Адские гнезда: Дуэт Гильденстерна и Родригеса
Шрифт:
— Значит я — лишь популярный толкователь церемониальной логики?
— Что-то наподобие.
Что ж, звучит не особо торжественно, но на правду похоже больше. Ибо Каю ничуть не льстит.
— Кстати, а что с «концентратором» брата Квентина? — Кай решил немного предвосхитить новую встречу.
— «Концентратор» потерян, брат Квентин сидит в исправительной яме, — без преамбул ответил брат Честер.
— Значит, мы сейчас идём к яме?
— Точно. К ней.
— Интересно тогда понять, отчего случилась потеря. Я-то думал, все артефакты Зеона лежат
— Это так. Брату Квентину «концентратор» был дан под расписку. С обещанием возвращения точно в срок. Но вернулся он без артефакта и с проваленной миссией.
— Его кто-то направил в миссию? А в какую?
— Миссию он сам себе выбрал, — Честер проговорил неодобрительно.
— Так бывает? — Вот уж на что не похоже, так это на Новый Зеон. То ни слова кривого мимо иерархии, то широкая свобода выбора миссии — с выдачей того артефакта, что вот-вот понадобится верховному бишопу.
— Дело-то не в личных выгодах или похотях. Брату Квентину в ночи явился ангел Господень. Он-то и оговорил условия миссии.
— А, раз так, то конечно.
Кто попрёт супротив слова Господнего ангела?
9
Что за миссия Квентину предлагалась, и куда пропал артефакт из рук исполнителя, оставалось выяснить уже у него самого. Честер замолчал, потому что пришли. К ней, к исправительной яме.
Круглая, метров семи в диаметре, метров трёх в глубину, грунтовая яма-колодец. В центре столб, на нём длинная цепь, на цепи же — провинившийся брат. Юный довольно, может, на год младше Кая, яркий брюнет со смазливой внешностью, но не в таком положении, чтобы красоваться. В соответствии с особенностью климата Нового Зеона, бедняга стоит по щиколотки во влажной вязкой грязи пронзительно чёрного цвета. Там противненько, но после Грибного леса Каю не привыкать.
У исправительной ямы дежурил страж. Всё такой же, как Дик, и Джек, и Саймон, и Рик, и Уолтер — обезличенный, стриженный наголо. Кроткий, но и опасный.
— Я могу спуститься, чтобы поговорить с отбывающим наказание? — спросил у него Кай.
Чем выкрикивать сверху свои вопросы, лучше поговорить там, внизу, как бы на равных. Ну подумаешь, ноги запачкаются.
— Да, конечно, — ответил за стража брат Честер. И пояснил. — По приказу верховного бишопа Амоса. — Чем и развеял сомнения стража-надзирателя. Тот и принёс лестницу для Кая.
Пока Кай спускался, страж произнёс:
— Можно не опасаться. Он нынче не буйный.
А что, мог быть буйным? Кай под иным углом поглядел на ошейник с тяжёлой цепью. Неужели, это не простой элемент унижения, придаваемый к позорному столбу в силу средневековых традиций, а — страховка от буйства Квентина? То есть, его, Кая, страховка.
Он пытливо взглянул в лицо сидящего на цепи красавца. В глазах Квентина словно бы растеклась мгла. Никакого надёжного смысла. Состоится ли диалог?
Кай спустился, заставил себя подойти на расстояние, требуемое беседой. Чай, пред
Ладно, пора начинать. Не допрос начинать — опрос.
— Добрый день, брат Квентин…
Да уж, у Квентина выдался добрый-предобрый денёк…
— …Я Михаель Эссенхельд. В Новом Зеоне меня зовут брат Майк.
Что в глазах — всё такая же мгла бессмысленности? Нет, огонёк зажёгся. Даже ярче достаточного… Как бы не адский выдался огонёк!
Впрочем, что это Кай себе думает? Неужели так повлияли средневековые атрибуты?
— Я ждал тебя, — хрипло прокаркал Квентин, — мне было видение!
Вот как, видение? То же самое, или уже второе? Стоило бы парой вводных вопросов прощупать вменяемость парня у столба, но Кай подумал, что может его спровоцировать. А он-то сейчас в зоне досягаемости безумца.
Ладно, оценивать состояние человека в яме будем немного позже. Тему видений в особенности стоит отложить на потом. А сейчас — всё по делу. Кая с подачи верховного бишопа интересует артефакт под условным именем «концентратор». Вот ему и следует посвятить интервью.
Жаль, что и эта тема — в самом очаге конфликта, но уж её-то никак не задеть попросту не получится.
— Я пришёл к вам, брат Квентин, так как надеялся обследовать «концентратор»…
Ожидал услышать в ответ леденящий вопль, не щадящий ничьих перепонок. Нет, не так всё запущено. Сдержанные рыдания.
— Я потерял браслет, — жаловался Квентин, — ибо меня подставили!
— Кто подставил?
— Жуткая ведьма Содома! Имя ей Мэри Бастинда Сью, но главное имя — Бастинда!
Ладно, в этой-то части своих представлений бедняга пока ничуть не отрывается от реальности. Начальницу посёлка Свободный Содом именно так и зовут, а уж личные её качества неописуемы без жёстких метафор.
— Чем подставила ведьма тебя?
— Грехом, поганым грехом!
— Что за грех?
— У неё между ног магнит! Жуткий опасный магнит, он сбивал настройки моего «концентратора»…
— Ты сказал, «магнит». Ведьма носит какое-нибудь устройство? Может, ксеноартефакт?.. — Кай уже подсказывал безумцу какую-то ерунду. Да чего не ляпнешь в ответ на квентиновы бредни!
И, похоже, его самого захватила стихия магнита в междуножии жуткой ведьмы. Этакая впечатлительность до добра не доводит, а в Новом Зеоне — так и подавно. То-то Свободный Содом вовсю на ней спекулирует!
Квентин не дал себя сбить со стези эротического экстаза:
— Да сама она артефакт! Ясно, какой магнит: влажный, хлюпающий, пахучий… Я не смог противостоять! Я хотел, но не мог, даже с «концентратором»! Это было сильней меня, это было сущим кошмаром! Я нырял к ней в магнит тысячу раз за ночь! Ведьма была ненасытна, и она меня подчинила! Я насилу сбежал, она пользовалась мной две недели! Я оставил в залог «концентратор», я иначе не мог, она бы меня не выпустила! Измочаленный жалкий, я бежал из Содома в Зеон! Я не выполнил свою миссию и потерял «концентратор»…