Адмирал Ушаков
Шрифт:
Радости депутатов не было предела. Они получили русский и турецкий флаги, небольшой русско-турецкий гарнизон с несколькими пушками и одно судно дли защиты города.
Не зная, как отнесётся Павел I к объявлению покровительства Парге, Ушаков послал в Петербург рапорт с объяснением причин, принудивших его принять такой шаг, и ходатайство за паргиотов.
Павел I одобрил действия Ушакова относительно Паргн, участь которой он собирался определить одновременно с решением вопроса об венецианских островах. В самом конце декабря 1798 г. Томара сообщал Ушакову, что Порта, получив много жалоб на Али-пашу, посылает к нему «два повеления». В одном Али-паше предписывалось проявлять к Ушакову «более
Томара рекомендовал Ушакову: «С Али-пашою яко с человеком весьма сильным должно будет стараться... 244 вести дружественные сообщения не только для того, чтоб заставить поступать по желанию Порты с обывателями, но и для собственной Вашей пользы в виде получении из Албании разного скота и других припасов...» .
Ушаков понимал и без наставлений посла, что с янин-ским властелином нужно быть очень осторожным, но в то же время решительным образом пресекать его вероломство. Он поддерживал с Лли-пашой деловые связи в сдержанной и деликатной форме. По, узнав о зверствах его в Прсвезе и наглом захвате русского консула, Ушаков решительно выступил на защиту чести своего государства и одновременно попытался спасти паргиотов.
Он послал к Али-паше лейтенанта Е. П. Метаксу с письмом от 29 октября 1798 г., в котором категорически потребовал немедленного освобождения консула.
«Узнал я..., к крайнему моему негодованию, что при штурмовапии войсками города Превезы, Вы заполонили пребывавшего там российского консула майора Ламброса, которого содержите в галере Вашей скованного в железах. Я требую от Вас настоятельно, чтобы Вы чиновника сего освободили немедленно и передали его посылаемому от меня... лейтенанту Мстаксс». В противном же случае Ушаков предупреждал, что известит султана и своего государя о его «неприязненных поступках» 245 246. Затем Ушаков сообщил, что совместно с турецким адмиралом Кадыр-бесм принял меры к защите населения Парги, которое Али-паша покушается «поработить».
«Я обязанным себя нахожу защитить их, потому что они, подняв на стенах своих флаги соединённых эскадр, объявили себя тем под защитою Союзных Империй», — писал Ушаков 247.
Али-паша принял представителя русского адмирала сдержанно вежливо и с любопытством. Он спросил лейтенанта, нс «тот ли это Ушаков, который разбил в Чёрном море славного мореходца Сенд-Алн?» Метакса подтвердил, что именно тот самый.
«Ваш государь знал, кого сюда послать», — с открытой досадой заметил Али-паша. Затем он прочитал письмо, написанное на греческом языке.
Прервав аудиенцию, под видом отдыха, он несколько часов размышлял, что следует предпринять и как держать себя с Ушаковым. Затем, призвав к себе Метаксу, Али-паша заявил, что посылает к Ушакову для переговоров своего представителя- Махмет-еффенди
Затевая переговоры, Али-паша хотел выиграть время и вынудить султана дать фирман на присоединение городов к его владениям. С другой стороны, Махмет-еффенди получил указание убедить Кадыр-бея не вмешиваться в дела «матерого берега», угрожая ему гневом капудан-паши Гуссейна, которого, по словам Метаксы, «турки, особенно морские начальники, страшились более самого султана» 2.
Посланец
Сначала хотели заковать янинского посланца и отправить в Константинополь как доказательство вероломства янинского паши. Но это означало бы полный разрыв с Алн-пашой. Делать это было невыгодно по многим тактическим соображениям. Поэтому Ушаков отослал Мах-мета-еффенди обратно в Янину и вежливо отказал Али-паше в его претензиях на Паргу.
Твёрдый и решительный тон Ушакова заставили Али-пашу освободить консула Ламброса.
Всего за шесть недель (с 25 сентября по 2 ноября) эскадра Ушакова освободила четыре острова — Цериго, Занте, Кефалонию и Св. Мавра. На них было взято в плен до I 500 французов, которых отправили в Морею, а оттуда в Константинополь. Из великодушия к побеждённому неприятелю Ушаков отпустил во Францию под честное слово не воевать в эту войну против России 70 офицеров с семьями 3. На островах было захвачено 202 орудия разного калибра. Русские потеряли в боях всего навсего два человека убитыми и шесть ранеными. 248 249
Вид на остров Корфу.
3. Осада и взятие о. Корфу
Однако предстояло овладеть самым крупным островом Корфу, который имел первоклассные крепости и большой французский гарнизон.
В течение пяти веков остров Корфу принадлежал Венецианской купеческой республике. Французы захватили его вместе с другими островами в 1797 г. В окружности о. Корфу имеет свыше 200 километров. В конце
XVIII в. на нём проживало до 58 тысяч человек, преимущественно греков. Главный город острова также называется Корфу. По данным же В. В. Вяземского, в начале
XIX в. город имел 1 200 больших каменных домов, «тесно построенных», и в нём проживало 20 тысяч человек На острове имелось до ста больших и малых деревень.
Город Корфу защищался двумя крепостями — старой и новой, стоявшими на противоположных концах города. По существу же, крепостей было пять, которые соединялись между собой системой разных укреплении. Старая крепость, или цитадель, была построена венецианцами на утёсистом мысе Дезидеро, который далеко вдавался в Корфннский пролив, отделяющий остров от материка. Крепость отрезалась от города широким и глубоким рвом, так что мыс казался островом, соединённым с горо- 250
дом подъёмным мостом. Стояла крепость на тридцатисажённой высоте восточной оконечности мыса и командовала над окружающей местностью. С её батарей можно было стрелять по всем направлениям. Возле крепости находилась широкая ровная площадь, служившая местом обучения и сбора войск. Горные береговые уступы скалистого мыса Дезидеро были обнесены несколькими рядами каменных стен и земляных валов, идущих от самой воды.
Новую крепость построили французские инженеры. Она состояла из трёх мощных укреплений, названных св. Авраам, св. Сальвадор и св. Рок. Новая крепость занимала обширную площадь и обнесена была несколькими рядами укреплений. Укрепления св. Рока, например, обложены были каменными глыбами и имели подземные подкопы с заложенными минами. Крепость с городом сообщалась только через тоннель. Словом, по словам Метаксы, «французские инженеры истощили гут всё своё искусство»250.