Аккорды безумия
Шрифт:
— Этот эльф освободил Камень Ветра, ему мы обязаны свободой, он — такой же, как и Мирак, из Драконорождённых.
Сторн едко поднял бровь и смерил меня взглядом.
— В древних гробницах воздух отравлен нечистотами, — к чему-то заметил старик. — Пар поможет вам очиститься. Фрея, помоги нашему гостю, а я подойду позже.
Фрея проводила меня к небольшой избе на самом отшибе, велела положить найденную нами книгу возле порога и принести несколько крупных поленьев, лежащих недалеко, а сама набрала в колодце пару ведер воды и нырнула внутрь. Некоторое время женщина
— Раздевайся.
С недоумением посмотрел на неё, но в ответ Фрея принялась лишь подавать мне пример, повернувшись ко мне спиной.
— Раздевайся и заходи, — равнодушно повторила она, обвернув вокруг тела светлый моток ткани.
Женщина бросила мне такой же моток ткани и нырнула в заваленную паром комнату. То, что она требовала от меня, казалось мне диким, сумасшедшим — но желание помыться пересилило, и я принялся раздеваться. Меня одолевали странные чувства, казалось, я поступаю неправильно, непозволительно мне находиться практически голым в одном помещении с человеком. Мне словно пытались навязать чувство какого-то равенства, внушить, что я такой же, как и они, смертный из плоти и крови, устроенный точно так же. На пороге меня окатила волна жара, сзади одолевал неприятный холод, я поспешил в эту парилку и закрыл дверь.
— Садись, — Фрея жестами указала на деревянную полку напротив каменной печи.
Я сел. Старался смотреть в пустоту, ни о чём не думал — жар, запах дыма и берёзы лишали меня этой возможности, отключали разум. Скаалка подлила немного воды на камни, комнату заволокла новая порция горячего пара.
— Твой отец — вождь? — поинтересовался я.
— Шаман, — поймав мой недоумевающий взгляд, женщина решилась на объяснения. — Целитель. Защитник от злых сил. Хранитель мудрости.
Волшебник, очевидно. Я должен был догадаться — иначе откуда у неё развитый магический дар и откуда она умеет им пользоваться.
— Его слово много значит у вашего народа?
— Скаалы никогда не отказывают друзьям в помощи. Но готов ли ты стать нашим другом?
Хотелось усмехнуться: дикарка хочет, чтобы я стал другом её примитивного народа. Временным союзником — да, деловым партнёром — да, но другом — никогда.
— Можешь ничего не говорить. Я вижу, что не готов.
Мышцы спины странно защемило, руки болели — наверное, сегодня я слишком много двигался, и завтра всё будет ещё хуже; надеюсь, я не подал виду, не показал своей слабости.
— Ложись на живот. Ложись, не бойся.
Веник из листьев, оказавшийся в руках Фреи, немного испугал меня, но, переборов глупый и нелепый страх, всё же лёг на жесткую деревянную полку. Кожа почувствовала хлёсткие прикосновения, было совсем не больно, даже приятно.
— Расслабься.
На удивление, у дочери шамана мягкие руки. Массаж — пусть немного болезненный, доставлял мне огромное удовольствие, я зажмурился, наслаждался каждым прикосновением и даже небольшая боль и последовавший щелчок в
— Ты могла бы и убить меня, — отчего-то заметил я, осознав, что именно скаалка сейчас сделала.
— Только если бы применила больше силы.
Легкие прикосновения кончиков её пальцев заставили меня забыть о боли и страхах. Мой разум был странно чист, тело расслабилось, хотелось просто лежать так, забыв обо всём. Дверь в парилку снова скрипнула.
— Фрея, оставь нас, — голос Сторна вернул мой разум в обычное состояние.
Сел на полку, подтянув ноги к себе, старался не обращать внимание на бесстыжую наготу старика.
— Сейчас мы с тобой равны, — шаман точно так же подтянул ноги к себе.
Не знаю, что заставило меня выровняться — но в тот же миг мой собеседник принял такую же расслабленную позу. Это совсем не злило меня, всё выглядело естественно, так, как и должно быть.
— Значит, ты видел Мирака, — заключил Сторн; согласно кивнул.
Старик поддал ещё пару; на мгновение мне стало немного жарко и даже душно, голова закружилась, и разум снова затуманился.
— Фрея сказала, что ты — как и он, из Драконорождённых. Если вы оба не заблуждаетесь, то только ты можешь сразить Мирака. Конечно, просто так ты ничего и ни для кого делать не будешь. Что же, назови свою цену.
— Секрет обработки сталгрима.
Я надеялся, что ответ звучал достаточно жёстко, но в тоже время и достаточно спокойно. Дикари должны понимать, что я заключаю с ними сделку. Я — не герой, убийство Мирака не будет подвигом. Силы, которыми меня одарил Ауриэль — лишь средство, а секрет обработки сталгрима — оплата.
— И зачем он тебе?
Когда мне давали это задание и отправляли на Солстхейм, я не задавал лишних вопросов. Никто и никогда, получая приказ, не задавал вопроса «зачем». Ответ всё равно был бы один — «во благо нашей цели». Сам я всегда отметал лишние вопросы, отметал зарождавшееся иногда сомнение. Сомнение в нашем деле — путь к предательству.
— Это не твоё дело.
— Хорошо. Пусть будет по-твоему, это не моё дело. Тогда освободи Солстхейм от влияния Мирака — и секрет обработки сталгрима будет твоим. Как ты понимаешь, его смерть тебе тоже выгодна.
Довольно улыбнулся: приятно, когда люди понимают, что от них хотят, не торгуются и не сокрушаются о всяких глупостях. А смерть Мирака будет выгодна и мне — она избавит меня и моих подчинённых от этих снов, не нужно будет больше строить что-то по ночам и выслушивать однообразные бредни в своей голове.
— Позволишь знающему человеку дать тебе несколько советов?
Согласно кивнул головой.
— Для начала, освободи все камни Солстхейма — всего их шесть, Камень Дерева, который оскверняет Храм Мирака, тебе вряд ли по силам, но если ты освободишь ещё четыре, это ослабит Мирака.
— Хорошо. Но мне нужен проводник и тёплая одежда.
— Я посмотрю, осталось ли что-нибудь от Скафа Великана, нашего прежнего вождя. Ростом он был такой же, как и ты — но гораздо крепче. А Фрея отведёт тебя к остальным Камням, которые тебе предстоит освободить.