало опасности жизни их подопечных. Беженцы-поляки верили в то, что евреи ответственны за эпидемии в лагерях, мол, холера – «еврейская» болезнь.
Первоначально еврейские, польские, армянские и другие нерусские беженцы, «кто в течение месяцев прокладывал свой путь через Сибирь, надеясь в конечном счете достигнуть Соединенных Штатов», принуждались различными российскими властями и иностранными консульствами «оставаться по месту нахождения». Однако желание вырваться было сильнее. Беженцы из России и Маньчжурии находили свой путь в Японию по двум главным маршрутам. Минуя Владивосток, пароходом, через Японское море. Высадка производилась в Тсуруге, каждый понедельник, по утрам. Через Маньчжурию поездка продолжалась по железной дороге, в различной вариации, до Пусан в Корее. Там они пересаживались на пароход, который за двенадцать часов доплывал до японского порта Шимоносеки. Последний этап пути проходил по железной дороге, отнимая приблизительно тридцать часов для того, чтобы добраться до Иокогамы. Как правило, беженцы прибывали туда воскресным утром, хотя зачастую проводили в пути и по полнедели.
Еврей-американец Б.В. Флейшер, издатель Japan Advertiser в Токио и Иокогаме, привлек внимание
678
Шифф Якоб Генри (1847–1920) – банкир; директор центральной трастовой компании и Западного союза телеграфных компаний, член правления Нью-Йоркского фонда, президент Монтэфьерского приюта для инвалидов-хроников.
В продолжение почина, общество обсудило возможность направления своего представителя в Японию. В качестве возможного кандидата, возглавившего бы эту миссию, рассматривался Исидор Хершфельд, имевший опыт по установлению контактов между еврейскими семьями Западной Европы и Соединенных Штатов. В конце концов, 16 октября 1917 г. назначение получил Самуэль Мэйсон. Мэйсон работал генеральным директором Еврейского общества содействия иммиграции, а впоследствии вошел в состав редакций Jewish Daily News (Tageblat) и Jewish Business Record. Как председатель Комитета иностранных отношений общества и Комитета иммиграционных стационаров США, Мэйсон имел прекрасную подготовку для проведения своей миссии: говорил и писал на идише и по-русски. В мае 1917 г. Мэйсон докладывал на собрании Еврейского общества содействия иммиграции о целях миссии в Россию: «Для изучения и сбора информации о размерах и возможностях эмиграции в этой стране». По политическим убеждениям Мэйсон был консерватором, убежденным антибольшевиком, одобрявшим союзническое вмешательство в Сибирь и северную Россию. Так, 13 сентября 1918 г. из Иокогамы он писал А. Казакевичу: «Мы все надеемся и молимся за успех союзнической экспедиции в Сибири». Он заявлял, что только те русские, которые разделяли «социалистические идеи, рожденные под давлением большевизма», имели критическое представление о целях миссии американского Красного Креста в Сибири.
В Иокогаму Мэйсон прибыл 1 января 1918 г. Здесь на протяжении многих лет действовало небольшое еврейское сообщество. В городе на момент прибытия Мэйсона проживали четыре группы евреев: 1) состоятельные британские и американские торговцы. Один из них, Моррис Рассел, британский подданный, женившись на японке, в 1899 г. организовал Еврейское добровольное общество Иокогамы по оказанию помощи еврейским беженцам из Сибири. Эта группа евреев располагала собственными минианом и кладбищем; 2) состоятельные евреи из России; 3) около пятидесяти эмигрантов, возвращавшихся из Америки в Россию; 4) приблизительно четыреста беженцев, сбежавших из России с началом революции.
До Первой мировой войны малочисленные состоятельные российские и австрийские торговцы-евреи имели небольшую синагогу в районе порта Нагасаки, в тридцати часах по железной дороге от Иокогамы. Однако вследствие враждебности между ними синагога была закрыта.
25 сентября 1917 г. американский консул в Иокогаме докладывал, что еврей-рижанин Б. Киршбаум организовал Иокогамское общество по оказанию помощи беженцам. Человек ограниченный в средствах, он посвятил свое время и немало собственных денег для облегчения тяжкой участи беженцев, особенно евреев, побывавших в руках российских властей. Беженцы в Японии страдали не только от недостатка материальной помощи и антисемитской пропаганды, распространяемой реакционными российскими иммигрантами, но также и от внутренних конфликтов среди различных групп «коренных» еврейских поселенцев, пытавшихся своим способом оказывать содействие беженцам. Мэйсон уладил ссоры между местными руководителями и договорился с японскими властями о выдаче виз для транзитных беженцев в Соединенные Штаты, независимо даже от тех незначительных пошлин, которые требовали иммиграционные учреждения. За период с 15 января по 15 марта 1918 г. Мэйсон помог 688 беженцам покинуть Иокогаму.
Многие американские и другие евреи ехали в Россию, минуя Иокогаму, для поиска своих родственников. Мэйсон отмечал: «Как правило, во всех подобных случаях жены и дети разыскивались. Ведь эти люди располагали достаточными средствами. Некоторые из них даже распродавали свой процветающий бизнес в этой стране. Насколько я знаю, более тысячи подобных людей находятся в Иокогаме». После короткого промежутка времени, в течение которого они понимали невозможность продолжить свой путь в Россию из-за серьезных сбоев в работе железнодорожной службы Транссибирской магистрали, они возвращались. Обратившись к американскому консулу за визой на въезд в Штаты, они направлялись консульским должностным лицом в Бюро еврейского общества содействия иммиграции.