Адмирал Ушаков

Андрущенко Андрей Иосифович

Несмотря на отказ албанских войск, Ушаков не изменил решения об атаке. На русских кораблях и на батареях команды с нетерпением ожидали начала атаки. Два дня перед штурмом северная и южная батареи беспрерывно стреляли по крепостям и производили там значительные повреждения.

Накануне штурма 17 февраля 1799 г. Ф. Ф. Ушаков издал боевой приказ,' в котором подробно излагался план атаки о. Вндо ^{283 284}. Этот приказ является ярким документом, свидетельствующим о большом военном мастерстве Ушакова, разработавшего

классический образец комбинированной операции.

В приказе Ушаков писал: «При первом удобном ветре... по согласованному положению намерен я всем флотом атаковать остров Видо» (см. план атаки Корфу). В приказе подробно были указаны порядок и последовательность вступления судов в бой, чётко обозначены боевые места каждого судна с конкретными объектами

для поражения. Указывая на батареи как главные объекты атаки кораблей, Ушаков требовал от командиров разрушения также прибрежных полевых укреплений.

«...Во все места, где есть закрытые французы за маленькими*канавками и за маленькими же брустверами, для ружей сделанных, ежели где есть между ими пушки, то и оные идучи сбить непременно, и потом каждому стать на свои места..., оборотя борты к батареям».

Одна шхуна получила специальную задачу по очищению берега от пехоты противника и уничтожению мелких заграждений. Она должна была стать в середине бухты между первой и второй батареями и пушками очистить все берега, и «когда со всех мест из траншей французы выгнаны будут вон, тогда... стараться очищать берега, приготовляя их для сходу десанта». В помощь шхуне назначались и другие суда. Подобную задачу имел и фрегат «Панагия Апотоменгана»; став на якорь между третьей и четвёртой батареями, он должен был «стараться очистить потребные места на берегах для десанта, оттаскивая набросанные деревья прочь...»

После подавления батарей, разрушения полевых укреплений и очищения берега от французской пехоты по сигналу Ушакова должны были двинуться к берегу заранее подготовленные гребные суда с десантом, скрывавшиеся до тех пор за бортами кораблей. Командиры десантных судов также получили чёткие указания о движении к берегу. «...Гребным судам, везомым десант, промеж собою нс тесниться, для того и посылать их не все вдруг, а один за другим...» Достигнув берега, передовые суда обязаны были «очистить дорогу на берегах закиданную, рытвины тотчас забросать землёю или чем только возможно, а где трудно сходить на берег и переходить места закрытые, там набрасывать лестницы с каждого корабля и фрегата, с собою взятые, и сверх лестниц бросать доски, по оным и пушки переводить на берег».

Ушаков располагал сведениями об имеющихся на острове скрытых противопехотных заграждениях: «Сказывают. .. будто есть на острову в которых-то местах набросанные колючки, засыпанные землёю и понакладепы травою, так что без осторожности можно на оные попортить ноги». Он требовал от офицеров десанта известить

об. этом людей, а для преодоления таких препятствий

«бросать лестницы и сверх оных доски, оне и могут служить мостом безопасным».

Высаженным на остров войскам ставилась задача: «искать неприятеля, разбить или побрать

в плен, и остров от оного стараться освободить».

«Когда войска наши взойдут на верх горы, иметь осмотрительность и где потребно будет, и там укреплять пушками, и закрывать себя поспешно легоньким окопом или турами», но делать это нужно «в самой только важной надобности», чтобы, «не теряя времени... овладеть всем островом и отнюдь не замедливать...»

Указания Ушакова о закреплении захваченных рубежей, при непрекращающемся стремительном наступлении, и другие наставления о действии десантных войск показывают, что Ушаков отлично знал общевойсковую тактику.

Наконец, наступил день атаки. 18 февраля (1 марта) в 6 часов утра пушечным выстрелом с флагманского корабля Ушаков дал сигнал батареям о. Корфу открыть огонь по крепостям, а десантным войскам начать штурм укреплений. Следующим сигналом Ушаков приказал кораблям и фрегатам приготовиться к атаке о. Видо. Через мгновение после сигнала на северной и южной батареях засверкали молнии, и оглушительные залпы оповестили о начале штурма. К укреплениям ринулись войска с лестницами, но французы были готовы к отражению нападения. Многочисленные крепостные пушки и ливень ружейных пуль встретили атакующих.

Ушаков, убедившись, что всё внимание французов поглощено нападением на корфинские укрепления, приказал судам сняться с якоря и занять свои места согласно диспозиции. Западный ветер дул прямо на остров и благоприятствовал быстрому выходу судов па позиции. Главным объектом атаки были пять батарей (см. план). Против каждой из них действовали назначенные группы судов, быстро подошедших к ним на дистанцию картечного выстрела. Корабли и фрегаты легли на шпринг ²⁸⁵ и, повернувшись бортами, обрушили на батареи тучи ядер и картечи.

В тот момент, когда суда занимали боевые места по расписанию, Ушаков на флагманском корабле «св. Павел», показывая пример бесстрашия, приблизился к батарее № I и с самой короткой дистанции обстрелял её сокрушительными залпами ядер и картечи. Отсюда адмирал направился к батарее № 2. Подойдя к ней очень близко, он личным примером показывал, что не следует бояться короткой дистанции в борьбе кораблей с береговыми батареями. Обстреляв вторую батарею, Ушаков пошёл к третьей и подавил её. Затем он вернулся к батарее № 2, которая стояла на высоком утёсистом берегу и была лучше других укреплена. Выбрав удобную позицию, он спешно стал на шпринг и вместе с ближним фрегатом сбил её.

Таким образом, все пять батарей с окопами и траншеями подверглись внезапной атаке судоз. Остров Видо был охвачен с трёх сторон в тесные клещи. Корабль «св. Пётр» и фрегат «Навархия», оставаясь под парусами, обстреливали старую крепость и били по рейду, где стояли французские корабль «Леандр» и фрегат «Ле-брюн», и вместе с кораблём «Богоявление господне» не позволяли французам подбрасывать подкрепления на о. Видо.

Турецкие суда были расположены сзади русской линии, а некоторые в интервалах. Вообще султанские корабли действовали вяло и нерешительно, а иногда просто мешали русским.