Адские гнезда: Дуэт Гильденстерна и Родригеса
Шрифт:
Не артефакт ли её актуализировал, вот в чём вопрос. Ну а если, к примеру так, то победная скорость крысомордой Собачины — не объясняется ли она так же само воздействием артефакта?
С каждой новой мыслью легчайшая пирамида дорожала и дорожала, обретала в глазах Бенито недостающий вес. И с какой, интересно, стати он явился её показывать Мэри Бастинде, когда эту штуковину надо подальше прятать? Это важная вещь, она что-то по-настоящему может.
И раз так, то в глазах госпожи Добсон её надо как можно сильней обесценить. Эх, да как бы не вышло наоборот…
—
4
— Ах, Бенито! — всплеснула руками начальница. — Что за приятная неожиданность!
Озорница себя облачила в кружевной наряд выше пояса. Роль внезапных сосков, догадался Бенито, нынче будет играть половая щель. Не сказать ли, что в этой невинной игре женскими прелестями ставки повышаются настолько, что выше некуда? И что она покажет в будущий раз, если этот новый раз будет?
— Госпожа Мэри Бастинда Сью, — молвил Бенито, — я злоупотребляю вашим вниманием вторично за сутки по одной лишь простой причине. Первым же поисковым действием, совершённом по выходе от вас, был — поверите ли — опрос свидетелей по пропаже Квентина.
— Польщена, — с холодком произнесла начальница Содома. И Родригес подумал, что сегодня она не расположена раздвигать ноги. Будет его дразнить как-то иначе. Что ж, это и к лучшему.
— Я нашёл две зацепки. По одной получалось, он не тот, за кого себя выдавал. Он пытался войти в доверие…
— Да, я знаю, — прервала Мэри Бастинда. — Я его сама давно «расколола» — в первую же ночь. Мальчик пытался себя выдавать за другого. Кому в его нежном возрасте не случалось? Воображал себя великим шпионом Зеона. Это мелочи, не достойные упоминания.
— Всё бы так, — отметил Бенито, — да под занавес пребывания паренёк подложил всем изящный шпионский финт. Пол Содома считает, что он сразился с Адской Собачиной.
— Но зачем?
— Чтобы бросить к вашим ногам её шкуру.
— Романтично, но не в его характере. Это ваша вторая зацепка?
— Да, она. Эту версию я проверил.
— Неужели? — Бастинда обдала его очередной порцией холода.
— Чтобы больше к ней не возвращаться, — пояснил Бенито. — Судя по набору человеческих останков, найденных в логове, ваш Квентин там так и не побывал, а значит, сравнительно высока вероятность того, что он ещё жив.
— Но вы его не нашли, — констатировала начальница. — Ни его, ни браслета.
Наблюдая контраст её нынешнего поведения с предыдущим визитом, Бенито силился оценить меру произвольной игры и власти настроения, но затруднялся. Всенепременно было и то, и другое. Мэри Бастинда являла собой классический пример «доброго и злого полицейского», но только в одном флаконе, с попеременностью действия. И. конечно, существенной была разница между тем, как она сама тебя приглашает, или являешься к ней без зова. В первом случае — чрезмерная, размягчающая теплота, чистая стихия соблазнения. Во втором — ледяной холод.
Чтобы
— И как же шкура Собачины? Вы её для меня содрали? — Мэри Бастинда теперь издевалась.
— К сожалению, — не моргнув, отвечал Родригес, — она дурно пахла. Но я думаю, это не поздно сделать. Вы могли бы послать людей…
— А какого окраса шкура?
— Бежевая с тёмно коричневым.
— Нет, не мои цвета.
— Извините, — сказал Бенито, — что я отнял у вас время.
— Эй, погодите! — воскликнула она. И снова с неудовольствием. — Что за вещицу вы мне принесли и теперь уносите?
— Артефакт от культуры Сид. Я хотел его вам показать.
— Нет, сейчас недосуг. Передайте его рабу Гарри. Будет настроение — посмотрю.
— К сожалению, — возразил Бенито, — артефакт принадлежит Бабилону. Флорес его вам оставить никак не позволит.
— Ладно, — соизволила Бастинда, — сейчас посмотрю. Ну, пирамида, и что? Что в ней такого? — Вот он, вопрос, неудобный для Родригеса.
— Письмена, — он всё же нашёлся. — Поглядите на эти знаки. Нет ли, случайно, таких же, как на искомом вами браслете?
— Вроде, есть, — произнесла задумчиво. — Та сиреневая загогулина. И вот эта красная. И зелёная лесенка…
Неожиданно для Бенито настроение Мэри Бастинды резко изменилось. Куда лишь только девался весь прежний лёд. Эк её растопило!
И параллельно с происходящим с нею на пирамидке ярко зажглись три цветных значка: сиреневый, красный, зелёный.
— Ой! — она судорожно сжала ноги, затем развела. На лице расцветала улыбка внезапного наслаждения.
Не сказать, что Родригес хорошо понимал, что ему делать. У него на глазах содомскую начальницу сотрясла серия мощных оргазмов. Хорошо это, или плохо? Пока длится, неясно. Будущее покажет.
Нет, определённо, нехорошо…
— Прекратите! — хрипло взвизгнула Мэри Бастинда. — Я опять кончаю, я уже не могу! Выключите немедленно эту штуку!
— К сожалению, не выключается…
— Тогда унесите её! Скорей, скорей… Нет, подождите!.. Нет, умираю! Несите прочь!
А Бенито того и надо. Выйдя из Розового кабинета в приёмную, он сказал рабу Гарри:
— Госпоже нездоровится. Окажите ей помощь, пожалуйста. А я должен уже идти. Дела.
5
Спрятать столь опасно непрелсказуемый артефакт у «Оу Дивиляй»? Нет, от этой идеи Бенито решил отказаться. Среди музыкантов есть женщина — Сони. Кто поручится, что на неё эта хрень не подействует точно так же?
С удалением от Розового кабинета зелёный, сиреневый и красный огни мало-помалу погасли. Бенито, как оптимист, предпочёл считать, что проблема Мэри Бастинды тем и исчерпана, но слегка напрягало непонимание, что запустило процесс. Просто внимание госпожи сладострастницы на этаких «загогулинах»? Бурная история всей её эротической жизни? Ой, да сколько ни ставь вопросов, наверняка не узнаешь. Кто её разберёт, ксенокультуру.