Агент Их Величеств. Часть 2
Шрифт:
– Это устройство, куратор, оно... Как бы так попроще... Оно позволяет двум людям обмениваться вита-центрами аур, как бы дико это не звучало. К выходам аппарата подключается пара человек – обязательно пара, это важно! – с помощью простого переключателя выбирается вита-центр, а потом нажимается кнопка. Бах! И всё, через пару секунд готово.
– Хм... Иными словами, если кто-то получит фатальные повреждения ауры, то...
– То теперь их можно устранить. Тонкость, однако, в том, что понадобится донор-смертник. Вы, думаю, и сами понимаете, что выращивать вита-центры
– Так вы думаете, что...
– Нет. Этих, на третьем этаже, понятно, использовали именно для обмена вита-центрами. По крайней мере, частично; большая часть этих несчастных, всё же, просто была использована в качестве подопытных при разработке устройства. Но тот, кто забрал у них части эфирной оболочки... он умирал, Ноктус. Куски его вита-узлов в телах этих полутрупов безнадёжно повреждены.
– Хм-м-м... Получается, что для участия в процедуре согласие донора не требуется?
– Нет. Можно просто стукнуть по голове, и подключить к прибору.
– И тот, кто... похитил у этих детей жизнь теперь...
– Живее всех живых. Либо быстро приближается к этому состоянию. Думаю, что вита-узлам нужно какое-то время, чтобы прижиться.
...да, сахар оказался в сахарнице – вот неожиданность! – и Фигаро, поискав взглядом щипцы, и не найдя их, просто сунул руку в хромированный цилиндр, достал несколько кусков рафинада и бросил их себе в чашку.
Бульк! Бульк!
– А зачем он... ну... превратил их в... даже не знаю, как назвать этот ужас... в живые куски мяса в колбах? Какой в этом смысл?
– Как ни странно, куратор, смысл в этом был. Я как раз сейчас об этом читаю. И дело вовсе не в извращённом уме или больной фантазии; всё куда хуже: этот Тренч, похоже, руководствовался лишь холодным расчётом. Ему необходимо было установить, как поведут себя вита-узлы энергетической оболочки человека, будучи отделёнными друг от друга физически. Хотя вы правы в том смысле, что даже я бы не дал добро на подобный эксперимент. Попытался бы смоделировать математически, или просто плюнул бы, и отложил промежуточные результаты исследований на дальнюю полку.
– А там, что, в этих бумагах – выдержки из экспериментов?
– Нет. Здесь полноценная научная статья. Статистика, диаграммы, эксперименты, методология, расчёты... Можно хоть сейчас переплетать и отправляться за Премией Ангазара.
– Но... Тогда я вообще перестаю что-либо понимать. Зачем он всё это нам оставил?
– Вы думаете, я понимаю?
– Хотите выпить?
– Я бы сейчас литр самогону проглотил. Чистяком, под чёрный хлеб. Но – нельзя. Нужно думать. Крепко-крепко и быстро-быстро.
– Да, господин Мерлин. Боюсь, вы правы.
14.30, отель «Шервуд», холл. В ходе операции 0-23-30 («Новое Солнце»)
Фигаро критически осмотрел пирожок, и осторожно надкусил
– Ага, вот вы где, Фигаро! И уже жрёте. Значит, ваше душевное равновесие явно восстанавливается!
Артур, как обычно, появился из ниоткуда, хлопнув заклятьем шорт-трекера. Он уже успел скинуть с себя белую робу, и теперь был одет в простой бежевый плащ поверх такого же бежевого повседневного костюма от Мари Воронцовой. Такой себе зажиточный коммивояжер, заскочивший в стольный град Верхний Тудым, дабы торговать здесь примусами да самоварами, и вполне способный без труда затеряться в толпе.
– Вот доиграетесь вы с этими своими мини-блицами, – беззлобно сказал следователь, вгрызаясь в пирожок. – Ошибётесь – и ага.
Конечно же, Артур немедленно взбеленился.
– Фигаро! В чём?! В чём здесь можно ошибиться?! Вы, неуч-троечник, да я уже раз тридцать объяснял вам принцип работы шорт-трекера: я просто лишаю себя одного из пространственных измерений, превращаясь в двухмерный объект, который может свободно вращаться вдоль линии континуума, не нарушая релятивистских... А где вы пирожок взяли? Я тут внезапно понял, что зверски хочу есть.
– Где взял – там больше нету. Да и не очень пирожок, откровенно говоря. Лучше вот что: давайте сходим в какую-нибудь приличную ресторацию. Возьмём ухи, икорки, баклажанов маринованных. Мне вчера только снились маринованные баклажаны, так что теперь это у меня навязчивая идея. Водки возьмём, в конце концов. Я жуть как хочу сполоснуть голову стопкой-другой.
– Обязательно сходим. – Артур кивнул. – И водки возьмём. Большой графин, поскольку тут парой стопок не отделаешься. Но – потом. Сейчас я должен собрать всю доступную информацию, прежде чем Ноктус спохватится и начнёт прятать всё в контейнеры с бирками «секретно».
– Я удивляюсь, как до сих пор не начал.
– Слишком много всего. Думаю, Ноктус давно не сталкивался с подобным: лаборатория с подопытными людьми прямо в центре города. Такой наглостью не всякий некромант может похвастаться.
Помолчали: Фигаро жевал пирожок, а Мерлин, щурясь, глядел куда-то за горизонт. Это, однако, было несколько проблематично: горизонт прятался где-то за серой фабричной стеной, из-за которой торчали трубы из красного кирпича. Трубы весело пыхтели, выпуская облачка разноцветного дыма; похоже, прямо за стеной располагались алхимические цеха.
– Вы как? – спросил, наконец, Мерлин. – Получше? Что вас, чёрт подери, так выбило из колеи? Да, это ужасно, понимаю. Подростки. Некоторые совсем ещё дети. А война? На войне вы что, не видели, как умирают совсем ещё молодые пацаны, которые только вчера начали бриться?
– Они там от пуль умирали.
– Да ну? Вы же артиллерист. Не знаете, что бывает, когда рядом с человеком взрывается фугас?
– Ха, – Фигаро махнул рукой, – что фугас! Вот фугас начинённый алхимической ярью – вот это да. Потом неделю не спишь – кошмары.