Академия Высших: студенты
Шрифт:
– Да никакая она не другая, – возразила Сигма. – Та же самая.
– Нет! – Фа даже вскочил на ноги. – Ты посмотри: вот это все, я здесь полтора года и ни разу не видел. Эта твоя гравитационная подушка. Аллея скульптур. Перламутровое небо. Как будто другая реальность.
– Та же самая реальность, – с досадой ответила Сигма. Она ждала не этого. Фа думал о себе, а она хотела услышать, что он думает о ситуации. Она что, виновата, что они все такие нелюбопытные, послушные и не любят гулять?
– Почему тогда
– Влюбляться не пробовал?
– Зачем?
– Говорят, очень… развлекает.
Фа пожал плечами.
– Это же бессмысленно. Мы все пройдем инициацию и у нас исчезнут чувства.
Сигма посмотрела на парня с сочувствием.
– Ну, за четыре года можно по крайней мере получить массу удовольствия от секса.
Фа рассмеялся.
– Секс тоже надоедает. Это же человеческие потребности. Как поесть. Поспать. А мне хочется не этого! А событий. Вот как сейчас. Необычных. Мы же не в обычном институте учимся. А у нас все необычное только на занятиях. А закончились занятия – и мы тут же превращаемся в обычных людей.
– Это ваши проблемы.
– Да-да, – согласно закивал Фа. – Я знаю. А вот ты – нет. Ты все время деструктор.
Сигма хотела возразить, но не стала. Фа прав. Она постоянно все разрушает. Стены. Дружбу. Судьбы.
Может, она бы не делала так, если бы ее не перевели в этот филиал. А может, этот перевод ни при чем. Может, она начала все разрушать еще раньше, может быть, то наводнение было ее рук делом? Теперь разве узнаешь?
– Эй, почему ты плачешь? – спросил Фа.
– От разочарования, – зло сказала Сигма, вытирая щеки. Она и не заметила, что плакала! – Слушай, ты же не маленький ребенок, Фа. И раз ты так завидуешь мне, можешь себя взять в руки и не плакать о своей унылой жизни, а попытаться разобраться, что здесь произошло или происходит?
– Плачешь здесь ты, – сказал Фа.
Он пересел к Сигме на скамейку и протянул ей пачку салфеток.
– Откуда у тебя салфетки? Ты всегда их с собой носишь?
– Ага, – легко согласился Фа. – У меня постоянно глаза слезятся от ветра. От холода. От солнца. От всего.
Сигма вздохнула.
– Я пытаюсь разобраться, – мягко сказал Фа. – Но я смотрю своими глазами. Ты ведь за этим меня позвала, да? За свежим взглядом?
Сигма кивнула.
– Когда это случилось? – спросил Фа. – Перед эпидемией, да?
Сигма кивнула.
– Я думаю, это связано, – сказал Фа. – Серьезно. Никогда ни разу никакой эпидемии не было. Я все думал, откуда она появилась. У нас разные столовые у разных курсов. Разная вода. Значит, это не еда. А единственное общее у всех – это воздух. Но мы здесь… отрезаны от всего мира.
– Хочешь сказать… Эпидемия началась отсюда? – Сигма посмотрела
– Я хочу сказать, что эти два события связаны, – сказал Фа, – но их связь может быть не такой линейной, как ты сейчас говоришь. Я думаю, если бы эта штука была опасной, ее бы не держали здесь.
– Или разбили бы обратно, – продолжила Сигма.
Фа покачал головой.
– А если ее нельзя обратно разбить? Это ведь… не кусок стекла. Ты сама понимаешь. Это что-то очень сложное. Я не знаю, что. Я даже придумать не могу, что. Тем более, если ты говоришь, что такое же… есть в другом филиале. А что, если это… – Фа пожал плечами. – Я не знаю, например, генератор нашей реальности. Или защитного поля над Академиями?
Сигма с уважением посмотрела на Фа. Мысли такого рода не приходили ей в голову. Честно говоря, ей вообще не приходило в голову серьезно подумать над вопросом, что это такое.
– Может быть, для того, чтобы вернуть, как было, нужны какие-нибудь особенные условия, – продолжал Фа. – Или какие-нибудь особенные люди… В любом случае, если бы это была ничего не значащая штука, вряд ли бы нам закрыли доступ Закрытый сад. Знаешь, он и так не был особенно популярным. Идти далеко, удовольствия мало…
– Мне сложно поверить, что кураторы не могли исправить то, что сделали три второкурсника.
– Почему? – горячо удивился Фа. – Ты думаешь, они всемогущие, что ли?
– Да уж побольше нашего могут!
Фа звонко рассмеялся.
– Ой, нет. Если бы они умели больше нашего, разве сидели бы они с нами? Они бы занимались тем, к чему готовят нас. Вот сама подумай. Ты после всего этого будешь сидеть безвылазно в какой-то дыре мира и следить, чтобы студенты не лазили через заборы, ходили на лекции и все такое?
Сигма пожала плечами.
– Откуда мне знать, чего я захочу через пару лет работы. Или пару сотен лет работы? А может, для них работа в Академии типа пенсии? Или компенсация родительского инстинкта.
– Родительский инстинкт у кураторов? – Фа снова рассмеялся. – Мне кажется, у них скорее инстинкт дрессировщика в клетке с хищниками. Надо показать, кто тут главный, у кого в руках кнут и еда. Вот они показывают. Но по факту мы сильнее. Особенно ближе к концу учебы.
Сигма вспомнила бледного Мурасаки, покрытого потом после разговора с Констанцией. Вспомнила декана. Но… в словах Фа была логика! Была, никуда не деться.
– Но они ведь умеют многое, чего мы не умеем.
– Во-первых, – сказал Фа, – пока еще не умеем. Может быть, к концу учебы мы всему этому научимся. А во-вторых, они умеют кое-что другое. Эти ментальные штуки и все такое. Но умеют ли они разрушать так, как умеем мы? Умеют ли они создавать, как конструкторы? Ты как думаешь?