Агония белой эмиграции

Шкаренков Леонид Константинович

В Берлине руководители РОВС установили также контакты с некоторыми представителями японской военщины. После встречи с неким Томинагой у генерала Шатилова создалось впечатление, что тот имеет задание японского Генштаба установить силы и возможности РОВС и других белоэмигрантских организаций в Европе, которые ставят задачу вести активную борьбу с большевиками ⁷¹ .

Белоэмигрантских деятелей очень интересовало и беспокоило, какие намечаются перспективы в развитии внешней политики гитлеровского правительства, особенно по «русскому вопросу». В Париже в начале 1933 г. состоялось несколько частных совещаний с участием «видных специалистов эмиграции», на которых «была подвергнута всестороннему обсуждению» эта проблема ⁷² . Говорили, что в новых условиях «Рапалло» уже отжило свой век. В этом видели благоприятную для белой эмиграции ситуацию. Высказывалось и такое мнение: Германия, сохраняя дружественные отношения с СССР, в то же время разрабатывает планы расчленения

и эксплуатации России. В этом тоже хотели видеть привлекательную для контрреволюции перспективу. Но как же быть с национальными интересами России, о которых так «пеклись» белоэмигрантские деятели? Как увязать их с планами расчленения страны? Стараясь как-то сгладить неблагоприятное впечатление, некоторые эмигрантские «специалисты» высказали предположение, что «планы Розенберга» о расчленении России «в непродолжительном времени уступят место иным построениям». С другой стороны, даже в правых кругах эмиграции высказывалось опасение за судьбу русских эмигрантов в условиях, когда поощряется немецкий шовинизм. Высказывания Гитлера о высших и низших расах, о славянах как о «народе для удобрения» трудно было комментировать. Ко всему этому еще добавлялось убеждение, что политические перемены в Германии усилят внутриэмигрантскую рознь, борьбу между так называемыми «германофилами» и «франкофилами».

В связи с приходом Гитлера к власти в белоэмигрантском лагере активизировались всякого рода авантюристы, проходимцы, фашиствующие элементы. Некий немец фон Пильхау — германский подданный, член национал-социалистской партии, в годы гражданской войны находившийся на Юге России в Добровольческой армии, — вдруг объявил себя фюрером русского народа, приняв псевдоним Светозаров. На ломаном русском языке он призывал русских эмигрантов сплотиться под знаменем Российского объединения народного движения (РОНД). На берлинских улицах появилось несколько десятков человек в сапогах и белых рубашках с красными нарукавными повязками, на которых в синем квадрате был вышит белый знак свастики. Однако германские власти, видимо, не устраивало создание такой слишком уж опереточной организации, и они быстро ее прикрыли. /152/

Но вот в Данциге объявился генерал П. В. Глазенап. Он сам присвоил себе громкий титул главного начальника российского антикоминтерна. В выпущенной по этому поводу листовке говорилось, что имя «главного начальника» и его прошлое «служат гарантией для сомневающихся и колеблющихся». Что же это было за прошлое? Активный белогвардеец, с декабря 1917 г. он находился в Добровольческой армии, командовал полком, бригадой, дивизией, потом принял у Юденича командование белой северо-западной армией, а в 1920 г. формировал белогвардейские вооруженные силы на территории Польши. Как уже было не раз, новоявленный лидер объявил о создании фонда «активной борьбы за Россию» и просил посылать в него доллары и другую валюту ⁷³ . Но и эта организация лопнула как мыльный пузырь.

Другой белый генерал — В. В. Бискупский, один из руководителей мюнхенской организации «Ауфбау», — был назначен фашистскими властями начальником управления делами русской эмиграции в Германии. Об этом 5 мая 1936 г. сообщила газета «Возрождение». Организовав такое управление, германские власти подчинили себе эмигрантские политические группировки, взяли под контроль всю жизнь эмигрантов в Германии. Для многих из них гитлеровские порядки уже оборачивались концентрационными лагерями. Газета «Последние новости» 14 октября 1936 г. опубликовала заметку о концентрационном лагере Лихтерфельде под Берлином. Русских там множество, сообщал эмигрант, просидевший в лагере девять месяцев, и никто не знает, за что сидит. Обращение зверское, кормили впроголодь, били беспощадно…

Серьезные раздумья в эмигрантской среде и в какой-то мере раскол в ее рядах вызвали события в Испании в 1936 г. — победа Народного фронта, фашистский мятеж и разразившаяся потом гражданская война. Мы еще расскажем о тех отважных людях, главным образом из эмигрантских «низов», которые отправились сражаться на стороне республики. Но с другой стороны, и белоэмигрантский «активизм» показал в Испании свое лицо. Руководители Российского центрального объединения М. Бернацкий и А. Гукасов опубликовали обращение к генералу Франко, к нему они направляли свои молитвы… ⁷⁴

Но речь шла не только о молитвах. Один из руководителей РОВС, генерал Шатилов, писал, что в Испании «продолжается вооруженная борьба белых против красных сил». Он настаивал на том, чтобы РОВС был представлен в Испании хотя бы символически. Если же этого не случится, заявил генерал, то наша полная слабость будет очевидна. По поручению генерала Миллера Шатилов отправился в Рим, а потом в Саламанку (Испания), вел там переговоры о направлении добровольцев из белоэмигрантов в армию Франко. Миллер объявил участие в гражданской войне в Испании продолжением белой борьбы и приветствовал всех, кто выразит желание отправиться туда ⁷⁵ . Потом, /153/ правда, уже подводя итоги этой операции, было сказано, что желающих идти в Испанию насчитывалось «трагически мало», не

более 70 чел., и часть записавшихся отказалась ехать. Как раз в это время внутри РОВС обострилась генеральская склока. Шатилов тайно интриговал против Миллера, за его спиной пытался вести переговоры о созданий какого-то нового центра путем «предварительного секретного сговора с небольшим числом влиятельных руководителей эмигрантских организаций» ⁷⁶ . Другой белогвардейский генерал — Туркул, известный в годы гражданской войны своими зверствами, — летом 1936 г. объявил о создании новой, независимой от РОВС организации — так называемого Русского национального союза участников войны. За это приказом генерала Миллера он был немедленно освобожден от должности «командира Дроздовского стрелкового полка» и исключен из состава РОВС. В газете «Сигнал», которую стал выпускать новый «союз», Туркул заявил, что хочет всколыхнуть застоявшееся эмигрантское болото. Он обвинил РОВС в стремлении быть «вне политики». Задетые за живое, главари РОВС не преминули по этому поводу заявить, что всегда вели «чисто политическую борьбу с большевиками» ⁷⁷ . Получили также известность некоторые сведения о так называемой «внутренней линии» — тайной организации, созданной при участии Национально-трудового союза нового поколения в недрах РОВС из «верных людей», действовавших в Болгарии, Франции и других странах. На них возлагалась задача наблюдать «изнутри» за всеми членами Союза, бороться с проникновением в РОВС враждебной агентуры, внедряться в другие эмигрантские организации. По некоторым данным, «внутренняя линия» свила свои гнезда не только в РОВС, но и в таких контрреволюционных организациях и группах, как «Братство русской правды», Национально-трудовой союз нового поколения, «Лига Обера», «Крестьянская Россия» и др. ⁷⁸ Эта попытка создать своего рода «организацию в организациях», имеющую независимую линию подчиненности и занимающуюся взаимной слежкой, вносила в эмигрантскую среду, и без того раздираемую внутренними склоками и интригами, новый элемент разложения.

Одним из организаторов «внутренней линии», по утверждению газеты «Возрождение» (26 сентября 1937 г.), был белогвардейский генерал Скоблин. Активный участник гражданской войны, в РОВС он имел почетное звание «командира Корниловского ударного полка». Этот человек, а также его жена — известная исполнительница русских народных песен Н. В. Плевицкая — были обвинены в участии в похищении председателя РОВС генерала Миллера. 23 сентября 1937 г. Миллер бесследно исчез, оставив записку, что он куда-то ушел вместе со Скоблиным. Когда Скоблина спросили, виделся ли он в тот день с генералом Миллером, тот ответил категорическим отказом. В следующую /154/ ночь Скоблин тоже исчез, больше его никто никогда не видел ⁷⁹ .

Исчезновение Миллера вызвало переполох в белогвардейском стане. Некоторое время обязанности председателя РОВС выполнял генерал Ф. Ф. Абрамов — начальник отдела РОВС в Болгарии, в прошлом командир Донского корпуса во врангелевской армии. В марте 1938 г. он передал этот пост другому генералу — А. П. Архангельскому. Белоэмигрантская газетка «Галлиполийский вестник», сообщая 1 апреля 1938 г. биографию нового начальника РОВС, ставила ему в заслугу прошлую контрреволюционную деятельность: после революции он остался в Петрограде, служил в Красной Армии, но занимался саботажем и вредительством, потом бегство на юг, к Деникину, служба у Врангеля, в том числе начальником его штаба, в эмиграции он стал председателем общества офицеров Генерального штаба. 66-летний председатель РОВС, обосновавшись в Брюсселе, развил довольно активную деятельность, стараясь как-то оживить одряхлевшую уже организацию.

В преддверии второй мировой войны главари РОВС сделали свой выбор. В сентябре 1938 г. они собрались в Белграде, чтобы снова заявить, что являются продолжателями «белого движения». Среди ближайших задач здесь были названы: укрепление организационного единства, военная и политическая подготовка, укрепление материальной базы, работа с молодежью и вовлечение ее в ряды РОВС ⁸⁰ . Последний вопрос привлек особое внимание. Председатель РОВС Архангельский, а также начальники его отделов — генералы Абрамов, Барбович и Витковский организовали в Белграде конфиденциальную встречу с председателем Национально-трудового союза нового поколения (НТСНП) В. М. Байдалаковым. Две самые активные контрреволюционные организации — РОВС и НТСНП — пытались согласовать свои действия, найти общую линию и заявили о необходимости сотрудничества.

НТСНП образовался еще в 1930 г., тогда он имел название «Национальный союз русской молодежи». Это была организация фашистского типа из эмигрантской молодежи, готовившей себя для активной террористической борьбы. На специальных курсах «общетехнической подготовки» члены этой организация изучали оружие, подрывное дело, технику шпионажа. НТСНП давал людей, а иностранные разведки давали деньги. «Мы скоро превратились, — писал бывший энтеэсовец Е. И. Дивнич, — в махровую, наиболее активную и непримиримую антисоветскую организацию» ⁸¹ .