Академия контролируемой магии

Арунд Ольга

Случайностью мог стать шаруар. Случайностью оказалось неудачное покушение. Встречи в библиотеке тоже случайность, но не это.

Не его прикосновение и «в этом году фейерверк будет невероятным». Не приглашение. Не почти объятие.

До полуночи оставалось каких-то пять минут, но я не могла заставить себя вернуться к ктаранской газете, даже зная, что сейчас это мне действительно нужно.

Улицы опустели, и то тут, то там в окнах вспыхивали разноцветные огоньки. Я не смогла удержаться — улыбнулась, вспоминая, как меня саму в детстве развлекал

Присли, пуская под потолок разноцветные искры, взрывающиеся фейерверками. Пусть без особой охоты, но тогда он ещё сохранял видимость, что у нас всё хорошо. Это было в то время, когда я ещё по-настоящему ждала каждый праздник.

Прекрасные годы, но такие лживые!

— Не знаю, кем ты меня считаешь, если думаешь, что я действительно брошу тебя одну в главный праздник года.

— Вы обо всех своих подопечных так заботитесь? — съехидничала я, давя улыбку, и повернулась.

— Можешь не верить, — рядом с моими папками Оллэйстар поставил тёмную бутылку с золотой надписью и два бокала, — но из трёх сотен студентов в настолько паршивом положении сегодня ночью оказалась лишь ты.

— У меня всё в порядке. — Я смотрела как он сам, без магии, открывает бутылку и разливает сверкающий пузырьками напиток по бокалам.

— Это я уже слышал. — Оллэйстар подошёл и протянул мне бокал, а раз с подоконника я так и не встала, сверху мой вид и правда должен казаться несчастным. — Уверен, ты в восторге от библиотеки и «Новостей Ктарана», особенно, в канун нового года.

Оллэйстар отсалютовал мне бокалом как раз в то мгновение, когда колокол в императорском дворце начал отсчитывать последние секунды уходящего года.

Десять. Девять.

Волшебный звон всегда слышно в любом уголке империи. И даже в академии я отсчитывала его удары.

Восемь. Семь. Шесть.

Оллэйстар протягивает руку и, приняв её, я встаю.

Пять. Четыре.

Несмотря на откровенный шаруар мне кажется, что сейчас мы гораздо ближе. Настолько, что я замечаю знакомые искры в его глазах.

Три. Два.

— За доверие и откровенность в новом году! — предложил он тост и вместе с последним ударом послышался хрустальный звон наших бокалов. — До дна, — весело напомнил Оллэйстар.

Это казалось мне непосильной задачей ровно до того момента, пока я не ощутила освежающую сладость на языке и сама не заметила как выпила всё.

— Асса ирдэ торишан! — прозвучало принятое в империи древнее пожелание счастья, и я эхом откликнулась:

— Асса ирдэ торишан.

И вот он миг, которого я подсознательно ждала с Зимнего бала. Он склонился ко мне, и я закрыла глаза, но… оглушительный треск фейерверка заставил вздрогнуть. Выскользнув из его рук, я отвернулась к окну, скрывая разочарование.

— Императорский салют, — услышала я, чувствуя тёплое дыхание над ухом. Оллэйстар стоял за мной, но не касался даже полой сюртука. — Виден даже на окраине империи. Символ лучшей жизни.

— А она становится лучше? — Я ощутила горечь в собственных словах и обернулась, чтобы увидеть ободряющую улыбку в ответ.

— Если

мы в это верим.

Оллэйстар ушёл утром, даже не пытаясь предложить помощь в поисках и не спрашивая больше ни о чём. Иногда я чувствовала на себе пристальный взгляд, но стоило поднять глаза, как оказывалось, что он изучает книги или делает какие-то записи. Недопитая бутылка осталась стоять на столе, и при взгляде на неё мне становилось особенно тоскливо. Но думать об этом сейчас я не буду. И не знаю, буду ли когда-нибудь вообще.

Спустя ещё несколько папок мне снова повезло. Ктаранским следователям впервые за восемь лет удалось поймать ороканца, впрочем, их заслуги в этом не было. Стихийнику просто не посчастливилось — он напоролся на ловушку, установленную хозяевами как раз на случай кражи. Вот только единственное, что они смогли выпытать до того, как он упал замертво, было имя того, кто по его словам отомстит всему миру.

Горус.

Без титула и без фамилии.

Увы, это имя я уже знала. Стихийник или нет, Горус собрал под своим началом всех отщепенцев нашего мира, из которых едва ли не половина были бежавшими стихийниками. И, судя по всему, они неплохо устроились в Ороканской пустоши. Удивительно, если вспомнить о том, что местность та — выжженная проклятиями земля в самом трудно проходимом участке гор.

Хватит ли мне этих знаний?

Допустим, до пустоши можно попробовать добраться по границе Миерии и Оришана. И, в самом удачном случае, выйти как раз к стыку Асиланских гор и гряды Идокай, осталось только придумать, как перед этим незаметно пересечь границы Оришана, Миерии и Ктарана. И не попасться ищейкам.

Предположим, что я справлюсь, но после придётся как-то пройти через туман. Что в нём? Дикие звери? Дурманящие заклинания? Вряд ли маги сразу умирали, оказавшись в нём, так что оставалось надеяться на удачу. И на то, что Горус примет ещё одного беглеца из империи Оришан.

Захлопнув папку, я потянулась. Оставалось ещё шесть, но просматривать их я не видела смысла, поэтому сложила папки и, забрав вещи, вышла из зала.

— Лиерра Грасс? — удивился вчерашний библиотекарь. — Вам нужно что-то ещё?

Сегодня в огромном зале за столами сидело уже несколько посетителей. Похвально, учитывая, что в академической библиотеке студенты появлялись исключительно перед сдачей экзаменов.

— Нет, вы мне и так очень помогли, спасибо, — искренне поблагодарила я. — Я закончила.

— Вы быстро, — снова удивился он, но, открыл журнал и сделал соответствующую пометку. — Был рад с вами познакомиться!

— Мне тоже было очень приятно! Всего доброго.

За ночь на одной из главных улиц Унаша не изменилось практически ничего. Разве что народу стало больше — мимо шли семьи с детьми, наряженными в яркие шубки, парочки, которые держались за руки и не смотрели по сторонам. Сегодня лавки открывались позже обычного и со всех сторон слышались зазывающие голоса, а из булочной напротив тянулся ванильный аромат свежей сдобы.