Адмирал Колчак. Жизнь, подвиг, память
Шрифт:
Каждый лишний день власти Совета Народных Комиссаров отдаляет тот час, когда русская кормилица-земля перейдет в руки земледельцев-крестьян, любящих свою Родину-мать и спасших ее в смутное время».
Заметим также, что «колчаковская» пропаганда была многообразной. Например, широко распубликованное обращение от 12 января 1919 года, подписанное Верховным Правителем и членами кабинета, явно адресовалось образованным слоям общества, не чуждым политической деятельности. «Все просвещенное в России безжалостно и зверски истребляется, – гласило оно. – В темноту и беспомощную слепоту повергается Русский народ, и именно тогда, когда ему особенно нужны люди знания и науки». Требуя: «При создавшихся условиях все силы должны быть обращены на служение фронту», – обращение специально оговаривало возможность и желательность сотрудничества или по крайней мере сосуществования с различными политическими силами, согласными объединиться во имя патриотической идеи: «Государственный разум и национальная совесть подскажут всем деятелям крайних течений, что их будущее и будущее демократии
«Большевики заставляют крестьян пахать, боронить, сеять, жать, а распоряжаться хлебом не позволяют.
Крестьянам оставляют только продовольственный паек и семена, а остальной хлеб увозят.
Никаких запасов делать не позволяют.
Найдут что-либо сверх пайка, отбирают.
Случись на другой год неурожай, крестьянин хоть с голоду помирай…
Если скажут, что крестьянину и жить на белом свете нельзя, – большевики ответят, что при большевистском порядке крестьян и быть не должно.
Должны же быть только рабочие-пролетарии, у которых ничего своего не должно быть, ни земли, ни сохи, ни бороны, ни лошади, ни коровы…
Не так поступает наше правительство.
Хлеба у крестьян оно не отбирает, всякий волен распорядиться по-своему своим хлебом.
Землю же наше правительство решило передать в руки крестьян, которые своим трудом обрабатывают свои поля…
Наше правительство всеми мерами будет содействовать переходу земель в полную собственность трудящихся.
Но окончательно вопрос о том, как наделить землей крестьян, решит Всероссийское Национальное Собрание.
Собрание это будет состоять из лиц, избранных самим народом.
Эти народные избранники выслушают от своих избирателей, как лучше разделить землю, и решат это дело по совести и справедливости так, как это выгодно крестьянам…
Помогите же своему правительству в его борьбе с вашими врагами – большевиками.
Пока есть винтовки – вставайте в ряды армии.
Если придут большевики и будут отбирать от вас ваше имущество в коммуну, а вас сделают рабочими, рабами комиссаров, – вы сами будете восставать, но тогда не будет у вас ни ружей, ни пушек, ни пулеметов».
Впрочем, путь уговоров и пространных мотивировок нередко воспринимается как проявление слабости – и уже не уговаривая, а требуя, словами суровыми и лаконично-отрывистыми обращается «к населению» адмирал Колчак 10 августа:
«Наши армии, находящиеся в непрерывных боях с марта месяца, требуют отдыха и по моему приказанию отходят, не вступая в большие бои с противником.
В это время, когда армия занята огромной внутренней работой и боевой службой, я требую от граждан и населения полного спокойствия, выдержки и общей работы для армии.
К тем, кто будет препятствовать мне и Правительству в этой работе, я буду относиться как к пособникам большевиков.
С мятежниками и трусами буду поступать по законам и обычаям военного времени.
Я вместе с армией уверен в конечной нашей победе».
Мы видели и приказ Колчака с объявлением целей борьбы, и посвященные тому же декларации и заявления, и поэтому уже с недоверием отнесемся к распространенным заявлениям, будто «Белая армия не знала, за что воюет». Спору нет, в любой армии (и Красная в этом отношении отнюдь не была исключением!), тем более комплектуемой на основе массовых мобилизаций, присутствует немалая доля чинов индифферентных, апатичных, душевно и духовно глухих; но имевшие уши в 1919 году могли слышать и должны были услышать голос Верховного Правителя России.
С вопросом о «незнании целей войны» почти неразрывно связан вопрос об «аполитичности армии», которую обычно также выдают за одну из главных причин поражения Колчака. Действительно, принцип «армия вне политики» был провозглашен Верховным Правителем в первые же дни после принятия им полноты власти: так, уже 21 ноября 1918 года он обращался к войскам с приказом, который следовало «прочесть во всех ротах, эскадронах, сотнях, батареях и командах» (то есть донести буквально до каждого солдата и казака):
«Я требую, чтобы с начавшейся тяжелой боевой и созидательной работой на фронте и в тылу, – офицеры и солдаты изъяли бы из своей среды всякую политику и взаимную партийную борьбу, подрывающую устои Русского Государства и разлагающую нашу молодую Армию…
Всякую попытку извне и изнутри [113] втянуть Армию в политику приказываю пресекать всеми имеющимися в руках Начальников и офицеров средствами».
Те же мысли звучат и в приказе Верховного Главнокомандующего от 23 ноября 1918 года: «Я призываю Вас сплотиться около меня, как первого офицера и солдата, сковать свои ряды воинской дисциплиной, отказаться от всякой политики, партийности, отбросить мелкие личные счеты, интриги и вражду, уже приведшие нас однажды к гибели, и выполнить честно свой долг перед Родиной, с оружием в руках смыть тяжкий позор, на нее наброшенный, очистить ее от предателей и врагов и создать в ней условия мирной и спокойной жизни, когда временная Верховная Власть Верховного Правителя и Верховного Главнокомандующего могла бы передать судьбу Государства в руки народа, предоставив ему устроить Государственное Управление по своей воле, воле свободного,
113
В документе – «и внутри».
Это раскрывалось в утвержденном Верховным Правителем постановлении Совета министров от 4 марта 1919 года, гласившем: «Всем лицам, состоящим на военной и военно-морской службе, как то: офицерам, врачам, военным и военно-морским чиновникам, военному и морскому духовенству, кондукторам флота, всем солдатам и матросам, а равно и всем вольнонаемным служащим в строевых частях, штабах и управлениях военного и морского ведомства – воспрещается [114] : 1) входить в состав и принимать участие в каких бы то ни было союзах, группах, организациях, товариществах, партиях и тому подобное, образуемых с политической целью; 2) присутствовать на разного рода собраниях, обсуждающих политические вопросы, а также на каких бы [то] ни было тайных собраниях; 3) принимать какое-либо участие в противоправительственной агитации и пропаганде; 4) публично произносить речи и суждения политического содержания; 5) принимать непосредственное участие или присутствовать на каких-либо сходках, митингах или манифестациях без разрешения непосредственного своего начальства; 6) участвовать без разрешения своего непосредственного начальства в каких-либо чествованиях, носящих публичный характер; 7) состоять на службе в городских, земских, общественных и частных учреждениях, предприятиях, коль скоро на это не будет дано разрешения непосредственного начальства; 8) заниматься без ведома и разрешения своего начальства литературной работой в повременной печати». Ну, а такая аполитичность на поверку представляла собою единственную гарантию цельности и, в конечном счете, боеспособности вооруженных сил Свободной России.
114
Выделено в первоисточнике.
Забежим немного вперед. Даже крупные неудачи на фронте, даже случаи массовых переходов на сторону противника в войсках Верховного Правителя весной – летом 1919 года не надломили духа остававшихся в строю до тех пор, пока генералитет и офицерство сохраняли дисциплину, пока продолжалось организованное «сверху» сопротивление противнику. И напротив, когда войсковые командиры – от недавних героев Гайды, Зиневича, Ивакина, да и Пепеляева, до безымянных поручиков и штабс-капитанов – начали попытки вмешиваться в политику и делать вооруженную силу, находившуюся в их распоряжении, фактором не только боевым, но и внутриполитическим, – произошла катастрофа. Армии Колчака были, без сомнения, потрясены фронтовыми неудачами, но поставили крест на борьбе многих тысяч, еще стоявших под ружьем, тыловые мятежи, которые взорвали тыл изнутри, зачастую – под руководством офицеров, еще не снявших русские погоны (пожалуй, в этом смысле «политические» компоненты борьбы оказались на Востоке более значимыми, чем, скажем, на Юге, где генерал Деникин сумел до конца удержать свои войска и их начальников в повиновении).
Впрочем, список «погрешностей» адмирала Колчака, усердно составлявшийся как современниками, так и позднейшими авторами, далеко не исчерпывается перечисленным. Парадоксальным образом в вину Александру Васильевичу начинают ставить и то, что он был-де «слишком честен», а неприемлемость для Колчака большевицких методов «ораторского спектакля пустых обещаний» почему-то комментируется с «сожалением». Следует признаться, что мы не разделяем этих сожалений и честность адмирала считаем не его недостатком, а преимуществом; с точки зрения же «реальной политики» Колчак, его правительственные и агитационные органы, по нашему мнению, дали неплохой пример, как апелляция к высоким человеческим чувствам может сочетаться с пониманием того, что природе человека присущи чувства не только высокие, но – слишком часто – и меркантильные.
Материальные интересы солдат сражающейся армии учитывались в утвержденном Колчаком постановлении Совета министров от 14 марта 1919 года, которое предписывало «предоставить военнослужащим Русской армии и флота, принимавшим участие в борьбе за возрождение России… преимущества и льготы по земельному и хозяйственному устройству в местностях, предназначенных для водворения переселенцев» (те же преимущества предоставлялись и семьям убитых). Верховным Правителем устанавливалось «преимущественное перед всеми остальными лицами, в течение десяти лет со дня издания сего закона, право устройства на всех открытых для водворения переселенческих участках» и «исключительное, в течение того же срока, право устройства на особых участках, предоставленных Министерством Земледелия для устройства только названных воинов и их семей». Земля передавалась «на праве собственности», а предоставляемые льготы включали приобретение с двухлетней рассрочкой «предметов сельско-хозяйственного и рабочего оборудования» из запасов министерства земледелия и бесплатное получение казенного леса, если на отведенных участках леса для построек не хватало. Напротив, трусливый солдат и тем более сознательный предатель подлежали наказанию, о чем гласил приказ Колчака от 14 мая: