Академия "Алмазное сердце"
Шрифт:
— Что же ты делаешь со мной, девочка моя… что делаешь…
Жар его страсти, его дрожи и страх потерять Уну, ощутить вместо нежной тяжести ее тела в руках пустоту, передался и ей. Девушка, прильнувшая к Аргенту, словно тоже пережила его чувства — страх потери и неистовое желание всегда быть рядом, вместе, касаться рукой, чувствовать тепло тела и близость. Ее губы осторожно коснулись его шеи, чуть выше алмазного блестящего ворота, и он вздрогнул от этого невинного легкого поцелуя как от удара молнии, поразившей его до самого сердца.
— Уна, любимая моя девочка…
В комнате Аргента было темно, и Уна не видела, как
— Негодная непослушная девчонка, — шептал Аргент, покрывая жадными поцелуями шею и плечи Уны, — я вынужден заняться твоим воспитанием и отучить тебя мне врать и скрывать от меня свои планы…
— Займись, — прошептала Уна. Каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждое легкое шелковое касание его губ к ее разгоряченной кожей ощущалось ею так, словно Аргент прикасался к оголенным нервам, и удовольствие растекалось по ее телу горячей волной, заставляя постанывать и вскрикивать, когда он прихватывал тонкую кожу зубами.
— Уверена? — произнес Аргент, чуть посмеиваясь в темноте, и Уна, закрыв глаза и раскинув руки, лишь чуть кивнула головой, розовым язычком облизнула губы, и Аргент склонился и поцеловал их, словно спелый сочный плод.
— Ну, тогда требую полного повиновения… не открывай глаза.
В темноте запахло нагретыми яблоками и земляникой, и Уна, вздрогнув, почувствовала, как ее губ коснулось что-то мокрое.
— Что?! — вскрикнула она, чувствуя, как Аргент неспешно обводит контур ее губ. — Ты не шутил про кисти?..
— Нисколько, — ответил он, водя смоченной в зелье кистью по губам Уны. — Я давно размышляю над тем, что неплохо было бы поиграть так… а теперь молчи. Помни — ты обещала слушаться и подчиняться. Или я тебя отшлепаю…
Влажная кисть скользнула с губ Уны на ее щеку, выводя замысловатый узор. И девушка, вдыхая приятный знакомый аромат, почувствовала, как дыхание ее учащается, как горячая кровь быстрее бежит по венам, и как губы становятся подозрительно чувствительными — до такой степени, что прикосновение ветерка, струйки воздуха над ее лицом, показались ей прекрасной и желанной лаской, возбуждающей до нежных спазмов в животе, до предательской влаги между ног. Аргент склонился над Уной, и она застонала и забилась от внезапно вспыхнувшего желания, едва его дыхание коснулось ее возбужденных губ.
— Понимаешь теперь, чем опасна эта штука? — чуть посмеиваясь, произнес Аргент, продолжая вырисовывать причудливые узоры на коже девушки. — Если это зелье нанести на некоторые места… чувствительные… то наслаждение будет непередаваемым, прекрасными… мучительным.
;Последнее слово он буквально выдохнул Уне на ушко, с жестокой ноткой страсти в голосе, и Уна вспыхнула стыдливым румянцем, уловив запах собственного возбуждения.
Аргент меж тем склонился и поцеловал Уну, страстно проникнув языком в ее рот, и Уна почти закричала от острого удовольствия, граничащего с безумием, которое она испытала от одного только поцелуя. Губы ее горели, от прикосновений языка Аргента девушка возбуждалась все сильнее, и отчего-то ей хотелось,
— Пожалуйста, — стонала она, сходя с ума, обнимая Аргента и прижимаясь к нему всем телом, извиваясь, словно змея, — пожалуйста, возьми меня!
— Не так быстро, девочка моя, — ответил Аргент насмешливо. — Не так быстро!
Исполнил он и вторую свою угрозу. Отыскав брошенные на пол белые пажеские чулки, он развел руки Уны в разные стороны и привязал их к спинке кровати, оставив девушку жалобно постанывать и стискивать ноги от обжигающего желания, рождающегося в ее лоне.
— Я чувствую, как ты пахнешь, — прошептал он, целуя ее животик, вздрагивающий от бешеных ударов пульса. — Ты уже очень хочешь, не так ли?
Его пальцы скользнули меж ее ножек, ласково коснулись влажного лона, поддразнили клитор.
— Да, о, да! — проскулила Уна, всем телом подавшись вперед, за его ласкающей рукой, поглаживающей ее берда. — Невыносимо! Я уже не могу терпеть!
— А сейчас будешь хотеть еще больше, — коварно шепнул Аргент.
Обмакнув кисть в зелье, он провел еще одну извилистую линию — от раскрытых горячих губ, ловящих прохладный воздух, по подбородку, вниз, по шее, по трепещущей жилке, по впадинке меж ключиц, и обвел округлую мягкость девичьей груди. Он делал это неспешно, аккуратно, и с каждым движением его кисти Уне казалось, что ее кожа начинает гореть от нестерпимого желания. Волшебное зелье, впитываясь в кожу, наполняло ее кровь дикой страстью, от которой девушка металась, яростно терзая и стискивая связывающие ее руки чулки, исходилась стонами и выгибалась, вся дрожа и замирала, подставляя свое тело под тонкие прикосновения, одновременно желая их до дрожи и боясь как огня.
— И чем чувствительнее место, — тоном, словно читает лекцию, произнес Аргент, осторожно щекоча кистью острый сосок на часто вздымающейся груди, — тем удовольствие сильнее.
Он приник к соску губами, посасывая его и жадно лаская языком, чуть прихватывая зубами, и Уна зашлась в криках, сходя с ума от потока ощущений, беспомощно суча ногами и выгибаясь так, словно Аргент ее пытал каленым железом. Ей казалось, что сотни мелких иголочек покалывают ее соски, доставляя такое наслаждение, с которым разум ее не в силах справиться. Кисточка Аргента коснулась второго ее соска, дразня, щекоча, чуть надавливая. Аргент наблюдал, как девушка изо всех сил рвется освободиться, закрыться от жестокой, невероятной, непереносимой ласки и словно нарочно делал все, чтобы усилить ее ощущения, сделать их невыносимыми, на грани безумия. Обхватив ее груди ладонями, он долго и нежно целовал и ласкал языком ее горящие соски, прислушиваясь к ее хриплым стонам и крикам, пока она не забилась в его руках и не кончила, изумленно раскрыв глаза.
— Понравилась, девочка моя? — посмеиваясь, произнес Аргент, отрываясь от ее груди и поглаживая ее дрожащие бедра. — Мммм?
Уна не смогла ответить; ей казалось, что вся кожа ее горит, тело само выгибается навстречу ласкающим его рукам, и желание, жгущее нервы, с кожи стекает вниз, вниз, наполняя пульсирующей тяжестью ее живот.
— Молчишь? — произнес Аргент, и измученная Уна услышала, как его кисточка постукивает о край склянки, стряхивая капли. Ее глаза испуганно распахнулись, в полутьме она увидела, как Аргент неспешно и аккуратно обвязывает ее лодыжку какой-то лентой.