Академия Высших: студенты
Шрифт:
И вообще, пора бы ей поторопиться, если она не хочет опоздать на следующую лекцию. Пожалели их кураторы, не сделали в первый же день полное расписание – с практикумами и семинарами, только четыре лекции. Сигма свернула к лестнице и замерла. С лестницы доносились голоса и один из них принадлежал Эвелине. Опять Эвелина! Слишком много Эвелины сегодня! А второй голос кипел негодованием и явно принадлежал Брану, хотя на лекции она никогда не слышала у него таких визгливых интонаций.
– Кого ты мне подсунула, Эвелина? Это что, какая-то твоя очередная проверка?
– Успокойся
– У тебя на втором курсе разгуливают Высшие третей ступени инициации, а ты говоришь – «ничего страшного»?
– Тебе показалось, Бран, я тебя уверяю. И, пожалуйста, возьми себя в руки и помолчи, пока мы не дойдем до моего кабинета. У стен тоже есть уши.
– Это лестница, – проворчал Бран.
– Тем более, – отрезала Эвелина.
Сигма выдохнула. Неужели они говорили о ней? И что такое третья ступень инициации?
Глава 36. Выходки Сигмы
Это была обычная дверь, но Сигме казалось, что она даже сквозь толстый слой дерева чувствует раздражение Эвелины. Почему, ну почему ей досталась Эвелина в кураторы? С этой ее нарочито внешностью юной красавицы-отличницы, которая будто бы говорит: я так умна и хороша, что могу не следить за собой. Никто из студенток не мог себе этого позволить. Даже настоящие красавицы типа Златы или Скай с четвертого курса. Не говоря уже о второкурсницах – все они, включая Сигму, были слишком замученными, чтобы выглядеть хотя бы наполовину так же прекрасно-небрежно, как Эвелина. Сигма вздохнула. И ведь внешность – это еще не все. Ее манера говорить, ее попытки показать, кто здесь главный и поставить Сигму на место… Ладно, если сыграть роль послушной ученицы, то может быть, Эвелина не будет слишком усердствовать в демонстрации своего превосходства?
Сигма постучала и вошла, не дожидаясь ответа.
Эвелина сидела за столом и делала вид, что никакой Сигмы не существует. На столе лежала какая-то старинная бумажная карта, и Эвелина явно пыталась что-то по ней рассчитать, судя по циркулю, линейке и обрывкам ниток. В руке Эвелина держала карандаш и периодически то записывала что-то в блокноте, то ставила метки на карте.
Сигма улыбнулась.
– Здравствуйте, Эвелина. Сегодня Бран сказал мне зайти к своему куратору после лекций, – Сигма улыбнулась самой сияющей улыбкой. – Но если он ошибся, то я уйду, конечно же.
– Он не ошибся, – холодно произнесла Эвелина, не отрывая взгляда от карты.
Сигма подождала несколько секунд, Эвелина молчала. Сигма с тоской осмотрела кабинет – нет, взглядом зацепиться не за что, даже окна нет.
– Мне зайти позже? – все еще вежливо спросила Сигма.
– Нет, подожди минуту, – пробормотала Эвелина и в то же мгновенье сердито отбросила карандаш. – Ты сбила меня с мыслей!
Сигма пожала плечами.
– Кабинет можно запирать, если вы не хотите, чтобы вас потревожили.
– Спасибо за совет, я обязательно им воспользуюсь в следующий раз, – Эвелина кивнула на стул напротив себя. – А сейчас садись.
Сигма села. Кажется,
– Посмотри мне в глаза. Никакого ментального контакта, просто посмотри в глаза.
Эвелина говорила сухо и спокойно, но в ее словах была какая-то незнакомая отстраненность, будто она выполняла нужную, но нелюбимую работу. Причем выполняла под наблюдением, не имея ни малейшей возможности от нее отказаться, а потому должна быть максимально добросовестной. Сигма посмотрела ей в глаза, моргнула. Чувство было, что в глаз что-то попало, взгляд затуманился. Сигма снова моргнула, смахивая слезы, но их не было!
– Что вы делаете? – спросила Сигма, отворачиваясь.
– Проверяю, – задумчиво сказала Эвелина. – Посмотри-ка еще раз на меня.
Сигма нехотя повернула голову и снова встретилась взглядом с Эвелиной. Она успела заметить странные искрящиеся капли в уголках ее глаза, прежде чем почувствовала, что ее взгляд снова туманится.
Эвелина слабо шевельнула рукой и отвернулась.
– М-да, а Брану не показалось, – с легкой досадой сказала Эвелина. – Ты действительно прошла инициацию.
– И что это значит? – тихо спросила Сигма.
– Это значит, что скорее всего, тебе придется походить на индивидуальные занятия, чтобы ты понимала, что с тобой происходит и как себя вести.
– Со мной ничего не происходит.
Эвелина покачала головой.
– Я бы хотела так думать. Я даже считала, что Бран ошибся. Но чего я совершенно не понимаю – когда? Когда это могло случиться?
– Я не понимаю, что именно со мной случилось, чтобы ответить на ваш вопрос, Эвелина!
– Я не могу тебе объяснить в двух словах, – вздохнула Эвелина. – Если бы могла, не назначала бы тебе спецкурс. Теперь ищи тебе время, личного преподавателя… Почему с тобой столько проблем, Сигма?
Сигма горько улыбнулась. Они все так об этом спрашивают, как будто она знает!
– Эвелина, верните меня в мой филиал. Пожалуйста. Так всем будет проще и легче – и вам, и мне. Если от меня столько проблем здесь.
Эвелина на мгновенье замерла, как будто всерьез обдумывала слова Сигмы, а потом покачала головой.
– Сигма, я не могу. Никто не может тебя вернуть в тот филиал. Если бы это было можно, я бы давно тебя туда отправила. Ты же знаешь… о моем к тебе отношении. Увы, нам придется терпеть друг друга до конца твоей учебы.
– А почему никто не может? А декан?
– Сигма, дело не в физическом перемещении, – Эвелина уговаривала ее как ребенка. – А в равновесии между нашими филиалами. Твое возвращение невозможно.
– Но ведь… иногда студентов отчисляют. Образуется нечетное количество, вы выравниваете количество студентов, я знаю.
– Мы не можем дважды переводить одного студента. Это невозможно.
Сигма закусила губу. Невозможно или невероятно?
– А вы можете объяснить, почему?
– Ты не выдержишь, – как-то очень спокойно сказала Эвелина. – Твое физическое тело. А без него ты существовать пока еще не умеешь. И я не уверена, что когда-нибудь дойдешь до этой стадии. Представь себе какую-нибудь трехмерную проекцию. Сделай ее зеркальное отражение. А потом еще раз.