Аккорды безумия
Шрифт:
— А если я не послушаюсь, продолжу освобождать Камни и не уплыву, пока не получу, что желаю?
— Я заново подчиню себе всё население Солстхейма. Что тебе стоит просто уплыть и подождать, пока я вернусь на Солстхейм? Я ведь не желаю этой земле ничего дурного — даже готов терпеть на ней тёмных эльфов.
Верить Мираку я не собирался, а условия всех сделок, которые заключал, я всегда честно выполнял.
— Я подумаю. А теперь убирайся.
Я почувствовал удар молнии, моё сердце сжалось, словно остановилось на какое-то мгновение, я подскочил на своей лежанке, тяжело дышал, держался за грудь, пытался нащупать биение сердца.
—
Насколько же у Фреи чуткий сон — я был уверен, что не потревожил её, а она всё равно проснулась.
— Мирак, — небрежно бросил я. — Он пришёл ко мне и требовал, чтобы я уплыл. Говорил, что просто хочет вернуться на Солстхейм.
— Не слушай его, — посоветовала она. — Его возвращение принесёт нам всем лишь беды.
— Я и не собираюсь. Я же пообещал вам, что покончу с ним — а свои обещания я привык выполнять, что бы тебе о нас не говорили.
Снова улёгся на нашу лежанку и попытался уснуть — но мне снова снилась какая-то ерунда, я снова проснулся — но уже светало, и я решил просто приготовить нам завтрак. Не хочу больше засыпать и видеть во сне всякий бред. Костёр почти погас, пришлось разжечь новый, сдвинув брёвна ближе к огню. Я смотрел на огонь и думал. О своей сделке со скаалами, о собственном же будущем. О том, как мне добраться до Мирака. Как я должен получить его знания, если этот норд получил их прямиком от Хермеуса Моры? Будет ли даэдрический принц покрывать своего любимца, не убережет ли от смертельного удара снова? Что я бы мог предложить Хермеусу Море в обмен на то, что он не будет вмешиваться?
Вода начинала закипать — время сбрасывать в один небольшой котелок снежные ягоды, в другой — крупу. И снова ждать. Похлёбка из крупы и мяса, может, не самое вкусное, зато самое несложное блюдо, и достаточно сытное. Конечно, неплохо было бы добавить сюда немного овощей и приправить сухими специями, но пока что такой роскоши я себе позволить не могу, брать с собой ещё и овощи на каждую похлёбку — значило брать с собой лишний вес и больше уставать. Возможно, по пути нам удасться найти что-нибудь стоящее, чтобы затем обменять в Вороньей Скале на хороший ужин и комнату на постоялом дворе. Да, редоранцы вряд ли будут мне рады, знакомство с этими данмерами прошло не лучшим образом, но не думаю, что их устраивает еженощная беготня к Камню Земли. И надо же было когда-то величественным, хоть и склочным кимерам со временем превратиться в тех, кого люди называют тёмными эльфами!
— Не думала, что ты так рано проснёшься, — заметила Фрея. — Опять кошмары?
— Да. Но посмотри на это с другой стороны: у нас есть завтрак.
Скаалка предпочла промолчать, лишь добро мне улыбнулась.
— Сегодня мы доберёмся до Камня Воды? — поинтересовался я.
— Если не случится ничего непредвиденного — то да, должны добраться к середине дня. Перед битвой с чудовищем мы отдохнём, а затем освободим твоих воинов.
— И они справятся, — заверил я. — Не лезь в бой.
В своих подчинённых я почему-то был уверен. Они — солдаты армии Альдмерского Доминиона, отлично подготовленные, не расслабленные пирами. Они должны справиться.
В пути нас отвлекла короткая стычка с рьеклингами, решившими ни с того, ни с сего напасть на нас — возможно, эти тупые твари посчитали, что мы забрели на их территорию. Фрея молниеносно разделывалась с ними, рьеклинги, кажется, даже не успевали понять, что вообще происходит. Мне пришлось взять на себя рьеклинга-наездника, отвлекать его внимание,
— Щетоспин — грозный противник, и ты убил его, — похвалила Фрея.
— И у нас есть мясо на обед, — я улыбнулся. — Можем сварить прекрасную свиную похлёбку.
Женщина снова рассмеялась.
— Ты стал во всём искать хорошие стороны. Мне нравится это.
С самых первых дней, когда я прибыл сюда, Солстхейм тяготил меня, его пейзажи казались мне унылыми, а холода — невыносимыми; со временем я учился искать во всём, что со мной случалось, хоть что-то хорошее — иначе я бы просто сошёл с ума. В конце концов, этот остров ещё не смог убить меня, как бы он не пытался это сделать.
— Но мясо сам понесёшь, — продолжила она.
Недовольно вздохнул, обратив взгляд на небо. Конечно, я должен был предположить, что эта женщина не станет исполнять роль вьючного мула.
— Не верю, что тебе не жалко всего того, — я начал отрубать убитому животному голову, — что останется здесь.
— Не жалко. А мясо ты и сам унесешь.
Фрея наблюдала за тем, как я снимал с туши шкуру, иногда косилась на убитых рьеклингов.
— Не верится, что они — твои родичи, — вздохнула она.
Скаалы до сих пор верят в давнее заблуждение, что эти твари — выродившиеся фалмеры. К счастью, мой соотечественник из Третьей Эры (предпочтивший почему-то холодный дикий Скайрим нашей цветущей родине) доказал, что фалмеры не имеют никакого отношения к этим уродливым и глупым созданиям. Интересно, смогу ли я найти курган, где захоронен Снежный Принц, чтобы отдать дань памяти этому воину древности, достойному брату-меру?
— Рьеклинги — не меры, — пояснил я. — Я не знаю, откуда на самом деле они взялись, и куда делись фалмеры. Но родства между ними нет, это точно.
Когда туша была освежована, скаалка приказала мне отойти и продолжила разделывать мясо сама — чистым ножом, хоть сколько-то чистыми руками, а я сам пока, как мог, оттирался от крови и сала. Большую часть потрохов, голову и шкуру действительно пришлось выбросить воронью на радость, а мясо, как я и предполагал, пришлось всё же нести нам вдвоём. Я пообещал Фрее, что когда мои солдаты будут освобождены, а тварь — убита, я тут же разгружу её, до стоянки добычу будут тащить они, и пропитание обеспечивать тоже будут они — хоть как-нибудь.
Никогда не думал, что вернусь к Камню, где я открыл в себе свой дар, и чьим пленником сначала был, со странным отвращением в душе. Мне было противно, что мои подчинённые не смогли придти в себя, не хотел даже думать, что они настолько безвольны, что полностью отдали свой разум в его власть.
— GOL!
Мой Крик воззвал к Камню, заставив его очиститься; торговцы, будто бы очнувшиеся от долгого сна, словно почувствовали неладное и предпочли быстрее убежать прочь. Что же, оно и к лучшему, не будут мешаться.