Агидель стремится к Волге
Шрифт:
— Чтобы подумали, будто новые полки подошли?
— Вот, вот… Авось да клюнут.
Все получилось именно так, как задумал князь. Когда стрельцы и башкиры, переправившись на другой берег Свияги, подняли крик и начали стрельбу, перепуганные казаки в панике бросились к раненному в голову атаману.
— Каюк нам, батька! — крикнул Семен Буянка.
— Что такое? — похолодел тот.
— Войску ихнему подмога подоспела!
— Быть того не могет… — упавшим голосом сказал Степан, а сам стал лихорадочно думать, как поступить. И уже в следующую минуту, дернув есаула за обгоревший рукав, приказал: —
— Казакам? — удивленно переспросил тот. — А с мужиками-то как быть?
— Пускай остаются.
— Зачем же?
— Неужто не разумеешь, дурень?! — заорал атаман и, выругавшись, пояснил: — Куды ж нам с такой оравой-то! Обуза лишняя. Пускай не знают, что мы уходим. А то и сами погибнут и, неровен час, казаков погубят.
— Будто можно уйтить незаметно… — с сомнением произнес Буянка.
— Не твоя печаль, — отмахнулся от него Степан и, подозвав к себе пробегавшего мимо самарского крестьянина, наказал ему: — Передай мужикам: мол, Стенька ведет казаков к Свияге на полки, что прибыли к Борятинскому на выручку, а на вас оставляет де город… Уж вы не подведите, браты!
— Не тревожься, батька!..
После этого казаки погрузились на струги и налегли на весла.
Узнав о бегстве Степана Разина, Борятинский пустил пехоту на острог, а сам вышел с башкирской конницей в поле и встал у города. С другой стороны к острогу подошел воевода Милославский.
Брошенные атаманом на произвол судьбы безоружные мужики и инородцы стали в ужасе разбегаться. Некоторые кинулись к реке в надежде увидеть судна, но попали под обстрел. Из оставшихся мало кому удалось спастись…
Когда Степан находился в Царицыне, домовитые [62] казаки во главе с войсковым атаманом Яковлевым напали на островной городок Кагальник. Узнав об этом, Разин отправил в Черкасск отборный отряд под началом Якова Гаврилова, а во второй половине ноября явился туда и сам.
Восстановив в донской столице свою власть, Степан оставил ее на попечение Гаврилова и, поручив ему поквитаться со старшинами, уехал в Кагальник, чтобы перезимовать там и подготовиться к новому походу.
62
Зажиточные казаки.
Яков сделал попытку убрать войскового атамана, но потерпел неудачу. Сил для расправы над казачьей верхушкой у него оказалось недостаточно. Противостояние кончилось тем, что старшины сами убили разинского наместника. А в апреле 1671 года домовитые казаки захватили и сожгли Кагальник и, взяв в плен Степана Разина, увезли его в Черкасск.
Атаман до последнего не верил, что Корней Яковлев осмелится сдать его властям, ибо знал о бытующем среди казаков законе «с реки Дона беглых и прожиточных людей не выдавать». Но тот нарушил это древнее казачье право, и в сопровождении многочисленной охраны Степана Разина и брата его Фрола доставили в Москву.
Сбылась дерзкая мечта мужицкого атамана дойти до стольного града, да только не таким он видел свой приход…
Братьев
XIII
После подавления бунта донских казаков башкиры вернулись в родные места и очень скоро убедились в том, что политика правительства не только не изменилась, но стала еще более жесткой.
При поддержке крещеных казанских татар власти приступили к насильственной христианизации мусульман Урала и Поволжья и в мае 1681 года издали Указ, согласно которому не желавшие креститься нерусские вотчинники должны были лишаться своих земель. С целью его реализации в Башкортостане была создана уфимская епархия.
Для Сайта, возглавившего Тамьянскую волость после кончины отца, проводимое русскими священниками крещение башкир было смерти подобно. Ссылаясь на Жалованную грамоту 1557 года, он написал и отправил письма в приказ Казанского дворца и на имя уфимского воеводы с напоминанием о данном когда-то башкирам обещании, что они смогут «соблюдать свою религию», но положительного ответа не получил. Не помогло и обращение к самому царю.
Тревожась за судьбу своего народа, Саит-мулла решил заручиться поддержкой крымского хана Мурад-Гирея на случай, если башкиры поднимут восстание, и послал туда гонца. Тот согласился помочь, поставив условием сделать одного из его сыновей ханом Башкортостана. Не посмев отказать ему прямо, Сайт дипломатично ответил, что такой ответственный вопрос они смогут решить на всебашкирском съезде лишь после создания единого государства.
Когда башкиры собрались на большой йыйын для обсуждения плана предстоящего восстания и на нем зашла речь о том, чтобы доверить руководство восстанием Саит-мулле, старшина Казанской дороги Каримулла Вакилов заартачился. Он знал, что если выберут главнокомандующего по образцу царского войска, старшины и родоначальники будут тем самым ограничены в своих правах и утратят свою самостоятельность, и потому категорически заявил:
— Чтобы я да ходил по чьей-то указке!.. Не бывать этому!
Главы Ногайской, Сибирской и Осинской дорог поддержали Каримуллу, считая, что идти в подчинение к волостному старшине ниже их достоинства.
— Каждый из нас — единоличный хозяин своей дороги. И каждый должен сам командовать своим войском!..
— Верно!
Переубедить спесивых вождей было невозможно, даже когда им напомнили, что у Сайта богатый военный опыт.
— Нечего навязывать нам чужую волю!
— Слыханное ли это дело — принуждать старшин даруг подчиняться какому-то волостному старшине!..
Опасаясь краха еще не успевшего начаться восстания, Саит-мулла попытался утихомирить знатных соплеменников.
— Агай-эне, стоит ли поднимать из-за этого шум-гам. Я не хочу вас неволить. Не хотите — не надо. Но только знайте, чины в такое лихое время — пустяки. Не о том должны мы печься. Важнее всего сейчас — избавить башкортов от крещения и рабства!..
Вожди постепенно угомонились. Обсудив с военачальниками дальнейшие действия, Сайт, прежде чем попрощаться, попросил их поддерживать с ним связь.