Адвокат Империи 14
Шрифт:
Так что я осадил радостного Руслана и прямо ему сказал, что если мы сейчас используем этот вариант, то денежки уплывут у него из рук. К моему удовлетворению, Рус поступил именно так, как я от него и ожидал.
— Да плевать мне на них и их деньги, Саша, — искренне заявил он, чем подтвердил моё мнение о нём.
Дальше бюрократические колесики завертелись с большой скоростью. В обычном случае добиться такого исхода можно было бы за неделю. Самое быстрое, как мне удалось решить подобный случай в прошлой жизни — три дня. Здесь же, учитывая согласие обеих
Так что по прошествию полутора часов мы снова собрались в зале суда.
Когда судья объявил о продолжении процесса, первый ход обязан был сделать прокурор. И, разумеется, Лебедь его сделал. Чуть ли не против воли, но сделал. Встал и с выражением крайнего недовольства на лице обратился к судье.
— Ваша честь, я хотел бы сделать заявление, — проскрежетал он, буквально по буквам выдавливая слова из себя.
Правда, его злобный тон подействовал на судью примерно… да никак он не подействовал. Тот лишь расслабленно посмотрел на обвинителя и разве что только голову рукой не подпирал. Настолько скучающим был его вид.
— Я так понимаю, что стороны пришли к некоторому взаимопониманию, — произнес он. — Так ли это?
— Да, ваша честь, — с горестным вздохом кивнул Лебедь. — В соответствии с законом о прекращении уголовного преследования в связи с примирением сторон, и учитывая достигнутое соглашение между обвиняемым Тереховым и потерпевшими, а также добровольное согласие всех участников, обвинение заявляет о прекращении уголовного дела в отношении Терехова. Являясь официальным обвинителем по этому делу, заявляю, что интересы правосудия и сторон соблюдены, и дальнейшее преследование не требуется.
Да, непросто ему было это произнести. Тяжело ему, очень тяжело. Лебедь рассчитывал на лёгкую победу, а получил, по сути, плевок в лицо от Льва.
Кстати, о Калинском. Судья чуть повернул голову и нашёл взглядом адвоката.
— Что скажет представитель истцов?
— Ваша честь, мои клиенты полностью согласны с примирением с ответчиком и не имеют претензий.
Вот. Он даже не стал называть Руслана подсудимым или обвиняемым, тем самым показывая, что конфликт исчерпан. Кажется, в этот момент судья едва не рассмеялся. Следующим под его взор попал уже я.
— Защите, вам есть что сказать?
— Есть, ваша честь, — я поднялся на ноги. — Ваша честь, в связи с неожиданно достигнутым примирением между сторонами, мы, как истцы по гражданскому иску против Георгия Жеванова и других указанных в иске ответчиков, официально отзываем свои требования к Жеванову и, опять-таки, другим ответчикам. Подтверждаем, что решение принимается добровольно, полностью осознавая все последствия, и просим суд зафиксировать отзыв в протоколе.
Дальше всё пошло по накатанной. Судья уточнил у наших клиентов, согласны ли они с этими заявлениями, и получив утвердительные ответы приказал секретарю зафиксировать их в протоколе. После чего оставались лишь формальности, а затем…
— Итак, — произнёс,
Звучный удар молотком по небольшой подставке поставил точку под его словами. Судья слегка кивнул секретарю и, перекрыв лёгкий шум в зале, добавил уже привычной, окончательной фразой:
— Судебное заседание объявляется закрытым.
— Ты сказал, что закопаешь его там! — чуть ли не прошипел ему в ухо Юрий, пока Лев спокойно спускался по лестнице от здания суда. — Лев, ты должен был…
— Я сделал то, что счёл нужным, — холоднее чем обдувающий их ледяной ветер ответил Калинский.
— То, что было нужно? — взвился Шарфин, идя за ним по пятам и не отставая ни на шаг. — То, что нужно?! Ты должен был мне…
— Я ничего тебе не должен! — перебил его Лев, резко обернувшись в его сторону. — Шарфин, я сказал, что поучаствую в твоей затее, а не то, что буду прыгать по каждому твоему слову, как послушная собачка!
Выражение его лица в этот момент выражало такие эмоции, что Шарфин сбился с шага и остановился. Правда, его собственную злость, подогреваемую разочарованием от того, что он не получил то, на что рассчитывал, это нисколько не уменьшило.
— Лев, ты, похоже, забыл, — сквозь зубы процедил Юрий. — Компания моего отца — один из самых крупных клиентов твоей фирмы. Мы платим вам огромные деньги…
— И что? — спокойно спросил Калинский и сам удивился тому, насколько ровно прозвучал тон его голоса.
— А то! — в лицо ему заявил Шарфин. — Кто за девушку платит, тот её и танцует, Лёва. Стоит мне только сказать отцу, как он пойдёт к твоему руководству. Дальше сам догадаешься или подсказать, что будет? Как там твоё начальство это назовёт? Оптимизация команды? Хотя нет, думаю, что будет что-то вроде «перераспределения ресурсов». Хотя какая разница? Ты всё равно вылетишь на улицу!
Последние слова он чуть ли не выплюнул.
Лев смотрел на него несколько секунд, испытывая жгучее желание дать Шарфину в морду! Просто сжать пальцы в кулак и ударить его по лицу. И эта мысль его удивила. Нет, не потому, что он хорошо понимал все возможные проблемы и юридические последствия такого действия. Дело не в этом.
Он хотел ударить Шарфина, потому что тот был ему противен до омерзения. И, что самое смешное, Рахманов, напротив, у него такого желания не вызывал. Ну, почти не вызывал. Но с ним Лев хотел сойтись в зале суда. Хотел победить его на их общем поле…