Адмирал Ушаков

Андрущенко Андрей Иосифович

Сам город Корфу, прикрываемый с двух сторон крепостями, со стороны моря защищался толстыми стенами, тянувшимися по береговой крутизне от старой до новой крепости. С островной стороны он был защищён широкими и глубокими рвами и крепкими стенами с разного рода крепостными сооружениями. На востоке в 400 саженях от старой крепости находился каменистый 'остров Видо, горные вершины которого возвышались над всей местностью Корфу. Здесь французы построили пять сильных батарей с гарнизоном в 500 солдат. Северо-западнее Видо находился укреплённый островок Карантинный (Лазаретто). Укрепления островов Видо и Карантинного надёжно прикрывали восточные подступы к городу Корфу.

Ушаков, оценив местоположение о. Видо, сказал:

«Вот ключ Корфы».

Французский гарнизон перед началом осады о. Корфу доходил до 3 тысяч человек. Продовольствием он был обеспечен на полгода. Оружием и боеприпасами снабжён очень хорошо. 636 пушек, мортир и гаубиц, преимущественно больших калибров, защищали и без того малодоступные укрепления. ²⁵¹

С моря о. Корфу защищался небольшой, но довольно сильной эскадрой, состоявшей из двух кораблей (74-пу-шечный «Женерос» и 54-пушечный «Леандр»), 32-пушеч-ного фрегата («Лебрюн»), нескольких шебек, бомбард и других мелких судов'. Суда стояли северо-восточнее старой крепости в гавани и на рейде под защитой крепостных пушек и батарей о. Видо.

Таким образом, город Корфу представлял единый укреплённый район.

«Корфинские укрепления, — пишет Метакса, — почитаются одними из неприступнейших в Европе и... могут стать наряду с Гибралтаром и Мальтою»^{252 253}.

Этими-то укреплениями и должен был овладеть Ушаков силами одного только флота.

Блокада Корфу началась ещё 24 октября, когда отряд капитана 1-го ранга Селивачёва закрыл с севера и юга Корфинский пролив и прервал сношения французского гарнизона с материком. Русские крейсерские суда захватили несколько судов противника с разными товарами и одну вооружённую 18 пушками шебеку с экипажем в сто человек. Шебека вошла в эскадру под названием «Макарий».

Вооружённый большой и сильной артиллерией, корабль «Жеиерос» при удобном для него ветре выходил с рейда и с дальних дистанций вступал в перестрелку с русскими кораблями. Но всякий раз уходил от меткого огня русских канониров с повреждениями.

9 ноября к острову Корфу прибыл Ушаков с четырьмя кораблями и двумя фрегатами и в бухте Мнсанги бросил якорь. Теперь у Корфу собралось восемь кораблей, семь фрегатов и несколько мелких судов. Остальные суда находились в рассылке. С прибытием Ушакова блокада Корфу усилилась.

• Ушаков расположил суда соединённых эскадр полукругом. Левый фланг дуги подходил к новой крепости, правый, огибая мыс Дезидеро, упирался в берег у монастыря св. Пантелеймона. Остров Видо охватывался с внешней стороны и находился в центре. С острова Карантинного французы были изгнаны, потеряв там 7 пушек и неоконченную постройкой батарею. В Корфинском проливе, в северной и южной его части, постоянно плавали крейсеры. Французский гарнизон был зажат в тесной блокаде.

12 ноября корабль «Женерос», воспользовавшись благоприятным ветром, приблизился на пушечный выстрел к кораблю «Св. Троица», который стоял южнее старой крепости, и вступил с ним в перестрелку. Но заметив на ветре второй русский корабль, он поставил все паруса и ушёл обратно под крепость ^,. Не отходя далеко от крепости, «Женерос» снова подошёл к русскому флагману «Св. Павел» и вступил с ним «в небольшое сражение». Корабль «Св. Павел» ответил огнём своих мощных пушек. Однако дистанция была настолько значительной, что «большие пушки не могли инако доставать, как навесным и выстрелами». В этом поединке русские канониры адмиральского корабля показали французам ушаковский стиль стрельбы: «С корабля св. Павла заметно артиллерия действовала исправнее и весьма превосходным числом, — записано в журнале Адмнралтейств-коллегни, — французский корабль, почувствовав сие превосходство, тотчас оборотился через овер-штаг и ушёл под крепость; на нём сделаны повреждения:

разбита кормовая галерея, сбит гик, с которым и флаг опустился на низ, также... сделано несколько пробоин в борте и убито восемь человек» ^{254 255}.

На корабле «Св. Павел» человеческих жертв не было, но перебитыми оказались несколько снастей²⁵⁶. Испытав силу и меткость русской артиллерии, французский корабль не хотел рисковать и больше не выходил из-под крепости.

Под Корфу начались самые тяжёлые испытания моральных и физических сил русских моряков. Ушаков всё теснее сжимал кольцо блокады с моря. Взять сильнейшие морские крепости одними кораблями казалось невероятным, да и подобных примеров история не знала. Французы, зная, что Ушаков не имеет десантных войск, спокойно шутили: «Русские хотят с кораблями своими

въехать в бастионы!» ²⁵⁷.

Отсутствие десантных войск очень беспокоило Ушакова. «От неимения со мною сухопутных войск для десанта такое неудобство чувствую, что описать его не в состоянии, — писал он Томаре 27 января 1799 г. — Пока войск со мною корабельных для взятия крепостей было достаточно, тогда успехи наши были скоропостижны, крепость же Корфу по известности своей и по прибавленному ещё многому устройству весьма важная, гарнизону в ней французов с другими присовокупленными до трёх тысяч человек, а со мною на всей эскадре российской считая всех... со всеми расходами менее до двух тысяч, ежели бы всех их ссадить можно было на берег, ничто бы другое не мешало и ничего бы сюда прибавочного не ожидали, тогда и оными, хотя с трудом, но надеялся бы я принудить к сдаче на договор, но мы все рассеяны разделениями по местам.... а притом ко всякому действию всегда готовимся...»

Все суда Ушакову приходилось держать наготове. Французский корабль «Женерос» по всем признакам собирался прорвать блокаду и уйти, что в конце концов и сделал. Тёмной январской ночью 1799 г., воспользовавшись попутным ветром и беспечностью турецкого контр-адмирала Фетих-бея, охранявшего пролив, французский корабль, поставив все паруса, выкрашенные в чёрный цвет для маскировки, прорвал оцепление и вырвался на морской простор.

Ушаков послал к Фетих-бею офицера с требованием немедленно идти в погоню за ушедшим противником. Но турецкий контр-адмирал даже и вида не сделал, чтобы выполнить приказ главнокомандующего. Он начал сетовать на свою команду, которую даже не брался уговорить выполнить приказание адмирала, так как турецким матросам мол наскучило быть так долго на море и они «сильно ожесточены противу начальников». В заключение Фетих-бей прямо высказал своё мнение: «Француз

бежит, чем гнаться за ним, дуйте ему лучше в паруса.. .»^а. Вообще от турецких союзников Ушаков серьёзной поддержки не получал. Однажды Селивачёв писал Ушакову: «Корабль турецкого паши нам никакой помощи не обещает, но по большей части прячется за нас или ^{258 259}

держится в отдалённости, дабы в случае- нужды быть безопасну... их суда нам ненадёжная помощь» '.

Беглеца преследовали два русских корабля, но «бесподобно лёгкий ход» 74-пушечного корабля «Женерос» спас его от плена.

С другой стороны, существовала реальная угроза пере-’ броски в Корфу французского десанта из Анконы или Бриндизи. Если бы французам удалось усилить корфин-ский гарнизон пятью или шестью тысячами человек десанта, то крепость взять было бы очень трудно. Ушаков учитывал эти обстоятельства и держал флот наготове. По этим причинам он не мог выделить много людей для действия на берегу^{260 261}. Л без достаточного количества десантных войск трудно было рассчитывать на скорое падение Корфу.