Адмирал Ушаков. Том 2, часть 2
Шрифт:
где был киленбанок, поставлен худой прежде бывший
венецианский корабль, верх с него срублен по нижнюю палубу и
приготовляется быть киленбанком, также за большой течью
необходимо надобно бы килевать корабли «Богоявление Господне»,
«Святую Троицу» и «Марию Магдалину», но припасов и всяких
разных потребностей здесь налицо не состоит, да и мастеровых
служителей весьма недостаточно, потому корабли «Магдалина»
и «Святая Троица» поправятся только кренгованием, хотя и
с лучшей надежностию, а корабль «Богоявление Господне»
необходимо должно килевать, ибо он имеет весьма великую течь,
уповательно более оттого, что гвозди верхней обшивки все со-
ржавели и нимало не держат и на ходу при небольшом волнении
доски верхней обшивки» из-под него выплывают; оный корабль
в отдаленности от своего порта долго быть не в состоянии,
и должно бы его отправить обратно в Ахтиар, ибо он начинает
быть ветх. О чем сим вашему императорскому величеству
всеподданнейше доношу.
По векселю, присланному от вашего превосходительства с
курьером Македонским от 29 генваря, деньги от Али-паши
44 101 пиастр мною получены и вексель с надписью о получении
я ему выдал и деньги кому, что следовало, от меня розданы,
векселя не имел я к нему послать, а дождался напоследок, что
0« по письму моему прибыл ко мне. Также для приему в
жалованье служителям, мне и господину контр-адмиралу Пустошкину
столовых денег 192 771 пиастров 114 [аспров] послал я в Патрас
нарочное судно «Панагию Апотоменгану» под командою
капитана Скандракова к российскому консулу Егору Паулю, дав от
себя сего месяца от 5-го числа вексель и две расписки по форме,
какие мне в бытность в Константинополь даны, с адресом на
барона Гипша заплатить по объявлению в 31 день, а как сии
деньги тот же час розданы будут в жалованье, у меня совсем
ничего не останется, для того послал к нему от 6-го числа другой
вексель и две расписки на сто тысяч пиастров, с таковым же
точно адресом на счет заплатою господину барону Гипшу.
Деньги от Али-паши получил я пиастрами, но как оные от
государя императора распределены по всем кораблям, мне из них
следует тысяча червонных и тысяча талеров, на корабли по
1000 талеров, на фрегаты линейные по [шести]сот, а на авизы по
триста, они должны храниться на долгое время, потому пиастрами
турецкими на судах оне во всех местах не будут полезны и лучше,
ежели были бы талерами и червонцами, при том же, милостивый
государь, долгом почитаю, яко начальник подчиненных со мною
стараться об пользе. Офицеры и служители крайнюю бедность
и
малое число жалованья и турецких денег никак им недостаточно,
а притом куртажные деньги1 еще отнюдь отнимают почти
10-ю часть, не имеют никто роптать даже в уныние при столь
величайших и несносных трудах и ревностном и наусерднейшем
старании о выполнениях терпят безпредельную нужду. Не
можно ли, милостивый государь, исходатайствовать, по крайней
мере, чтобы куртажные деньги не были из них счету и
жалованья они получали бы настоящее без уменьшения куртажных,
а если бы сделать какой-нибудь прибавок в рассуждении
беспримерной во всем дороговизны и недостатка, вы, милостивый госу-
дарь, имеете случай светлейшему князю Безбородке или, через
кого вы рассудите, одолжить сделать нам выгодное и следуемое
вспоможение.
В сходство письма вашего превосходительства переписку Али-
паши, отобранную мною от французов в Св. Мавре бывших, при
сем препровождаю *; письма, которые в ней были важные,
французы заметно укрыли у себя или изодрали, во оных письмах
заметны ласкательства его и род дружбы, что он им неприятелем
никогда не был, также видно, что он имел переписку в Корфу
с генералом Шабо, оной я здесь не мог достать — она укрыта;
нельзя почесть, чтобы Али-паша совсем предан был французам:
он человек хитрый и безмерно обманчивый, старается отделить
себя ото всякой зависимости или, так сказать, быть владетелем;
заметно из его поступков он держит и держать будет ту сторону,
которая сильнее. Ежели здешняя сторона от французов будет
очищена, то он так и останется, а ежели бы (чего однако быть
не может) осилили бы французы и буде бы перешли на
здешнюю сторону, немудрено, что он с ними соединиться может, но
от этого мы весьма далеки и, кажется, безопасны, только Али-
паша всем здесь генерально величайшие обиды и разорения
наносит и все им недовольны, впрочем мне с ним теперь дела
никакого, кажется, нету. И он всегда льстивые и учтивейшие
переписки ко мне доставляет; желает, чтобы я был с ним
в дружбе, и я таковою же учтивою перепискою ему ответствую
и уверяю, что я всегда пользоваться дружбою его желаю.
Федор Ушаков