Аккорды безумия
Шрифт:
— Нет, — спокойно ответил я.
Моей прямой вины в гибели пятерых чистокровных альтмеров не было: я не знал, что трое из них не придут в себя перед тем, как заживо сгореть, я не думал, что один окажется столь неудачливым, что будет сброшен неизвестным мне чудовищем (возможно, младшим даэдра?) с обрыва, и что одного настигнет разбойничья стрела. А если так, то зачем укорять себя в чём-то?
— Но вот ты в следующий раз не бросайся в бой, — посоветовал я. — Лучше добудь себе лук и отстреливайся из укрытия.
— Зачем ты говоришь мне это? — я увидел в глазах дикарки странные огоньки.
— Сейчас ты очень важна для нас, — я оставался так же спокоен. — Если с тобой что-то случится, есть шанс, что твой отец сойдёт от горя с ума и не выполнит ваше обязательство перед нами.
Фрея не стала ничего мне отвечать.
— Ты ведь владеешь магией, — заметил я. — Почему ты не знаешь хотя бы простых заклинаний из Школы Разрушения?
Дикарка с недоумением смотрела на меня, не понимала, о чём я говорю. Конечно, откуда ей знать о делении всех заклинаний на пять Школ?
— Ты не умеешь убивать врагов молниями, льдом или огнём, — пояснил я.
— Я не знаю, почему мои предки не обучились этому, — призналась женщина. — Возможно, им это было просто не нужно. Шаманы скаалов обычно защищали себя, призывая на помощь духов волков или медведей, после смерти отца я, наверное, буду первым шаманом и воином одновременно.
— Хочешь, попытаюсь научить тебя новым заклинаниям?
— Я подумаю.
Я заметил, как солдаты уже выкопали яму для своего товарища, завернули его тело в какую-то рогожку, опустили в землю и встали неподалёку. Теперь, как командир, я должен провести эту скудную похоронную церемонию. Во второй раз. Я поднялся на ноги, подошёл к ним.
— Ауриэль, прими и упокой эту душу.
Зачерпнул горсть песка и бросил в эту импровизированную могилу. Некоторое время мы просто стояли и молчали, даже Фрея не решалась задавать вопросы или просто говорить что-либо, словно понимала всё. Затем я жестом приказал своим подчинённым закапывать и отошёл подальше.
— А остальных? — поинтересовалась скаалка.
— Хочешь — закопай их где-нибудь сама, — мой голос звучал холодно, возможно даже, немного жестко. — Ждать тебя мы не будем.
Над свежей могилой возвысился небольшой курган, обложенный камнями. Что же, по крайней мере, тело этого несчастного не склюют вороны и стервятники и не съедят голодные звери. Его родне — если у него такая есть — скажут, что он погиб во благо Альдмерского Доминиона, заверят, что он достойно и храбро исполнял свой долг. В мой разум закрадывались сомнения: а действительно ли эти альтмеры погибли во благо своей страны, во имя возвышения величия нашей расы? Что нам даст этот секрет обработки сталгрима? Научимся изготавливать броню и оружие? Да, но мы втроем будем единственными, кто владеет этим навыком, но нас вряд ли заставят торчать в кузне, для этого рабочие есть. Придётся написать руководство для них, затем — обучать на практике, это займёт время. Зачем его тратить, если мы можем изготавливать прекрасные стеклянные или легированные ртутью доспехи?
Усилием воли я прогнал эти мысли. Думать так — стоять на пути к предательству, к измене Родине. Измена Родине — самое тяжкое преступление, виновные должны понести самое суровое наказание, лишиться своей жизни, а их головы должны быть выставлены
— Заберите хорошее оружие и ценные вещи, какие найдёте, — приказал я.
В Вороньей Скале я надеялся продать находки, и на вырученные средства остановиться в местном кабаке, где ещё и сдавали жилые комнаты. Мечи, топоры и стрелы мы разделили между собой, связали кожаными ремешками, горстку драгоценных камней и украшений я сложил в небольшой кожаный мешочек. Пересчитал найденные дрейки — не так уж и много, всего сорок, но их должно хватить на ужин.
— Выдвигаемся!
Камень Земли виднелся за базальтовой грядой, чуть дальше можно было разглядеть не восстановленные имперские постройки конца Третьей Эры и выстроенные в редоранском стиле дома. Про себя усмехнулся: выбрали же редоранцы себе в символы жука, и теперь копошатся в пепле, точь-в-точь как насекомые! Разве что летать они никогда не научатся, слишком упёрты и глупы.
Среди пленников камня можно было заметить не только городское быдло, но и самих редоранских стражников в полном облачении. Удивительно, как они до сих пор не рухнули от усталости замертво? Не поддерживает ли Мирак их силы, чтобы они не успели умереть до того, как закончат?
— Сначала продадим всё, что нашли, отдохнём с дороги и продожим, — решил я.
Солдат я отправил договариваться с кузнецом-бретоном, а сам решил заняться скупщиком и продавцом всякой всячины, ушлым и беспринципным типом. Завидев меня, данмер сморщился — но тут же натянул на лицо фальшивую улыбку.
— Чем могу помочь? — с такой же фальшивой вежливостью поинтересовался он.
— Сколько дашь за всё это? — я предъявил торговцу найденные самоцветы и побрякушки.
Данмер скептически их разглядел, ощупывал, просвечивал через едва пробивавшееся сквозь тучи солнце.
— Сотню, — заключил он.
Хотел разозлиться, начать торговаться, напомнить, с кем он имеет дело — но быстро взял себя в руки. Внимание со стороны редоранцев мне сейчас ни к чему. Да и ста сорока дрейков нам будет вполне достаточно.
— Больше я не могу себе позволить, — вежливо добавил торговец.
— По рукам, — я точно так же фальшиво улыбнулся.
У моих подчинённых дела шли хуже: кузнец назвал стрелы барахлом, отказывался принимать их даже ради переплавки, о мечах и топорах он так же выразился не слишком лестно, и согласился принять их не больше, чем за пятьдесят дрейков за всё. Всего на нашем счете получалось сто девяносто.
— Соглашайтесь, — советовал он. — Я и так настолько добр, что вам, считайте, только что ужин в «Пьяном нетче» оплатил!
— Хорошо. Давай деньги и забирай товар, — ответил я.
Я почувствовал, как мои солдаты злобно покосились на меня, но перечить мне они не посмели. Жестом я позвал свою компанию за собой, но дорогу нам преградила парочка редоранских стражников.
— Так-так. Наши «высокие» кузены не иначе как проголодались, — язвительно заметил Адрил Арано.
Высокомерный мнительный параноик, глупец и бездарь. Лучший друг маменькиного сынка, что по какому-то недоразумению унаследовал власть в этом поселении. Неудивительно, что с таким руководством Воронья Скала пришла в упадок.