Аксум

Птица Алексей

На борьбу с ними Эргамен отправил свою конницу из числа сыновей богатых землевладельцев и элиты страны. Их поход завершился успешно, так как верблюды бегают хуже лошадей, да и сами вражеские отряды оказались малочисленными, но до конца это проблему не решило. То тут, то там появлялись пять-десять всадников, творили зло и вновь исчезали. А охватить огромную местность небольшие элитные войска Куша не могли, и были вынуждены вернуться под стены города, присоединившись к главным силам.

А вождь аксумцев не торопился начинать сражение, да и попыток перебраться на другой берег не предпринимал.

Наступила ночь и в ночи кушиты услышали, как что-то большое и непонятное

промчало над их головами, а потом послышался ужасный вой, который быстро удалился в сторону реки и вскоре затих. Зато уже оттуда раздался ещё более сильный и продолжительный визг, словно все силы подземного царства явились во внешний мир, чтобы запугать его обитателей. Испугались многие, если не все.

Дикий могильный вой продолжался ещё долго, иногда затихая, а иногда вновь набирая обороты, словно бы потусторонние духи, что издавали его, делали передышку, чтобы потом вновь начать выть с новой силой. Звуки продолжались всю ночь и затихли только под утро.

День опять начался с перестрелки, которая продолжалась до самого вечера, а ночью всё повторилось сначала, только уже гораздо сильнее. В дополнение ко всему, через Нил переправились несколько небольших отрядов аксумцев и напали на ночной лагерь, забрасывая его глиняными кувшинами, которые тут же начинали гореть и взрываться.

Поэтому вторая ночь прошла также ужасно, как и первая. Наступил второй день странной осады, который, впрочем, ничем не отличался от первых двух, кроме того, что ночью больше не было ни полётов странного существа над головой, ни закидывания греческим огнём, лишь только мерзко-ужасные звуки по-прежнему раздавались в ночном мраке. Но человек такая скотина, что он ко всему привыкает, и многие горожане уже умудрялись заснуть даже под эти звуки.

А утром всех ждал сюрприз: на той стороне Нила, где располагался Мероэ, уже находилось войско аксумцев, построившись в полной боевой готовности. Когда и как они подошли, никто не знал, лишь только солнце осветило землю своими лучами, как на линии горизонта показались первые всадники, и чем выше поднималось светило, тем ближе они подходили.

Эргамен узнал о передвижении дикарей в числе самых первых и, взойдя на стену, увидел воочию приближающееся вражеское войско. Новый, назначенный им, командующий из числа наёмников-греков застыл рядом с царем. Командующего звали Эрастон, это был среднего роста, кряжистый человек с копной буйных тёмно-русых волос, умными пронзительными глазами и носом с лёгкой горбинкой.

— Видишь, а вот и они, готово войско к битве?

— Готово, — отозвался Эрастон, — если будем проигрывать, то я лучших отправлю сразу в город, а всех остальных кину удерживать атаку Егэра.

— Так не получится. Лучшие всегда впереди.

— В этот раз я вперёд поставлю худших.

— Ну, так они и побегут в первую очередь.

— Если побегут, то лягут в землю уже не от мечей Егэра, а от наших. Мы будем отступать постепенно, пока не придём под защиту стены, и тогда займём места здесь. Ворота в город охраняет сотня гоплитов, они не пропустят врага и дадут возможность успеть пройти в город нашим войскам.

— Хорошо, да будет так, только не стоит это делать заранее, и хоть боевых слонов у нас больше нет, зато есть колесницы. Их задействовать надо для удара со стороны полей.

— Я всё сделаю, повелитель, прикажи мне идти к войску.

— Иди, я жду от тебя только победы, а если и случится поражение, то такое, что нанесёт непоправимый урон войску Егэра.

— Так и будет царь, так и будет, — без всякого почитания ответил грек и сошёл со стены, направляясь к войску.

Эргамен

вздохнул. Пришлось нанять грека, иначе поражение имело все шансы произойти гораздо раньше, а греческие гоплиты изрядно усилили его войско, хоть их и оказалось совсем немного. Все они приплыли по Нилу, следуя из Египта, где их нанял посол Куша от имени царя, и вот теперь всё зависит целиком от них, на местных рассчитывать не приходится. Благо, он вовремя понял, что судьба царства находится буквально на волоске, и поэтому ни драгоценностей, ни прочего из своей сокровищницы не жалел на покупку наёмников.

В конце концов, не потратит он их, потратит Егэр, когда возьмёт штурмом его столицу. Мёртвым деньги не нужны, деньги нужны живым! Жаль только, что удалось нанять совсем немного. Большинство хороших воинов служат Египту, и Птолемей Первый не дал их нанять, но если они продержатся ещё месяц, то возможно приплывут другие, и тогда с их помощью он сможет поквитаться с этим дикарём.

Глава 17

Переправа

Я рвал и метал, но не пальто и не бисер, а поломавшийся после полёта планер. Чуть не убился, понимаешь! Мудрый грек, увидев, что я готовлюсь ночью полетать над Мероэ, сразу предупредил, что это плохая затея: то, что удалось без проблем сделать один раз, может не получиться во второй. Внутренне я согласился с ним, но своего решения не поменял, потому как лететь больше некому, а разведать местоположение обязательно нужно.

Полёт не задался с самого начала. Как только я приступил к сборке планера, то заметил, что треснула одна из палок планшира, да и кожа крыльев постепенно стала трепаться, поэтому навешивать бомб я не рискнул, решив, что совершу ознакомительный полёт, ну и попугаю малость вражеский народ.

Для запуска планера пришлось отъехать километров на десять в сторону, к высокому холму. С него и слетел. Планер взмыл в воздух и сразу же заскрипел, как несмазанное колесо. Я чертыхнулся и начал набирать высоту. Планер пока оставался послушен моей воле и, сделав круг над холмом, я направился в сторону города.

Довольно быстро долетев, я сделал ознакомительный круг и решил открыть иерихонские трубы, как я их назвал, что мы скоммуниздили у карликов. Трубы-то я открыл, и они послушно завизжали, но вот потом что-то пошло не так: планер перекосило, треснул планшир, и я с ужасом понял, что ещё чуть-чуть и я рухну на землю. С трудом повернув аппарат в сторону Нила, я полетел, надеясь на то, что если придётся упасть, то сделать это хотя бы в воду, а не на песок.

Планер дёргало, кидало, от встречных потоков воздуха начала рваться кожа, но я летел, а не падал, и чем дальше, тем увереннее. Вот уже и Нил мелькнул подо мной. Его широкая извилистая лента блестела под лунным светом, как кожа змеи, но мне было не до рассматриваний: я старался изо всех сил удержать планер.

Я застыл, не меняя позы, боясь сделать любое неверное движение, чтобы не рухнуть вниз, так и летел, постепенно снижаясь, ожидая приземления. И всё же, я упал, но уже практически у земли. Не долетев до поверхности, планер начал разваливаться, клюнул носом и… я его бросил, тут же свалившись наземь и начав кувыркаться по инерции. Когда очнулся, вокруг ничего не изменилось, также светила Луна и мигали звёзды, только моё тело ныло от полученных травм.

Падения никто не заметил, ожидающие моего возвращения воины находились довольно далеко, а увидеть в ночи чёрный планер — та ещё задача. Пришлось добираться пешком, благо, ноги я не сломал, да и руки с головой также остались неприкосновенными, и отделался я лишь лёгкими ссадинами.