Академия тишины
Шрифт:
Волосы пышным облаком вились вокруг её лица, не Крида, не Арта… как же её зовут? Совершенно вылетело из головы.
Губы девушки беззвучно непрерывно двигались, словно она что-то напевала — или читала стихи. А ну как она огненный маг и сейчас мне кровать подожжёт? Я осторожно ухватилась за узкое, но крепкое предплечье, потянула с кровати, а она вдруг со всей силы вцепилась мне в руку, так и не открывая глаз. Палец с длинным острым ноготком заскользил по коже, вырисовывая какой-то узор. Я собиралась было решительно стряхнуть девицу на пол,
Цифры!
Один, два, три… восемь, девять, десять, одиннадцать…
Палец замер, ноготь упёрся в кожу, я задержала дыхание, а девушка вздрогнула и открыла глаза. Уставилась на меня.
— Доброй ночи, — сказала я.
Вот теперь она торопливо спрыгнула с кровати, огляделась, словно тоже не понимая, что происходит. Мой голос если и не напугал её, то заставил явно насторожиться. А отношения надо налаживать.
— Меня зовут Джейма, — тихо продолжила я. — Голос запечатают завтра утром.
Девушка неопределённо кивнула и села на кровать, поджала голые ноги.
— Как тебя зовут?
Она посидела, засунула руку под подушку и извлекла горсть маленьких камушков, из которых на полу выложила в узкой полосе лунного света три буквы: Мэй.
На фамилию камушков не хватило. Мэй, Мэй… Ларс не упоминал о такой. Впрочем, о своём факультете он рассказывал мало, а я преступно мало спрашивала. Досадное упущение.
— Часто ты так бродишь во сне, Мэй?
Снова неопределённый кивок. Что ж, понятно, почему без соседки оставили именно её. И даже неотремонтированная неисправность двери стала логичной — наверное, чтобы труднее было выходить по ночам. Я слышала о таком недуге когда-то, но никогда не сталкивалась с его обладателями.
Огонь вспыхнул над ладонью — лицо девушки осветилось. Да, я её, безусловно, видела, но имени, хоть убей, не вспомнила бы. Какая-то она незапоминаемая, хоть и симпатичная. Вроде бы.
— Ты пальцем по мне цифры писала. От одного до одиннадцати. Зачем?
Девушка пожала плечами.
— Почему не двенадцать? — вдруг спросила я. Неожиданно огонь на моей руке словно бы погас, как если бы на свечку набросили стеклянный колпак. Я даже дёрнулась, растерявшись — никогда ранее я не теряла так легко контроль над своей стихией. Через пару мгновений пламя вновь вспыхнуло — но Мэй уже лежала на своей кровати, лицом к стене, накрывшись одеялом с головой.
Глава 14
Второй встреченный мной в Академии адепт после возвращения — не считая Габа и Ларса, конечно — и опять новое лицо. Занятно. Симпатичный худощавый паренёк, и не дрыхнет по утрам, как некоторые. Вообще, я планировала дождаться мальчишек снаружи, но сэр Алахетин, ничуть не растерявший за ночь своего кислого недовольства, ткнул указующим перстом в сторону главного корпуса, и пришлось идти, точнее, проще было идти, чем препираться.
Похоже, недовольный настрой проректора был заразен, потому что незнакомый мне парнишка тоже хмурился. На меня он бросил короткий, почти по-детски сердитый
Интересно, что ему так не нравится..? Впрочем, не моё дело. Я скучала по старым знакомым — парням с факультета смерти: Тони, Бри, Джарду. А если новичок принципиально не желает общаться — только ли со мной или с однокурсниками вообще — его дело. Переживу как-нибудь.
Дверь в кабинет ректора открылась — телекинезом, очевидно, потому что никого поблизости не оказалось, и мы с пареньком одновременно сделали шаг вперёд, посмотрели друг на друга, остановились. Отчего-то его насупленная физиономия не раздражала, а, напротив, вызывала улыбку, которую я всё-таки постаралась подавить.
— Привет, — сказала я, а юноша отступил, недовольно мотнув вихрастой русой головой. Тоже мне, джентльмен.
Ректор Академии Безмолвия, сэр Франц Лаэн, за прошедшие две недели после событий, связанных с окончательным упокоением его сына, убитого, а затем фактически проклятого заклятием резусцитации восставать снова и снова каждый месяц двадцать четвёртого числа, кажется, даже помолодел. Его длинные седые волосы были аккуратно подстрижены, глаза блестели, а лицо слегка посветлело, будто он действительно сбросил груз тревог и вины, которые тащил за собой все эти годы — более трёх десятков лет.
На меня он посмотрел цепко, пристально, но тут же перевёл взгляд на новичка.
— Джейма Ласки, Леннард Вейл. Моё имя Франц Лаэн, я…
Пришлось немного поскучать, пока ректор вводил Леннарда в курс дела. Как хорошо я помнила этот кабинет! Интересно, убрал ли сэр Лаэн комнату с портретом Лукаса на потолке? Закрасил рисунок или просто запер на надёжный замок её и все свои воспоминания заодно?
— … беспрецедентная ситуация, двое новичков почти что в самом конце учебного года…
— Я не просил, — сквозь зубы буркнул Леннард, а я удивилась про себя — это было что-то новенькое. Насколько я помнила разговоры адептов при поступлении, ни один из них не сожалел о выборе места учёбы, напротив — они были горды и воодушевлены, даже те, кто так или иначе получил предварительное представление о не самых гуманных методах обучения.
— В любом случае, хотелось бы оценить ваш потенциал и уровень знаний, не для отчисления, разумеется, а для наиболее рациональной организации рабочего времени. Возможно, поступить в следующем году на первый курс было бы для вас оптимальным решением…
Ну уж нет, увольте. В этом году я пропустила только пару недель, а молчать лишний год, разойтись по курсам с Габриэлем…
— Надеюсь, господа, вы не возражаете против небольшой проверки текущих знаний и вашего потенциала? Второй год в Академии Безмолвия, который начнётся всего через три с лишним месяца, включая каникулы — очень серьёзный, непростой и крайне важный период, к нему нужно быть готовым во всех отношениях.
Захотелось закатить глаза, но Леннард успел сделать это до меня.